— А ее и не собирались травить. Нара стала случайной жертвой. Я почти уверена в том, что зелье предназначается тебе.
Ведь поливать зельем розы в надеже на то, что камеристка случайно его коснется — глупо. Есть множество других гораздо более простых и быстрых способов. А вот принцесса — не такая легкая цель. Ее покои защищены магией, вся еда проверяется, подарки проходят через службу безопасности. А так кто-то умудрился доставить зелье прямо ей в спальню.
«Рид, нужна твоя помощь», — позвала я друга.
«Что-то срочное? Я слегка занят», — отозвался тот.
«В спальню принцессы попали розы, обработанные каким-то зельем, которое подавляет волю. Пострадала ее камеристка».
«Сейчас буду», — помрачнел Рид.
Через пару минут дверь открылась и в покои вошел Ридеон в сопровождении еще двух мужчин. Один из них сразу направился в спальню, второй — к безучастно сидящей на диване Наре, а сам глава Службы безопасности — к нам.
— Ваше Высочество, вы в порядке? — несмотря на внешнюю невозмутимость и сосредоточенность, внутри мужчины бурлило беспокойство.
— Надеюсь, — немного напряженно улыбнулась девушка. — Кажется, я не успела прикоснуться к этой гадости.
Я пересказала Риду события сегодняшнего утра и свои соображения по этому поводу.
— Думаю, ты права, — задумчиво кивнул Рид. — Целью была именно леди Алессандра.
Девушка еле слышно вздохнула.
— Не бойтесь, — уголком губ улыбнулся Рид. — Все будет хорошо.
— Вы поможете Наре? — спросила она.
— Конечно. Думаю, уже через несколько часов мы будем знать, с чем имеем дело.
Тем временем из спальни вышел мужчина с заключенным в прозрачную сферу букетом.
— Все чисто, — отчитался он. — Кроме цветов, ничего подозрительного не обнаружено.
— Хорошо, — кивнул друг, а потом обратился к нам: — Вынужден вас покинуть, леди. Надеюсь вечером принести хорошие новости.
Мужчины ушли так же быстро, как и появились, забрав с собой розы и пострадавшую камеристку. А мы с принцессой переглянулись.
— Даже аппетит пропал.
Но силы нам еще понадобятся, поэтому мы нехотя направились на террасу, с некоторой опаской осматривая стоящие на столе блюда. А после завтрака к нам заглянул Уолден Тейн.
— Ваше Высочество, знаю, сегодня не приемный день, но господин Эннис очень просит его принять.
— Эннис? — переспросила принцесса. — А это не супруг той женщины, которая вчера просила опеки над ребенком?
— Он самый. Говори, провел в дороге всю ночь и очень хочет, чтобы вы его выслушали.
— Что ж, я не против. Времени у нас достаточно.
Ожидавший в приемной невысокий мужчина взволнованно подскочил, стоило ему увидеть нас.
— Ваше Высочество…
— Прошу в кабинет, господин Эннис.
Как и вчера, принцесса устроилась за столом, а я — на диване в углу.
— Вы так быстро получили наше извещение? — спросила Алессандра.
— Что? Извещение? — растерялся мужчина. — Нет, я ничего не получал. Узнал от соседки, что моя супруга… бывшая супруга отправилась к вам, и бросился за ней, чтобы не позволить совершиться ужасной ошибке.
— Вы о праве опеки? — хмыкнула принцесса. — Я еще ничего не подписывала. Так что рассказывайте.
— Видят боги, я не хотел очернять женщину, с которой прожил не один год, но если речь идет о судьбе дочери… Мы поженились семь лет назад. Я работал, моя супруга занималась домом и ребенком. Я обеспечивал их, стараясь, чтобы семья не нуждалась ни в чем. Не знаю, чего не хватило моей супруге, но однажды, я узнал, что… что она мне изменяет…
Было видно, что мужчине очень неловко рассказывать о личном незнакомым, по сути, людям. Но он все же продолжил.
— Меня уговаривали сохранить семью ради ребенка. Но я не смог, — господин Эннис немного виновато поморщился. — Не смог жить с той, что предала однажды. И подал на развод. Алисию оставил с матерью, думал, девочке так будет лучше. Выписал ей щедрое содержание, разумеется. Жена забрала дочь и уехала к родителям, не давая мне возможности видеть ребенка. Я думал, она позлится и остынет, сменив гнев на милость. Но через пару месяцев я узнал, что жена отправила девочку в бесплатный пансион при монастыре, а сама живет на широкую ногу, тратя ее деньги на себя. Этого я стерпеть не мог. Подал в суд, добился того, чтобы право опеки передали мне и забрал дочь. Пусть я и не самый лучший муж и отец, но не хочу, чтобы мой ребенок жил в казарменных условиях и питался пустой кашей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А ваша жена не успокоилась.
— Да, — вздохнул господин Эннис. — Денег-то у нее больше не было. Она строила оскорбленную невинность, жаловалась на меня всем и каждому. Вот и до вас добралась. Не знаю, что она вам наговорила, но прошу, не рубите с плеча. Я принес постановление судьи и выписку из дела об опеке… Здесь все указано. И имена свидетелей тоже.
Он поднялся со стула и с поклоном протянул принцессе картонную папку с бумагами, но та остановила его жестом руки:
— Не стоит, я вам верю.
— Правда? — торговец упал обратно на стул и недоверчиво улыбнулся.
Мы с Алессандрой переглянулись, и я незаметно кивнула, подтверждая правильность ее решения.
— Мне жаль, что ваша семейная жизнь не сложилась. Но не нужно волноваться по поводу дочери, ваша супруга не получит опеку над ней. Господин Тейн выпишет постановление.
— Благодарю, Ваше Высочество, — искренне поблагодарил мужчина, приложив руку к сердцу.
— Просто воспитайте девочку достойным человеком, это будет лучшей благодарностью.
Когда за просителем закрылась дверь, девушка вздохнула и произнесла:
— Не терплю, когда из-за жадности или злости взрослых страдаю дети.
— Брон Эннис будет ей хорошим отцом. Ты поступила правильно.
— Как хорошо, что у меня есть ты и твой дар, — принцесса устало откинулась на спинку кресла. — Не представляешь даже, как тяжело принимать такие вот решения, основываясь лишь на чужих словах и документах, которые не всегда правдивы.
— Пользуйся, — разрешила великодушно. — Я вся в твоем распоряжении.
А вечером Рид и правда принес долгожданные новости. Но перед тем, как сообщить их нам, заставил выпить по стакану зеленоватой жидкости с пряным запахом.
— Из хорошего: нам удалость избавить Нару Меринг от действия зелья. И завтра она уже вернется к своим обязанностям.
— И что это было? — поинтересовалась я.
— Это зелье с очень хитрым составом, мои алхимики никогда такого не встречали. Оно рассчитано на мягкое и незаметное воздействие на волю. На то, чтобы сделать человека внушаемым и восприимчивым. Несколько недель такого воздействия — и кукловод смог бы легко указывать ему что делать и как.
— Значит это кто-то из близкого окружения, — задумчиво произнесла я.
— Именно. Невозможно навязать принцессе свою волю, если не имеешь к ней доступа.
— Как оно должно было действовать? — спросила немного бледная Алессандра. — Через кожу?
— Нет. Если зелье поступает через кожу, оно действует слишком быстро и резко, как было у госпожи Меринг. Для более филигранного воздействия его нужно вдыхать.
— Вдыхать?
— Оно испаряется под действием прямых солнечных лучей. Камеристка приносит букет около половины восьмого утра и ставит его на столик возле кровати. Солнце сейчас восходит под таким углом, что с утра светит в окно Ее Высочества и его лучи попадают прямо на цветы, заставляя вещество испаряться.
— Значит, это кто-то ну очень близкий, раз знает такие детали, — пробормотала себе под нос. — Или имеющий обширные связи в обслуге.
— И я дышала этим… — принцесса рефлекторно схватилась за шею. — О боги.
— Ну что вы, Алессандра, — Рид мягко улыбнулся и осторожно сжал ее пальцы. — Не нужно волноваться, оно еще не успело вам навредить. А противоядие окончательно уберет весь возможный эффект.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Спасибо, — вздохнула она, а я кивнула другу одобрительно, чувствуя, как уходит зарождающаяся паника.
Мы немного посидели молча, а потом я решила высказаться:
— Но послушайте, если зелье так легко испаряется, то под воздействие могли попасть и другие люди. Садовники в оранжерее, например.