Они сходятся осторожно, несколько долгих мгновений приглядываясь друг к другу, испытывая обманными выпадами. Но вот — сшибаются всерьез. Сергий поначалу опасается выказывать всю силу, но Ожье неожиданно проводит изящную подсечку, и верзиле капитану приходится изрядно поднапрячься, чтобы исправить положение. Прибежавшие на азартные крики Марго и Юлия не сразу могут протолкнуться сквозь плотный круг зрителей, а, протолкнувшись, видят, как прижатый намертво к земле Ожье перестал сопротивляться и хлопает Сергия по плечу. Тот встает, потирая подбородок, и протягивает руку, чтобы помочь подняться Ожье. А Ожье смеется счастливо и, вскидывая руку, говорит:
— Смотри!
И все: Сергий, и Марго с Юлией, и король Андрий, и все его люди, все — смотрят туда, куда указывает рука распростертого на траве Ожье. И видят: сквозь кроны платанов уходит от Источника в полуденное небо небывало яркая радуга.
А Ожье встает, и подходит к королю, и опускается пред ним на колено, и говорит:
— Господин, я младший сын благородного рода, я свободен от долгов и обязательств, кроме долга перед моей супругой Юлией, которую вы знаете. Господин, я предлагаю вам свою службу и свою жизнь.
— Я готов принять их, Ожье, в обмен на свое покровительство. Здесь святое место, Ожье. Клянись.
Ожье встает, протягивает руку и касается раскрытой ладонью воды. И произносит голосом торжественным и счастливым:
— Здесь, у Благодатного Источника в Прихолмье, я, Ожье, свободный ныне от обязательств, объявляю себя вассалом Андрия, короля Двенадцати Земель. Клянусь служить верно и честно и вверяю честь свою чести сюзерена и жизнь свою его воле. Да услышит Господь.
— Я, Андрий, король Двенадцати Земель, принимаю вассальную клятву Ожье. Здесь, у Благодатного Источника в Прихолмье, я клянусь оберегать его честь наравне со своей честью и распоряжаться его жизнью разумно. Да услышит Господь.
А королева Маргота обнимает Юлию и говорит:
— Все-таки не проклятия делают нашу жизнь.
УТРО ПРИНЦА
1. Смиренный Анже, послушник монастыря Софии Предстоящей, что в Корварене
Я перебираю раритеты на столе. Их прибавилось: то, что может помочь в дознании, привозят в наш монастырь со всей Таргалы. Не все они, конечно, видели нужных нам людей, но их принадлежность должному времени и месту несомненна. Только поэтому каждый из них стоит целого состояния. В который раз думаю я: сколько же вкладывает монастырь в доверенное мне деяние. И как же велика ответственность…
Я не стал провожать свадебный поезд. Отложил в сторону брошку с алой каплей корунда и остроглазого степного волка. Старуха у Благодатного Источника все мысли пресветлого направила к Смутным временам. «Король с королевой и принц Карел, вот кем должен заняться ты, Анже, а не следить за влюбленными парочками, словно болтливая деревенская кумушка» — так сказал он мне.
Жаль, что придется оставить Юлию и Ожье: я, пожалуй, почти сроднился с ними. Как-нибудь взгляну на них еще: надо же узнать, как сложилась жизнь Марготы; но сейчас я думаю о Кареле. О мальчике, которого назвали гномы в моем видении надеждой Подземелья. Почему? Они знали? Предугадывали? Смутные времена еще не начались, так, может, Карела похитили в надежде их предотвратить?
Как-то мне рассказали сказку о Каменном Оракуле, предрекающем гибель и указующем путь к спасению. Рассказали подземельные. Может, это была не сказка вовсе?
«Подождем, пока он подрастет», — сказал тогда колдун. Но ведь мне не обязательно ждать. Нужно только выбрать — что именно взять сейчас в руки. Выбор кажется несомненным. Парадная перевязь короля Анри Лютого, единственная королевская вещь среди принесенных мне реликвий. Что ж еще?
Парадная перевязь короля Анри. Я трачу на нее день за днем, и дни эти не приносят ничего. Король редко надевал ее. Приемы послов, торжественные молебны, визит в Южную миссию. Там, в Южной миссии, король Анри снял с себя перевязь и вручил капитану, отбившему внезапный пиратский набег. Вот и все. Капитан серьезно отнесся к королевской награде. Перевязь короля хранилась в часовне миссии. Там и пережила она Смутные времена, в тиши и неприкосновенности. И сейчас, наверное, вернется туда. А что возьму я взамен?
Посох миссионера, медный поднос, пиратский нож и еще десятка полтора драгоценных древних вещей оказываются не настолько древними, как мы полагали.
Старинная супница из дворцовой кухни в самом деле помнит времена короля Анри и королевы Нины. Болтовня поваров и посудомоек: кто с кем тискался вчера в кладовой, да какое лицо было у молочницы, когда господин главный кондитер шлепнул ее по заду, да кому достался сегодня полупенс от господина хрониста… Ничего интересного! Хотя полупенс хрониста меня поначалу заинтересовал. Но все объяснилось просто: господин хронист скупал новости. До кухонной прислуги доходило куда больше городских сплетен, чем до других обитателей дворца, и господин хронист оплачивал самые интересные. Вот только куда шли эти сплетни — в хроники короля или в донесения другому, тайному хозяину? Я не стал выяснять. Отец предстоятель раз уже попенял мне за интерес к хронисту. Я просто рассказываю ему, что удалось узнать, и пресветлый соглашается со мной в том, что больше супница нам не пригодится. На слова же мои о том, что больше работать не с чем, пожимает плечами и говорит так:
— Читай хроники, отдыхай. Угодное Господу не окончится так просто, надо лишь подождать.
Я колю дрова, отгребаю снег с дорожек и помогаю в трапезной — живу обычной монастырской жизнью. И жду. Бывает… да что там, не «бывает», а «каждый день»! Да, каждый раз, прикасаясь к драгоценной бумаге хроник, хочу вызвать свой дар. Велико искушение — узнать то, что знает хронист, тайну его раскрыть… но запрет пресветлого останавливает меня. Запрет пресветлого — и мысль, что за нарушение его не я поплачусь, а брат Серж, или брат Джон, или брат Бертран, коим велено оберегать меня.
И как раз в тот день, когда искушение становится почти непереносимым, отец предстоятель приходит ко мне. Кладет на стол непонятный ржавый обломок. И говорит так:
— Попробуй, Анже. Поищи принца Карела.
Я беру обломок в руки осторожно, боясь, как бы не рассыпался он ржой и прахом. Но он оказывается тяжелым и теплым. Теплым внутренним теплом, теплом памяти… Это было креплением для настенного светильника, понимаю я. И — вижу…
2. Карел, наследный принц Таргалы
Карел не понимает, что его разбудило. Стук? Скрип? А может, чужой пристальный взгляд? Словно под бок толкнуло что-то — проснись!
Карел сладко зевает и открывает глаза. Нянюшка спит в кресле у стены. Последний раз, вспоминает он. Ему сегодня шесть, теперь он будет спать один, а еще отец обещал подарить шпагу и кинжал! А матушка сказала, что настало время учиться всему, что должен знать великий король. Это очень трудно, сказала она, но ты ведь можешь то, что другим не под силу? И хочешь доказать это, правда, сынок?