Читать интересную книгу Все на продажу - Кэндес Бушнелл

— Конечно, я знала. Это ведь так очевидно!

— Неужели? — поразилась Мими.

— По крайней мере для меня. — Джейни усмехнулась. — Это потому, что я тебя слишком хорошо знаю. — На самом деле она

Совершенно не знала Мими и, уж конечно, не догадывалась, что та способна на предательство.

— Джейни! — Мими была искренне удивлена. — Ты сердишься!

Правильнее было назвать это лютой злобой, но Джейни скорее прыгнула бы в адский огонь, чем позволила Мими снова взять над ней верх.

— Вот еще глупости! — сказала она равнодушным голосом и, желая лучше скрыть свои чувства, спросила:

— Когда это началось? На первом матче в поло? — Какой же она была дурой, что пригласила Мими на тот матч!

Мими, полная собственных переживаний и равнодушная к чужим, изобразила сочувствие.

— Я, как и все, находила его восхитительным, но не подозревала, что тоже ему нравлюсь, до того раза, когда ты укатила с Селденом на его машине. Тогда мы с Зизи условились, что на следующий день поедем кататься верхом. Я не могла с тобой по советоваться, тебя ведь не было рядом… А он пошел за мной в конюшню, мы стали целоваться и…

Джейни крепче ухватилась за перила. Только бы не стошнило! Угораздило же ее поехать кататься с Селденом после матча! Одно необдуманное решение толкнуло Зизи в объятия Мими. Но она никак не могла заподозрить, что Зизи увлечется Мими. Со всей силой уязвленных чувств она винила в происшедшем Зизи. Он оказался альфонсом, презренным охотником за богатыми замужними дамочками… Наверное, он клянчит у Мими деньги! Если так, то Джейни повезло, что она с ним не связалась. Она с грехом пополам изобразила сочувствие и озабоченность.

— Мими, — проговорила она, — ты думаешь, надо было?..

— Нет! — выкрикнула Мими. — Ни в коем случае! Но теперь уже поздно. Сама видишь, какое он чудо. Конечно, я в него безумно влюбилась. — Она машинально уродовала пальцами один сандвич за другим. — Хуже всего то, что он говорит, будто тоже в меня влюблен.

Новый удар! Джейни была готова принять мысль, что Зизи спит с Мими с корыстными целями, но любовь…

— А Джордж? — прошипела она.

Вопрос, кажется, вернул Мими с небес на землю. Она смахнула остатки сандвичей со скатерти и спросила:

— Что Джордж?

— Ты его жена.

Мими с вызовом уставилась на Джейни, как на врага.

— Ну и что? — Она слегка передернула плечами. — Честно говоря, твоя провинциальность меня удивляет. От тебя я меньше всего ждала ханжества.

Появившийся между ними холодок стремительно превращался в отчуждение. Обе молчали. Их дружба оказалась под угрозой. Джейни могла поддержать Мими и остаться ее подругой, а могла осудить — и потерять.

В тишине раздалось бульканье: Мими бросила в свою чашку два кубика сахара. Сейчас Джейни ее ненавидела. Ей никогда еще не доводилось уступать мужчину другой женщине, но Мими была не просто «другой»: она привыкла присваивать все, что ей захочется, такова привилегия богатых. Доставшееся ей с рождением право она использовала непринужденно, как модницы носят изысканные наряды. Она все равно не отстанет от Зизи, что бы ни думала об этом Джейни, а ее, Джейни, легко выбросит из своей жизни. Начнутся пересуды, и Джейни снова почувствует себя ничтожеством, снова должна будет доказывать, что чего-то стоит…

Нет, подумала она, стараясь быть холодной и расчетливой.

Не для того она трудилась над зданием своей дружбы с Мими, чтобы его разрушил какой-то мужчина. Роман Мими она обратит себе на пользу, он их еще крепче свяжет. Подойдя к Мими, она сказала:

— Я помогу тебе, Мими. Не хочу, чтобы вас застукали. Атмосфера сразу изменилась. Столкновения не в природе женской дружбы: правила требуют отвечать на примирительный жест взаимностью.

— Не обращай внимания, Джейни, — поспешно сказала Мими. — Просто мне показалось, что ты тоже неравнодушна к Зизи.

И они дружно засмеялись. Горничная Герда, явившаяся убрать со стола, была поражена благостностью открывшейся ей сцены. Бело-зеленый навес слегка трепетал от вечернего ветерка. Под ним на фоне синей морской глади две белокурые загорелые красавицы наклонились друг к другу и о чем-то весело шушукались. Герда догадалась, что темой их разговора являются мужчины.

В следующую секунду ее догадка подтвердилась.

— Глупости, дорогая! Все равно я уже решила, что начну встречаться с Селденом Роузом, — услышала она голос Джейни.

Книга II

6

10 сентября 2000 года «Нью-Йорк тайме» сообщила, что Джейн (именуемая Джейни) Уилкокс, тридцати трех лет, модель, известная по рекламе белья фирмы «Тайны Виктории», четыре дня назад вышла замуж за Селдена Роуза, сорокапятилетнего главу «Муви тайм», на небольшой частной церемонии в Монтрадонии, Италия.

Упоминалось также о тюремном приговоре Питеру Кеннону. Это сообщение сопровождал материал о том, что тюрьмы для «белых воротничков» — не привычные им загородные клубы и что неплательщиков налогов и финансовых махинаторов там ждет немало сюрпризов начиная с неважной кормежки.

В разделе новостей бизнеса сообщалось о крахе нескольких новоявленных магнатов информационных технологий. Молодой финансовый обозреватель Мелвин Метцер писал: «Если хорошенько прислушаться, то с Уолл-стрит донесется рокот тамтамов, предвещающий экономическую катастрофу». Эту строчку просмотрели три редактора, вследствие чего в газету посыпались письма о непочтительном упоминании индейцев, ибо на теперешней Уоллстрит прежде жили индейцы, лишь потом голландские поселенцы возвели стену, чтобы от них отгородиться.

Но для большинства Нью-Йоркцев это был прекрасный понедельник второй недели сентября. В тот день Комсток Диббл обдумывал приобретение квартиры на Парк-авеню за 10 миллионов долларов, которое стало бы для него преодолением очередной ступеньки на лестнице вверх, но карабканье это сопровождалось сильным потоотделением. Стоя в холле дома номер 795 по Парк-авеню, который, как Диббла снова и снова уверяли агент по недвижимости Бренда Лиш и его невеста Морган, был в Нью-Йорке одним из лучших, он утирал пот с лица и лысеющего черепа. Это не мешало ему одобрительно оглядывать холл. Перед уик-эндом бухгалтеры предупредили Комстока, что впервые за три года его компания "Парадор пикчеро понесла убытки в первом полугодии. Зато вечером в четверг мэр Нью-Йорка выразил ему признательность за благотворительность, кроме того, одна из назревавших сделок обещала принести не меньше 50 миллионов чистой прибыли. С недавних пор Диббл подумывал о расширении горизонтов. Он любил кино, но постепенно пришел к мысли, что это детские игры. Разве из него не получился бы успешный политик? Он вытер лоб платком и улыбнулся, слушая нескончаемый щебет Бренды Лиш.

— Вам об этом холле можно не рассказывать, — сказала она, обращаясь к Морган. — Это творение Стенфорда Уайта поддерживают в безупречном состоянии. Здесь все осталось в первоначальном виде. Если продать этот холл на аукционе «Сотби», он потянул бы на все двадцать пять миллионов.

Стены были обиты панелями красного дерева, центральное место занимал огромный мраморный камин, на котором высилась ваза с трехфутовым букетом цветов. По холлу бесшумно, как призраки, скользили ливрейные лакеи в белых перчатках. Здесь поддерживалась атмосфера не подверженной времени сдержанной роскоши. Истекшие восемьдесят лет не оставили в этом оазисе изящества ни одного отпечатка.

— Что вы обо всем этом думаете, Комсток? — спросила Бренда Лиш.

Комсток покосился на нее — особу на пятом десятке, каким-то чудом сохранявшую облик школьницы. Что это на ней за цветастое платьице?..

— Я думаю, что… — Он помолчал. — Я не покупаю холл.

Морган закатила глаза, но Бренда прыснула, будто услышала очень удачную шутку. Если он и догадывался, как абсурдно смотрится в такой обстановке, подчеркивающей грубость всего его облика, то не подавал виду. Бренда Лиш тем более не собиралась поднимать эту тему. Она происходила из старой нью-йоркской семьи, помнившей времена, когда корни еще имели вес, в этом доме раньше жила ее мать. Полвека назад такого, как Комсток Диббл, сюда не пустили бы на порог; впрочем, тогда у такого, как он, хватило бы ума не возжелать апартаментов в подобном доме. Но те времена ушли в прошлое, как и фамильное состояние семейства Лиш от него ничего не осталось к середине 80-х годов. Пришлось Бренде, сохранившей скромность, спокойствие и разумную практичность прусских предков, стать агентом по торговле недвижимостью. Ей пригодилось знание лучших домов города: с его помощью она обзавелась клиентурой, желавшей и способной тратить многие миллионы на престижное жилье. Люди вроде Комстока Диббла были ей совсем не по вкусу, она видела, что ему дадут фору даже заносчивые, лишенные вкуса молодчики с их сногсшибательными женами, изменившие в 80-х годах лицо общества, но отдавала должное и ему. У Диббла были имя, деньги, его благодарил сам мэр (а это поможет ему добиться причисления к почетным гражданам: он уже обмолвился, что скоро получит от мэра рекомендательное письмо), он собирался жениться на Морган Бинчли, а это тоже полезно.