Читать интересную книгу Изборский витязь - Галина Романова

Не помня себя, он бросился следом. Задержался лишь для того, чтобы в передней горнице одним махом сдёрнуть с киота расшитый ещё его прабабкой ручник.

Глава 9

Елена медленно шла по низкой молодой траве берегом реки. Северный ветер задувал на склоне Журавлиной горы, и под его порывами гнулись деревья и кусты и травы ложились под ноги девушке волнами. Белые, словно перья, облака ползли по безбрежному небу, торопясь в Ливонскую сторону. Где-то невдалеке эхом звенели голоса - завтра уже была Красная Горка[141], и молодёжь не могла усидеть дома. Что из того, что резкий ветер несёт холод, что совсем недавно на княжьем подворье кого-то отпевали! Молодость хотела жить и жила в своё удовольствие.

Когда-то - осенью тому уже будет пять лет - Елена сама, потеряв отца и словно оказавшись выброшенной из жизни, с удивлением прислушивалась к себе, чувствуя неистребимую тягу к жизни. Она хотела жить, несмотря ни на что, вопреки всему. Она страстно желала стать счастливой. Но прошли годы - и жажда жизни иссякла. Время прошло впустую. Девушка брела, не прислушиваясь к песням, которым она сама подпевала ещё год назад. Она была не одна - за нею неотступно шёл молодой изборский князь. Елена знала его шаги за спиной, затылком чувствовала его пристальный ищущий взгляд. Только что она вышла из светлицы потому, что не могла больше сидеть на одном месте. Ей хотелось бежать куда глаза глядят. Но чуть ступила за порог, как с содроганием поняла - бежать некуда. И словно крылья подрезали птице.

Узкая тропка, вынырнувшая сбоку, привела их к самому урезу[142] воды, к ракитам. Здесь идти нужно было осторожно, переступая корни, и Ян неожиданно оказался рядом, протянул руку:

   - Осторожнее, Олёнушка!

   - Что ты ходишь за мной? - неожиданно вымолвила Елена сама. - Уйди, оставь меня!

Ян остановился, расшитый алым ручник он нечаянно или нарочито повязал через плечо, как дружка на свадьбе.

   - Гонишь ты меня, Олёнушка, - сказал он. - Почто? Чем не мил?

   - Оставь, - повторила Елена. - Зачем мучишь меня?

   - Мучаю? - ахнул Ян. - Да за что же?.. Тебя, лебедь белую, красоту несказанную?.. Люба ты мне, Елена Романовна! Который год одну тебя только и вижу, только о тебе и думы мои!

Девушка отпрянула, закрывая лицо руками, и неожиданно наткнулась сзади на корявый куст ракиты. Оказавшись в его объятьях, задохнувшись от запаха молодых листьев и красноватой гладкой коры, она застыла, как зачарованная.

   - За что? - простонала она, чуть не плача. - Зачем ты!.. Вели бы ты знал, сколько я ждала, как Бога молила! А теперь уж поздно...

Одним движением Ян сорвал с плеча прабабкин ручник. Мать сказывала, именно им в его роду невест благословляли, именно на нём нерушимые клятвы давали. Расшитое пологие легло на прошлогоднюю траву, сквозь которую торчали острые ниточки летошней поросли и, ступив на один конец, он протянул Елене руку:

- Стань рядом!

Девушка не шелохнулась, тогда Ян сам взял её холодное запястье и заставил сделать шаг. Боярышня замерла, боясь даже открыть зажмуренные глаза, я только мелко вздрагивала, слыша раздающиеся над нею слова:

   - Перед небом вечным, перед землёй сырой, перед рекою студёной и перед всем миром клянусь тебе, Елена Романовна, быть мужем тебе ныне и присно, в горе и радости, болезни и здравии, богатстве и бедности, клянусь любить одну тебя, беречь и лелеять, защищать и верность до гроба хранить. Только тебя женой своей назову раз и навсегда, пока живу на свете... И да будут нашей клятве видоками и послухами река и небо, земля и травы, и весь мир!

В следующий миг её мягко развернули за плечи, на палец осторожно, но настойчиво натиснулось колечко, а потом её губы ожёг долгий жадный поцелуй.

Вскрикнув, девушка отчаянно рванулась, змеёй выскальзывая из объятий.

   - Как мог ты! Грех ведь! - закричала она, сжимая кулаки. - Матушку мою только в землю положили, её даже не помянули по чести, полгода ещё траур носить, а ты... Не по закону это, не по обычаю! Не будет нам теперь счастья!.. Матушка! - девушка упала на колени, ломая руки и запрокинув голову в небо. - Прости свою дочь неразумную! Не карай слишком строго! Не по своей я воле!..

Резкий порыв ветра ударил, словно небо откликнулось на горячую мольбу Елены. Облака вдруг сгустились. Оказалось, что их слишком много. Они теснились, лезли одно на другое. И вдруг из их тёмной груды змейкой плеснула молния и глухо, как спросонья, рокотнул гром.

Елена вскрикнула, хватаясь за голову. Через несколько мгновений на землю упали первые капли дождя.

   — Матушка, прости! - закричала Елена со слезами. Ян бросился к ней, подхватил, поставил на ноги и бережно повёл вверх по склону рыдающую жену.

Через день, отсидев только первые поминки, Ян силком увёз Елену в Новгород. Добрыня рвал и метал. Он чуть было не полез на изборского князя с мечом, когда узнал от него самого, что сестра стала мужней женою. Впрочем, странной свадьбы не одобряли все - и не потому, что свершилась она по древним законам старых, языческих времён. Ужасала непочтительность к свежей могиле матери молодой жены. Даже старый князь Родивон Изяславич, хоть и желал видеть младшего сына женатым, сокрушённо качал головой. Окружённый стеной осуждения, Ян сорвался в дорогу ни свет ни заря, силком увезя жену.

На свадьбу Ярослава Всеволодовича они с Еленой поспели как раз к сроку. Только-то и времени оставалось, что справить мальчишник и девичник, а поутру и само венчание. Ярослав обрадовался возвращению верного дружинника. Елена ему понравилась сразу, но, весь в предстоящей женитьбе, он не обратил на неё внимания больше, чем следовало, а повелел немедленно отвести молодую в горницы к княжне Ростиславе.

Назавтра началось. Ещё накануне Ян робко тешил себя надеждой, что он будет при князе, но Ярослав, оказывается, действовал по своему обыкновению решительно и с размахом. Подозревая, что его дружинник вернётся не один, он с самого начала повелел играть две свадьбы разом. Нежданно-негаданно оказавшись в роли жениха, Ян еле отговорил князя от этого - они с Еленой успели обвенчаться в дороге, скрепив древний святой обряд церковным христианским. Ярослав нехотя согласился, но на пиру всё равно звучали здравицы в честь двух пар сразу, Сие было не зазорно и не позорило Ярослава - ведь и Ян тоже был княжеского рода.

Елена и Ростислава под белыми покрывалами сидели друг против друга похожие, как сёстры, - обе притихшие, покорные, с тревожно и отчаянно бьющимися сердцами. Обе вздрагивали, когда гости криками возносили им хвалу, обе смущались и путались, когда дело доходило до исполнения обязательных свадебных примет. И обе побелели под покрывалами, когда князь Мстислав Удалой, отец одной из них, встал и, поднимая чашу, громко провозгласил:

   - А теперь благословим молодых в опочивальню!

К Яну обратился, неспешно поднимаясь, тучный одышливый боярин Творимир, посаженный отец Елены. Вставая навстречу, тот нашарил руку Елены и заметил, что она дрожит, как заячий хвост. Он ободряюще сжал холодные пальцы, и девушка тонко пискнула, вздрогнув.

Когда за ними закрылась тяжёлая дверь нетопленной опочивальни, дружка нарочито громко заложил засов, а удаляющиеся шаги гостей затихли в переходах терема, Ян повернул к себе жену и одним движением снял с её головы свадебный убор, открыв заплетённые две косы. За спиной Елены высилась снопяная постель, от которой сладко пахло сеном. Свечи чуть чадили, истончая еле уловимый запах ладана и душистых трав. В их колеблющемся свете бледное лицо девушки слегка дрожало, а глаза неестественно блестели.

Не сводя с молодой жены жадного взора - она, как потерянная, стояла посреди опочивальни, Ян сел на постели. Ещё утром он пробудился со сладкой мечтой о том, что совсем скоро сожмёт её в объятьях и не отпустит до утра. В спешке дороги было не до того, и Елена, уже несколько дней как бывшая мужней, ещё не знала его прикосновений.

   - Иди ко мне! - позвал он.

Девушка сделала неверный шаг вперёд и, как подрубленная, упала на колени. Руки её дрожали, когда она снимала с его ног сапоги. Справившись наконец, дотянулась, отыскала плеть, подала, уже вжимая голову в плечи в ожидании обязательного удара. Но Ян не ударил. Приняв плеть из жениной руки, он отмахнулся ею, швырнув в дальний угол и, нагнувшись, за плечи поднял ставшую безвольной Елену и усадил к себе на колени. Обнимая одной рукой напрягшиеся плечи, стал осторожно снимать ожерелья, расстёгивать жемчужные пуговки... От её тела и приоткрывшейся груди исходил дразнящий терпкий аромат. Не в силах сдерживаться, Ян уложил Елену на подушки. Она откинулась всем телом назад, запрокинула голову, кусая губу, и он как мог нежно прикоснулся губами к её шее, целуя и лаская, в то время как рука его легко скользила по податливому бедру девушки к подолу.