Читать интересную книгу Фронты - Павел Асс

43

Слезы скорби мешают нам расписать более подробно то, что было дальше. Тем более, что копаясь а Архивах Канцелярии, Со-авторы стали слепнуть, к тому же за это время изрядно подорожало пиво. Но краткое изложение извольте.

Когда вести об измене генерала Базанова достигли Отсосовска, а затем и Столицы, поднялся большой переполох. Начисто исчезли сахар, соль и спички, пропал херес. Все ждали вторжения озверевшего от ревности Базанова на Пределы Империи. Софья, пофлиртовав в «Либидо», была покинута корнетом Блюевым где-то в солдатском борделе и судьба ее на несколько строк затерялась.

Из Столицы в Отсосовск был направлен пехотный Уставной полк, ведомый полковником Секером, воякой пожилым, но заслуженным. Полковник лично пережил 17 кровавых сражения в бронированном вагончике и на его груди уже не хватало места для орденов. В самом городе формировалось народное ополчение. Его гарнизон и остатки разбежавшегося полка казаков Базанова было решено придать для усиления полку Секера, и именовать этот полк отныне «Дивизией».

В городе Же, сугубо штатском и лишенном привлекательности подтянутых офицеров, тоже произошел ряд волнений. Отмечался бунт в женском монастыре благородных девиц и демонстрация педерастов среди гимназистов. Все — из-за отсутствия сидра, остатки которого намертво допивали заезжавшие в Же гусары.

Пристав Хрюков так и не дождался ответа на свое досье, в Столице были заняты проблемами воскресных обедов и приемов в Ставке. Пристав настолько пристрастился к литературной деятельности, что не смог оставить потуги на этом поприще и стал посылать во все журналы детективы, написанные на основе досье, подписываясь псевдонимом "Майор Пронин". Вскоре после случайной сокращенной публикации одного из них его забрили и сослали на остров Св. Елены — "за присвоение себе внеочередного звания".

Барон Хоррис воспользовался тяжелой обстановкой на границе Империи и стал вывозить в Швецию все материальные и культурные ценности города Же, намереваясь обменять их там на сидр. Разумеется, нарвался на авангард самурайцев и в муках погиб от штыковой раны в зад.

Бегемотов, узнав от своего денщика, что Софья находится в солдатском борделе, заехал за ней на пролетке и и на ворованные деньги решает увезти ее в местечко Париж. По дороге они, разумеется, нарываются на арьергард самураев, Софью по злобе душевной убивают, а поручика Бегемотова пристреливают из ружья. Его геройская погибель надолго запала в души самурайцам, окончательно посрамив их боевой дух.

Дивизия Секера выступила к театру военных действий, где столкнулась с батальоном теперь уже прапорщика Базанова. Левым и правым флангами командовали корнет Блюев и поручик Адамсон, кроме них в Дивизии нашлись и другие видные офицеры, любимцы Секера, посему дивизия Секера была два раза наголову разбита.

В последнем сражении полковник Секер получает и раздает тяжелые раны. Исполненная боевым духом дивизия отходит на заранее подготовленные позиции — к деревне Отсосовке, сдавая неприятелю Же и прикрывая собой город Отсосовск.

Прапорщик Базанов преследует дивизию по пятам. Не смотря на это, Блюев и Адамсон пьют в обозе самурайский сидр. Где-то еще продолжает раскручиваться Рулетка, господа офицеры рискуют, поклоняются дамам и делают ставки. И сама жизнь в любом случае продолжается.

Часть третья ДИВИЗИЯ СЕКЕРА

Вперед, сквозь ад идут полки,

Стреляя всех подряд

И злые, как волки…

Дан. Слонов, литератор СПИП

Действие этой повести происходит через годы после вторжения прапорщика Базанова, описанного в «Рулетке», и вплотную иллюстрирует кровавую мясорубку сражений возле видных рубежей у деревни Отососовки. К дивизии Секера приписан поручик Слонов, но связь со Ставкой главнокомандующего Мюллера утрачена. Из архивов имперской Канцелярии совершенно очевидно, что к этому моменту в Империи уже есть несколько Ставок главнокомандующего, одна из них генерала Мюллера, другая полковника Секера. Заметно, что оба относятся друг к другу крайне неблагожелательно и обвиняют друг друга в узурпировании власти. К этому, Со-авторы информируют Читателя, что "Дивизия Секера" закрывает книгу "Фронты".

44

Дивизия полковника Секера шла по бескрайней степи уже битых три часа, а неприятеля вокруг было видимо- невидимо, но пока не было видно.

Впереди на лихом коне, помыкая лошадь обломанным стеком, неспешно ехал поручик Слонов. Слонов был выписан срочным письмом из Ставки генерала Мюллера полковником Секером, чтобы перепоручить ему дивизию под временное командование, пока сам Секер не оправится от полученных ран. Ни один офицер Дивизии, в том числе поручик Адамсон, не могли командовать дивизией, постоянно братались с солдатами и вели себя с ними за панибрата, так что потом их приказов никто не слушался и посылали за сидром.

Слонов был не таков. Всю свою жизнь он провел потребляя сидр и муштруя юнкеров, к тому же Секер соблазнил его возможностью сделать на Фронтах карьеру и когда-нибудь стать генералом.

Прибыв в дивизию, Слонов принес и последние новости из Ставки. Эти новости так и остались последними, ибо больше от нее вестей не доходило.

Секеровцы уже давно потеряли связь со Ставкой главнокомандующего Мюллера и вступали в бой по своей прихоти. Были сведения, что на Восточных Пределах до сих пор открыт Фронт против вероломной Швеции, а на Западе ведутся бои против враждебно настроенной Самурайи. Только между Тоже-Же и Тульскими Лесами лежало относительно спокойное пространство, именно здесь полковник Секер давал сражения легионерам преследующего его Базанова и всем, кто подвернется под руку, когда офицеры или сам Секер были не в духе. Последний лежал сейчас в одной из тачанок и призывал возницу именовать именовать ее Ставкой главнокомандующего Секера. Так же назывались теперь палатки, в которых располагался смертельно раненный комдив, или захваченные избы.

В саженях пятнадцати от поручика Слонова гарцевал также вверенный ему поручик Адамсон с перепаханным шрамами лицом. Он пел и всячески надоедал всему эскадрону, а когда собирались на постой, то и всей дивизии. Кроме этого, Адамсону нестройно подпевал корнет Блюев.

— Эй, корнет! — прикрикнул сквозь дрему поручик Слонов. — Приказываю немедленно заткнуться!

Некогда поручик Слонов был взводным юнкеров Адамсона и Блюева, но теперь ни разу не упоминал об этом. Так собаки относятся к своим щенкам, которые выросли, не признавая их своими близкими. Что же касается Блюева, то ему вспоминать об этом было просто неприятно. Тем более, что недавная контузия отбросила его на десять лет назад в умственном развитии.

Между тем, разведка, которая пила сидр в обозе, донесла, что вдали виднеется деревенька, с виду самым доподлинным образом напоминающая Отсосовку. Ранее, года четыре назад, она была брошена на произвол неприятеля — разжалованного генерала, ныне прапорщика, Базанова, и вот теперь дивизия снова вышла на эти видные рубежи. За все это время прапорщик Базанов так и не сумел настигнуть неуловимую дивизию Секера, которая скиталась теперь по Пределам Империи, вступая в жаркие схватки с прорастающими вокруг врагами.

Поручик Слонов продрал глаза, долго отвинчивал фляжку, а потом пил, далеко запрокинув лысеющую голову. Самой лысины из-за фуражки видно не было, мы упоминаем о ней из любви к важной исторической детали.

Наконец Слонов хмыкнул и неприлично выругался, что делал всякий раз, прежде чем отдать какое-нибудь распоряжение.

— Дивизия! Слушай мою команду! Я, тля, дважды повторять не буду! Сто-ой!!! Ать-Дэва!

По степи пронесся лязг тел и оружия. Казалось, огромный железный воин споткнулся и упал замертво. Поручик Слонов обернулся на своих солдат, лицо его было надменно и сурово, и теперь было отчетливо видно, что взводный изрядно постарел.

45

Затоптав огороды вокруг деревни Отсосовки и конфисковав все запасы сидра, дивизия расползлась на постой по дворам. Не обошлось без некоторых эксцессов, однако, мародерство было подавлено в зародыше, а недовольные гусары посажены под арест в передвижной дивизионный сортир.

Дивизия Секера ожидала смертельного боя с превосходящими силами противника и терпеливо ожидала его в Отсосовке с минуты на минуту. Посему контр-обер-лейтенант Кац и поручик Забибуллин были направлены с сотней пехотинцев в дозор к старым окопам, получив при этом самые суровые наказы поручика Слонова — при появлении неприятеля стрелять.

В хате деревенского старосты, где поселился поручик Адамсон, к вечеру собралась вся олигархия в лице поручика Слонова, адъютанта Секера услужливого, но хитрого Палыча и молодого конвоира Сережи из-под Санотряпкино, охранявшего бочки с дивизионным сидром. Корнета Блюева сюда не позвали. Недавняя контузия отбросила его умственное развитие лет на десять назад, и он стал заметно не в себе. Потому офицеры старались с ним не водиться.