воинам. Услышав его распоряжения, первосвященник храма, сопровождавший Помпея по храму, «одним словом убедил его не совершать святотатства. Пораженный истинной верой, варвар оставил храм, не тронув священные дары, затем и Иерусалим…»
Римская армия действительно оставила Иерусалим по приказу Помпея неразграбленным, но его жители выплатили полководцу огромную военную подать.
Закончив умиротворение Сирии, армия Помпея проследовала в Иудею и Палестину, затем вернулась в Италию на кораблях. Воины были довольны походами – каждый получил по шесть тысяч сестерциев, а центурионы и трибуны – втрое больше. Победитель Митридата по пути высадился в Брундизии, где задержался, давая сенаторам в Риме возможность хорошо подумать, какие почести ему ещё оказать помимо третьего в его военной карьере триумфа.
Не придя ни к какому решению, сенаторы перессорились, но Помпей не стал противопоставлять себя им, что показалось всем удивительно в такой ситуации: не ставя Риму условий, он добровольно распустил армию и как обычный гражданин направился в имение под Римом. А если бы пожелал, войдя с армией в Рим, заставил бы Сенат подчиниться его воле. Как показали дальнейшие события, Помпей допустил непозволительную слабость, проявив или слабоволие, или до сих пор не определился в предпочтениях на власть.
Только через год, оценив поступок Помпея, Сенат позволил ему пройти по Риму в триумфе.
* * *
Шествие проходило по знаменитой дороге Аппия Клавдия. Впереди несли доски с наименованиями стран, покорённых Помпеем. Перечислено было всё – Понт и Армения, Каппадокия и Пафлагония, Мидия и Колхида, Иберия и Албания, Сирия и Киликия, Месопотамия и Финикия, Палестина, Иудея и Аравия. Несли доски с текстами, что римскому полководцу пришлось штурмовать тысячу крепостей, завоевать девятьсот городов, потопить восемьсот кораблей и основать сорок новых римских поселений. На особых золочёных щитах виднелись надписи с деяниями Помпея и выгодой, какую они принёсли Риму. За войну с Митридатом казна обогатилась на двадцать тысяч талантов.
Проходила нескончаемая вереница колесниц с вражескими доспехами, шлемами, отрубленными носами пиратских кораблей – рострами; шли мулы, гружённые сокровищами Митридата. Рабы несли на плечах драгоценные вещи: столы, постели царей, сосуды из золота с драгоценными камнями, золотые статуи богов и царей покорённых государств. Римляне увидели серебряный бюст Помпея, украшенный драгоценными камнями, исполненный искусным восточным мастером. На повозках везли диковинные цветы и растения, среди которых выделялись чёрные стволы ценного эбенового дерева. Триумфатор, одетый в греческую тогу и боевые доспехи Александра Великого, ехал на украшенной жемчугом колеснице в сопровождении внушительной свиты празднично одетых конных и пеших римских легатов и трибунов.
На следующий день по Риму провели в оковах пленных из всех стран, куда Рим распространил свою власть. В толпе шли князья и вожди, сын царя Армении Тиграна и сыновья Митридата, сирийские цари с сыновьями и дочерьми. Следом рабы несли картины с изображениями выигранных Помпеем сражений.
За торжественным проходом военной добычи с изумлением и восторгом следили тысячи римлян, терпеливо переносивших жару, пыль и тесноту. Они без устали радостно приветствовали любимого полководца восторженными криками и аплодисментами.
По завершении, казалось, нескончаемого шествия триумфатор сошёл с колесницы, снял доспехи Александра и как обычный гражданин прошёл в родительский дом. Римляне оценили криками и аплодисментами поступок Гнея Помпея, скромного гражданина и великого полководца.
Красочный спектакль сменился тишиной и покоем. Мусорщики приступили к уборке города. Через несколько дней римляне уже забыли, что видели и чему радовались. Другие заботы и события оттеснили триумф Помпея в прошлое…
Значительная часть сенаторов, как не доверяли Помпею, так, остались при своём мнении. В Сенате наметился раскол, усилилось недовольство всадников, к коим принадлежал и Марк Цицерон, законотворческой деятельностью некоторых сенаторов. Каждая сторона по-своему понимала роль и значение сильной власти. Всё меньше политиков осуждали недавний заговор Катилины, жаловались на слабость власти, что не зря тревожило Марка Цицерона.
В этой мудрёной ситуации Цицерон всё-таки добился давно ожидаемой поддержки Помпея, приняв продвижение скандально известного законопроекта о земле. Предлагалось, чтобы желающие приобрести свободную государственную землю в собственность платили не полную цену и не единовременно, а в рассрочку до пяти лет. Главным в предложении Помпея было то, что на эти цели расходовались бы средства «с доходов и податей, поступающих гражданам от провинций, завоёванных Помпеем в последней войне».
Цицерон выступил в защиту законопроекта с присущей ему ораторской энергией. Но часть сенаторов и даже обычно поддерживающий его Катон сопротивлялись. Не желая обострять отношения с Сенатом, Помпей отозвал проблемный законопроект, оставив Марка Цицерона в глупейшем положении.
Время действовать
Судебный процесс по делу Публия Клодия показал очевидность подкупа присяжных заседателей. Катон предложил коллегам в Сенате начать расследование, но патриции и всадники разошлись в подборе членов комиссии. Произошёл раскол по политическим мотивам – комиссию отвергли. Ситуация усложнилась, когда после неудачи с законопроектом о земле Помпей покинул сенатскую партию. Неожиданно для многих политиков он сблизился с Крассом и Цезарем, главными противниками Сената, в котором ведущая роль отведена аристократам.
В поисках надёжных политических связей Помпей, расставшись с Муцией, предложил Катону выдать за него замуж одну из опекаемых им племянниц. Другую племянницу просил для своего старшего сына, Гнея. Катон отказал женихам, сославшись на слишком юный возраст родственниц. Цезарь, используя выгодный для него момент, поспешил закрепить с сорокашестилетним Помпеем родственный союз, выдав замуж дочь Юлию несмотря на то, что она была давно обручена с Сервилием Цепионом и «между ними царила настоящая, глубокая любовь». «Взамен» Цепиону обещали дочь Помпея, также обручённую с сыном Корнелия Суллы, Фавстом. Сам Цезарь, прогнав неверную жену, женился на Кальпурнии, дочери Пизона, которая была в два раза младше мужа.
* * *
В год консульства Марка Цицерона Цезарь возвратился из Испании, где управлял провинцией. Он рассчитался с кредиторами по всем долговым обязательствам, которых до предела набрался до отъезда. Подходил срок очередных консульских выборов на следующий год, он выставлял свою кандидатуру. Сенат, почувствовав опасность с его стороны, среагировал и выдвинул Марка Бибула, с которым у Цезаря сложились далеко не дружеские отношения. Оба прошли выборы, потеснив других соперников, причём кандидаты едва ли негласно покупали голоса продажного плебса, не опасаясь наказания.
После выборов Цезарь предложил Цицерону и Катону объединить усилия, чтобы «поставить неуправляемых сенаторов на колени». Катон отказался от любого содействия Цезарю, заявив, что в Риме нет ни одного достойного политика, которому бы он без сомнений доверил верховную власть. А любое объединение противоборствующих политиков приведёт к гражданской войне, развалу римского государства и затем к монархии, деспотии одного вождя.
Марк Цицерон, услышав предложение Юлия Цезаря, засомневался. Он привычно терялся, когда ему приходилось что-то решать без промедления или, ещё хуже, рисковать. Его подводило обострённое чувство справедливости, опасное для зрелого политика. Не хватало решимости, позволяющей государственному деятелю в чрезвычайной ситуации брать на себя ответственность. В то же время Марк ясно видел полезную и дурную сторону существующих партий – примкнув к одной, он будет вынужден противоборствовать с остальными. Да и в любой партии ему остаётся не лидировать, а подчиняться. А если вообще не принимать ничью сторону, надлежит быть уверенным в себе, обладать решимостью, отвагой и энергией, чтобы ни от кого не зависеть.
В Риме объявился Помпоний Аттик. Он временно оставил дела в Греции и первым делом навестил друга. Услышав о предложении Цезаря, неожиданно обрадовался:
– Чего медлишь, Марк? Ты нуждаешься в поддержке сильных личностей, таких