присяжные, я пыталась перейти на вейп, но в моем случае это как перестать вводить героин внутривенно и начать его нюхать. Потому я решила, что умру в старости от рака легких. С сигаретой во вставной челюсти. А почему бы и нет? Меня не спрашивали за мое рождение, но вот по вопросам собственной смерти решать буду я. Если меня не убьют.
Отрываю каблуки и кое как бреду по улице, в надежде найти обувной магазин, чтобы купить хотя бы дешманские ботинки, дабы нормально дойти до обувной мастерской. Эти каблы никогда меня не подводили. Звонить Олегу бесполезно, да и глупо из-за пары набоек отрывать его от работы. Я хочу справляться со всем сама, и по возможности меньше зависеть от мужа.
***
Куда я поперлась? Ах да, в цветочный магазин. Одна телка сказала, что на этой улице можно дешево купить цветы, и вот за ними я поперлась. Наверное, это какой-то знак, раз я пизданулась прямо на ровном месте. Но я не намерена отступать.
Покупаю ботинки, и нахожу наконец таки этот магазин. Прошу флористку сделать мне красивый, но не вычурный букет из белых лилий. Расплачиваюсь наличкой, и вызываю такси за город, в сторону частного сектора. Еще в машине думаю, правильно ли я поступаю, но в любом случае хуже от этого не будет.
***
Со смерти Анюты прошло шесть месяцев, и за это время не прошло и дня, чтобы я о ней не вспоминала. Поздней осенью мы встретились с Нэнси, чтобы навестить ее могилу, и очень много говорили. А у него, между прочим, все хорошо. Живет с хорошим дядечкой, и помимо секса за деньги, подрабатывает визажистом. Принимает клиенток на дому, и помогает им стать красивыми, как и мечтал.
И да, он пытался из моей морды сделать что-то красивое перед свадьбой. Он — свидетельница, моя подружка с гормональными препаратами в сумочке. А еще нажрался как свинья, плакал, и блевал в туалете кафе, которое мы арендовали. Он подарил мне альбом с распечатанными совместными фотографиями, а Олегу ошейник. Кого стоит сажать на цепь я пока не знаю, ибо живем не скандаля, и даже молча. Это не идеальный брак, мне так-же не достает мужской силы, но по крайней мере я теперь сосу и трахаюсь бесплатно, ибо теперь жена, а не шлюха.
Возможно Анюта с Пифией была права по поводу нас. Мы почти не ругаемся, решаем вместе проблемы, и я даже пытаюсь предпринять попытки подружиться с его бывшей женой, ведь каждую субботу Олег берет меня с собой, чтобы увидеться с детьми. Я конечно не в восторге от этого, но ловлю кайф с того, что эти мелкие пакостники называют меня "тетей", и постоянно пачкают мои джинсы растаявшим клубничным мороженым, которое я им покупаю. Я не умею что-то запрещать. Бывшая жена может до сих пор дуться на меня за то, что я практически увела ее мужа, и теперь позволяю ее детям жрать всякое дерьмо и баловаться. Но стоит отметить, что она перекрасилась в блондинку и похудела. Еще немного, и можно будет отправлять работать на Рысью гору.
Совсем забыла рассказать о том, что я видела в день отъезда с комплекса. Олег уже поворачивал на трассу, я махала провожающему нас Нэнси, и видимо из-за слез, или же из-за стресса, но я видела на открытой веранде кафе тетушки Сулико три фигуры. Двое были очень похожи друг на друга, в своих шелковых одеяниях и с длинными черными волосами. И среди них был невысокий человек, который тоже махал мне рукой. Были ли это призраки, но сидя в такси я снова вспоминаю, что у человечка были рыжие волосы и блестящая на солнце пестрая юбка.
***
Такси останавливается, и я прошу водителя подождать пять минут. Аккуратно, дабы не помять букет и лицо, выхожу из машины, и направляюсь к кирпичному двухэтажному дому с кованной калиткой. Не совсем уверенно прохожу во двор, зачем-то снимаю шапку и убираю в карман пуховика.
Звоню в дверь. Потом стучу. Стучу еще раз, а когда дверь открывается, говорю:
— Здравствуй мама.