Читать интересную книгу Максимальная безопасность - Маркмор Роберт

Огромный тюремный комплекс раскинулся на нескольких тысячах акров, его окружали три проволочные изгороди, по которым был пропущен ток, и два забора метров десяти высотой, увенчанные кольцами колючей проволоки. Все машины и люди, прибывающие в тюрьму, попадали внутрь через один-единственный контрольно-пропускной пункт.

Автобус, на котором прибыли Джеймс и Дэйв, въехал в первые ворота и остановился в тесном дворике, окруженном стенами двадцатиметровой высоты. Внешние ворота управлялись из контрольного корпуса, расположенного за пределами тюремного периметра, а внутренние открывались из главного контрольного зала внутри тюрьмы. Такая двойная система безопасности гарантировала, что заключенные не смогут бежать, даже если им удастся одолеть всех охранников внутри тюрьмы.

Только когда ворота за автобусом заперлись, впереди открылись вторые ворота, ведущие в тюрьму. Оказавшись на территории, Джеймс прижался лицом к окну и стал рассматривать бетонные корпуса, разбегавшиеся по пустыне.

Вокруг каждого блока в огороженных проволокой дворах прогуливались заключенные. На крышах зданий дежурили вооруженные охранники, готовые стрелять, если вспыхнут беспорядки. Вдоль периметра, в нескольких сотнях метров друг от друга, тянулись сторожевые башни с кондиционированным воздухом, внутри них крохотными крапинками виднелись люди.

Автобус подъезжал к каждому из корпусов, и охранники принимали пополнение. Сначала высадили мужчин, потом женщин, потом возле корпуса особо строгого режима оставили Чеза Уоллерстейна — его ждала одиночная камера в блоке смертников. Последней остановкой был блок для несовершеннолетних преступников. Он располагался в четверти километрах от остальных корпусов, за обширным пустырем, предназначенным для строительства новых блоков.

Цепочку на ногах стянули покороче, чтобы заключенные не могли двигаться быстро. Это означало, что спуститься из автобуса можно было только одни способом — спрыгивая обеими ногами со ступеньки на ступеньку. Эйб, не отличавшийся спортивным сложением* умудрился потерять равновесие. Один из пауков вытащил его из пыли и изо всех сил швырнул о проволочную изгородь.

— Держись на ногах, если не хочешь получить пинка.

Два охранника втолкнули ребят в проволочные ворота и повели к корпусу. Двухэтажное здание было построено из готовых бетонных панелей под плоской металлической крышей, окна нарочно были сделаны такими узкими, чтобы в них не мог пролезть человек. Перед ними открыли стальную дверь, и они очутились в приемном отделении. Убранство было спартанское: длинная фанерная стойка посередине и несколько душей у стены. За стойкой стоял чернокожий заключенный лет пятнадцати.

Один из пауков снял с Джеймса цепи, велел раздеться и подтолкнул к душевым в конце помещения. Другой посыпал Джеймсу голову зеленым дезинфицирующим порошком и вручил пожеванный кусок мыла.

Джеймс посмотрел на Эйба, вертевшегося под соседним душем, и ему стало жаль парня. На теле Эйба не имелось ни единого мускула, руки и ноги были тощие, как палки. Лорин и та легко надавала бы ему по шее. Тюремным хулиганам его не хватит и на один зубок.

— Пошевеливайтесь, — крикнул паук, вытащил Джеймса из-под душа и дал полотенце. Джеймс прижал его к лицу и вздрогнул: полотенце было мокрое и вонючее, как будто им уже вытирались не один десяток раз.

Когда Джеймс отшвырнул полотенце, паук достал из кармана фонарик и натянул одноразовые перчатки.

— Лицом к стене.

Охранник начал обыск снизу: заставил Джеймса поднять по очереди обе ноги, осмотрел подошвы, заглянул между пальцами. Потом велел Джеймсу наклониться вперед и раздвинуть ягодицы, посветил фонариком под мышки, посмотрел за ушами и долго шарил пальцами по голове, проверяя, не спрятано ли чего-нибудь в волосах.

— Лицом вперед.

Паук посветил фонариком Джеймсу в глаза, в нос и в рот, заглянул даже под язык и за щеки, помогая себе пальцем, от которого во рту остался привкус резины. Потом присел на корточки, осмотрел пупок, велел приподнять пенис и яички, а под конец — оттянуть назад крайнюю плоть: а вдруг под ней запрятано что-нибудь недозволенное? Закончив обыск, паук слегка шлепнул Джеймса.

— Одевайся.

Чернокожий мальчишка выложил на стойку три комплекта тюремной одежды. Комбинезоны, в которых они прибыли, уже забрали. Второй охранник помахал двумя желтыми нагрудниками «Угроза побега», и Джеймс тотчас же понял, что пощады ждать неоткуда.

— Известно ли тебе, Джеймс Роуз, сколько заключенных бежали из этой тюрьмы? — спросил низенький толстый суперинтендант по имени Фрей.

Джеймсу не хотелось выказывать свою осведомленность.

— Нет, сэр.

— Из «Аризоны Макс» еще никто не убегал, — сообщил Фрей и наступил каблуком Джеймсу на ногу. — Понятно?

— Да, сэр, — ответил Джеймс, изо всех сил стараясь не морщиться от боли.

Джеймс натянул застиранные тюремные трусы и футболку. Из верхней одежды ему выдали серые хлопчатобумажные шорты и мешковатую оранжевую футболку-поло с надписью «Угроза побега».

— Если тебя подозревают в склонности к побегам, то ты должен носить оранжевую футболку всегда, когда выходишь из камеры, — пояснил мальчишка-заключенный. —. Если тебя увидят без нее, то посадят в карцер и покажут, где раки зимуют.

Надев футболку, Джеймс заглянул под стойку и увидел, что вместо его кроссовок «Найк» стоят хлипкие хлопчатобумажные тапочки.

— Разрешено ходить только в тюремном, — пояснил мальчишка. — Никаких вещей снаружи, только юридические документы и две семейные фотографии. Всё остальное надо покупать в тюремной лавке.

При тюрьме имелся своеобразный магазин. Джеймс читал о нем накануне в брошюре с тюремными правилами.

Он собрал со скамьи свои скудные пожитки: личную карточку с фотографией и внутренним номером, книжку тюремных правил, застиранное полотенце, постельное белье, одни запасные трусы и футболку, пластиковую кружку, зубную щетку и пасту, кусок мыла и рулон туалетной бумаги.

14. КАМЕРА

Тридцать с лишним обитателей камеры Т4 оторвались от своих дел и с интересом воззрились на троих новичков. При виде оранжевых футболок «Угроза побега» на Джеймсе и Дэйве по камере прокатилась волна шепотков и даже послышался возглас:

— Пацаны, когда собираетесь за ворота?

— После дождичка в четверг, — улыбнулся Дэйв. — Хочешь с нами?

В камере стоял страшный гвалт. Заключенным разрешалось покупать радиоприемники и маленькие черно-белые телевизоры. Каждый настраивался на разные станции и включал полную громкость.

Но еще сильнее был запах. Под потолком в обоих концах камеры лениво крутились вентиляторы, но солнце за целый день так накаляло железную крышу, и температура приближалась градусам к сорока. Всё равно что жить под мышкой у человека, который никогда не моется.

Посередине камеры было шесть пустых кроватей. Джеймс и Дэйв знали имена соседей по камере, помнили, какие преступления они совершили и сколько им еще осталось сидеть, однако один беглый взгляд дал им больше информации, чем самые подробные описания.

Кертис Оксфорд обитал на кровати у входа, его со всех сторон окружали белые здоровяки-скинхеды. Тумбочки этих ребят были усыпаны всякой всячиной. Тюремная одежда была новенькой, с иголочки, и дополнялась фирменными кроссовками и спортивными костюмами, что было явным нарушением тюремных правил. Чем дальше Джеймс и Дэйв продвигались к середине камеры, тем слабее на вид становились ее обитатели; вдалеке от дверей прозябали самые жалкие хлюпики, не имевшие ничего, кроме нервного тика да потрепанной тюремной одежды.

По пустым кроватям в центре камеры проходила расовая граница. За этой чертой слышалась преимущественно испанская речь. Здесь обитали латиноамериканцы, и распределение жильцов по кроватям зеркально отображало ближнюю половину камеры, с поправкой на оливково-смуглый цвет кожи. Самые сильные и крутые латиносы разгуливали в хрустящем белье и дизайнерских украшениях.

Джеймс и Дэйв не стали никого скидывать с кроватей; они заняли две пустые койки рядом друг с другом к середине камеры, а Эйб поселился напротив, через проход. Джеймс застелил тощий пластиковый матрац простыней и одеялом, разложил вещи в тумбочке, потом растянулся на кровати.