- И кто же намекнул о причине продажи?
- Я, добрый господин.
- А граф?
- Подтвердил мою догадку.
- Стало быть, Виттор Шейланд продает Предмет, чтобы расплатиться за невесту. И позвал для этого дела Хармона-торговца.
Толстяк повторил эту фразу уже, кажется, в третий раз и недоверчиво потеребил подбородок.
- Добрый господин, - зачем-то сказал Хармон, - граф любит леди Иону.
- Да?
- Обожает. Пылинки сдувает.
- Вот как!..
- Добрый господин, вы просто не видели леди Иону.
Мужчина нацелил в нос Хармону пухлый указательный палец.
- Ты мне голову не морочь этой лирической дрянью! Это бабе своей будешь рассказывать! Меня не заботит леди Иона. Я не сомневаюсь, что Ориджины взяли за нее громадный выкуп, и любовь тут ни при чем. Будь Иона хоть слепой, хромой и юродивой, она все равно потомок рода Агаты, дочь герцога и любимая сестра наследника! Заботит меня вовсе не она, а то, что графу Виттору - одному из богатейших людей Севера - пришлось продать святыню. А еще то, что для этой цели он привлек такую мелюзгу, как ты.
Тюремщик будто устал, произнося столь длинную речь. Уронил подбородок на ладони и вяло буркнул:
- Ну?..
Хармон понял, что от него требуют пояснений.
- Добрый господин, что касается первого вопроса, то я ведь не знаю, как у графа обстоят дела с монетой. Вы правы, я слишком мелок, чтобы понимать в таких делах.
- Угу...
- Что же до того, почему он выбрал именно меня... Я так думаю, он не хотел доверяться кому-то из собственных вассалов, искал человека со стороны.
- И почему же?
- Чтобы слухи не расползлись по графству. Меня в Шейланде мало кто знает, стало быть, я мало кому смогу разболтать, даже если захочу. И еще...
- Еще?..
- Я полагаю, - с горечью на языке процедил Хармон, - граф бы расстроился, если бы кто-то из верных ему рыцарей угодил в гости к Молчаливому Джеку. А Хармона-торговца ему не жаль.
Толстяк хохотнул:
- Граф отдал серповую фишку... А это похоже. Давай-ка, торговец, припомни что-то еще. Глядишь, и заработаешь вторую миску каши.
- Гобарт-Синталь... - начал Хармон, но тучный сразу же перебил его:
- Чхать на корабельщика. Этот к делу не относится. Ты мне вот что скажи. Северная Принцесса - она таки знала о Предмете или не знала?
- Она, добрый господин, - осторожно ответил торговец, - ничем не показывала, что знает.
- Но ты все-таки решил, что она знает?
- Мне не верится, добрый господин, что у графа есть от нее какие-нибудь тайны.
- Хм.
Тут толстяк поднялся, обошел стол. Остановившись за спиной у Хармона, положил ему на плечи тяжелые ладони.
- А не может ли быть так, что это не Шейланд, а Ориджины продают Предмет? А граф лишь им пособничает?
- Я... я... не знаю, добрый господин.
- Да светлый день, что ты не знаешь! А как думаешь?
- Думаю... думаю, это вряд ли, добрый господин.
- Почему так думаешь?
- Леди Иона... она слишком... слишком благородна, чтобы торговать божьими дарами.
- Пх!
- И еще, ей было слишком наплевать на меня. Кабы продавали ее родовую святыню, она беспокоилась бы.
- Хорошо, молодчинка, - толстяк потрепал Хармона по волосам, словно собаку. Торговец не удержался и вздрогнул. Тучный мужчина наклонился и прошептал ему в ухо - дыхание отдавало кислятиной:
- А твой этот воин, Джоакин, он откуда взялся?
- Причем здесь... - Хармон осекся, когда тюремщик сдавил ему плечи, вогнав указательные пальцы повыше ключиц. У него оказались на диво сильные руки. Хармон дернулся от боли. - Я нанял Джоакина в Смолдене! Сейчас расскажу, как все было!
Выслушав рассказ про потешный бой, мужчина оставил в покое Хармоновы плечи и вернулся на место.
- Этот Джоакин - он странный в чем-то?
Хармон слабо улыбнулся:
- Он, добрый господин, почти во всем странный. Легче перечислить, чем он не странный: дерется хорошо. А в остальном - посудите сами.
Он рассказал о Джоакиновых мечтах, о странице из "Голоса", о заранее придуманном дворянском гербе, о леди Аланис Альмера... Позабыл про искровый кинжал, но потом вспомнил, упомянул и его.
- Стало быть, ты нанял странного охранника с искровым кинжалом, - проворчал тучный тюремщик. И так это значительно у него вышло, что Хармона осенило.
- Вы думаете, Джоакин служит на сторону?..
- Нанял ты, значит, странного охранника, - повторил толстяк. - Этот охранник зачем-то с шейландовцами пособачился. Потом защитил тебя от мелкого лордика. Потом с чего-то размечтался про замок и герб. Занятно выходит...
- Добрый господин, не верится мне в это...
- Да ну?
- Джоакин - он добрый малый... Глупый, горячий, голова в облаках... но добрый. Он даже разбойников в лесу не порезал насмерть, старался лишь ранить.
- Угу...
- Да и слишком у него башка всяким рыцарством забита. Разве смог бы он так ловко схитрить?
- Угу...
- И не знал Джоакин о Предмете, вот что! Кабы он служил графу, то мог бы сам привезти мне Сферу для продажи, незачем было в Уэймар ездить. А кабы служил кому-то другому - так откуда ему было в Смолдене знать, что именно мне граф поручит продать святыню, если я и сам тогда этого не знал? Я даже не знал, заеду ли в Излучину за письмом - это только по ходу решилось!
- Угу... - снова буркнул тюремщик и вдруг спросил: - А где сейчас этот Джоакин?
Хармон сглотнул.
- Я не знаю, добрый господин. Мы ведь повздорили перед самым... ну, перед тем как вы меня...
- Повздорили, значит?
- Верно. Он, Джоакин, шибко нос задрал: дескать, он - герой, а Хармон-торговец - отребье. Я ему не спустил, мордой натыкал. Он разобиделся и ушел. Так все было!
- Так было, значит?
- Да вы слуг своих спросите! Они когда в гостиницу пришли, то там всех моих людей застали, а Джоакина-то и не...
Хармон осекся. Тьма! Проклятая тьма! Мои люди в гостинице - что с ними сделали?! Как же я не вспомнил раньше? Бедняжка Полли! Где ты, что с тобой?
- О чем подумал? - требовательно бросил тучный.
- Мои люди, добрый господин... Что с ними будет?
- От тебя зависит, дружок. И что с тобой самим будет - это тоже.
- Добрый господин, могу ли я спросить, они все живы? Там девушка была, Полли...
- Потрудишься как следует - выживут.
- Что мне сделать? Только скажите!
Тюремщик расплылся в неприятной ухмылке.
- Всякие есть мыслишки. Но ты сперва посиди еще недельку со своим новым приятелем, подумай - авось еще что полезное вспомнишь.
- К Джеку?! Добрый господин, смилуйтесь! Я не переживу еще неделю! Я не молод, тело стареет, силы уже не те! Вы убьете меня!
Тучный развел руками.
- Добрый господин!.. - Хармон рванулся вперед, собираясь упасть на колени. Его щиколотки были привязаны к ножкам стула, и он опрокинулся навзничь, увлекая за собой табурет.
Тюремщик расхохотался:
- Шут бородатый! Ладно, я дам тебе фунт сухарей. Смотри, не сожри сразу же, а то еще лопнешь. Ну-ка, браток, выдай ему гостинец и отправляй к Джеку!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});