за ними следом еще и Тьюрал – техник, которому так и не удалось опознать Лутрана.
Что-то в их позах заставило Ратти встать рядом со мной. Мне пришло в голову, что Гуратин в кои-то веки был прав, уговаривая нас уйти. Возможно, для меня же было бы лучше отправить отчет о происшествии службе безопасности, вернуться в гостиницу или в офис Мензах и вести себя как ни в чем не бывало, пока безопасники разбираются с кораблем. Но теперь уже слишком поздно.
Индах остановилась на расстоянии, которое люди сочли бы удобным для разговора, и посмотрела на меня. Потом заколебалась, с долей раздражения покосилась на Гуратина и Ратти, потом снова на меня, с еще большим раздражением. Тьюрал смотрел на Индах слегка взволнованно, словно хотел что-то сказать и ждал разрешения. Другая ее спутница попыталась сделать непроницаемое лицо, только для этого ей понадобился бы непрозрачный шлем.
– Офицер Айлен, это… автостраж, – сказала Индах, почти не запнувшись. – И исследователи Ратти и Гуратин, два других свидетеля.
– Вообще-то, мы ничего не видели. Вряд ли мы можем вам что-то рассказать, – сказал Гуратин.
Похоже, он почти в той же степени, что и я, ненавидит разговаривать с незнакомыми людьми. И он не соврал, они с Ратти не видели ничего такого, чего я не записал бы на видео. Но его ответ дал мне возможность обойти конфиденциальность сетевого статуса Айлен и увидеть, что ее должность называется «следователь по особым делам». Я не знал, что это значит, но звучало интересно, и, честно говоря, я даже немного ей позавидовал.
Индах снова посмотрела на меня. Я молчал, ведь что я мог сказать? Ах да, наверное, я мог бы сказать «здрасте». Но все равно уже слишком поздно.
– Я посмотрела отчет и знаю, что ты опознал покойного как Лутрана, – сказала она. – И сразу после этого мы получили скан тела от медиков, они это подтвердили. Но как ты выяснил, что Лутран прибыл на этом корабле?
Ратти сменил защитную позу и стал вести себя так, будто мы проводим совещание.
– Так, значит, это его там убили? Человека, которого нашли? – спросил он.
– ДНК совпадает, если, конечно, не подделана, – сказал Тьюрал. – Подделка маловероятна, но в этом случае…
Индах покосилась на Тьюрала, и он заткнулся.
– Его опознал корабль, когда я спросил. Поскольку системы корабля повреждены, он не мог сообщить об инциденте на борту портовой администрации.
Тьюрал кивнул.
– Корабль выдает только коды ошибок. Аналитики пытаются перезагрузить его, но перед этим скопируют ядро памяти, чтобы получить последний список пассажиров и при необходимости восстановить…
Индах дернула бровями, как бы говоря Тьюралу «не сейчас», и он снова заткнулся.
– Но как ты узнал, что он именно с этого корабля? – спросила она меня.
– Я и не знал, проверял все корабли, – ответил я, а потом добавил: – Вот почему это заняло столько времени.
Ага, я продолжал над ними измываться.
Индах прищурила один глаз. Айлен снова посмотрела на меня так, как смотрят люди, когда пытаются запугать, но не понимают, что всю прежнюю жизнь с тобой обращались как с вещью и очередной взгляд, смешивающий тебя с грязью, вряд ли произведет впечатление.
– Мне хотелось бы кое-что прояснить, – сказала Айлен. – Ты имеешь к этому отношение?
Да ладно! После многолетней практики мне лучше удается сохранять нейтральное выражение лица, но я удивился, насколько ее слова меня взбесили. После всего, что со мной произошло, я думал, что такие мелочи уже не будут иметь значения. Но сейчас почему-то имели, еще как имели.
Ратти сердито засопел. Гуратин мрачно уставился на потолок транзитного кольца. Они оба подозревали, что сейчас последует, вот почему Гуратин так настаивал на нашем уходе, хотя все же остался.
– Нет, не имею, – ответил я. – С какой стати?
Айлен окинула меня пронизывающим взглядом.
– Мне не нравится, что на станции действует частная служба безопасности с собственными задачами.
Ой, погодите-ка, да она считает, что это «СерКриз». А я, значит, выяснил, что Лутран – агент «СерКриз», и теперь пытаюсь увести расследование на определенный путь, используя двух своих ни о чем не подозревающих друзей в качестве прикрытия.
Хех, все дело в том, что это не так уж маловероятно. Вполне возможно, именно так я и поступил бы, если бы обнаружил на станции оперативника «СерКриз». А значит, отвечать следует очень осторожно.
В сериале «Расцвет и гибель лунного заповедника» люди постоянно друг другу лгут, и я знал, что гневное отрицание, как правило, звучит виновато, хотя зачастую это первое побуждение невиновного. Естественно, после того как я тридцать пять с лишним тысяч часов лгал о том, что якобы не являюсь беглым автостражем, и при этом по-прежнему работал по контракту Компании, а потом лгал, что я дополненный человек, а еще лгал, что у меня якобы есть человек-попечитель, вряд ли у меня возникнут трудности с ложью. Хотя в последних двух случаях не обошлось без оплошностей, и я знал – лучше всего сбивать людей с толку, чтобы меня не схватили в ненужном месте в неподходящее время, и следить за тем, чтобы люди не вздумали задавать неправильные вопросы.
Итак, сбить с толку. Начнем с этого.
– Я бы избавился от тела, чтобы его никогда не нашли, или подстроил все так, будто это несчастный случай.
Индах нахмурилась, Айлен наморщила лоб, и они переглянулись. Пристально посмотрев на меня, Индах спросила:
– И как бы ты избавился от тела, чтобы его не нашли?
Я тебе не общественная сетевая библиотека, сама поищи ответ.
– Если я скажу, вы можете обнаружить все тела, от которых я уже избавился, – ответил я.
– Он шутит. – Ратти умудрился произнести это таким тоном, будто безоговорочно верит в собственные слова. – Он постоянно так шутит.
«Хватит шутить», – буркнул он мне по сети.
Гуратин вздохнул, потер лицо и уставился в пространство, как будто сожалеет обо всем своем жизненном пути, приведшем его сюда. А по приватному каналу он отправил:
«Может, просто покажешь им, где ты был, когда убили этого человека?»
Ага, кажется, я переусердствовал, сбивая их с толку. Человеку или дополненному человеку подобные высказывания сошли бы с рук, но не автостражу. Даже если они считают меня придурком, я заронил в их головы нежелательные мысли, заставил задуматься.
И теперь, если я и впрямь прикончу какого-нибудь агента «СерКриз», придется очень тщательно избавляться от тела.
Наверное, лучше подстроить так, чтобы это выглядело как несчастный случай.
Как ни прискорбно это осознавать, но Гуратин прав. Я достал нужный фрагмент видеозаписи из архива дронов. Я не храню все записи