Читать интересную книгу Укус скорпиона - Виталий Пищенко

— Что за стадо баранов? — разнеслось над плацем, заглушив мой лепет.

В мгновение ока взвод преобразился. Все подтянулись, задрали подбородки, руки вытянулись по швам. Ни малейшего движения или звука. Даже солнце, казалось, встало по стойке «смирно».

Сержант вырвался из-за наших спин, разгоряченный и злой. В глазах сверкали молнии, на губах застыла улыбочка, от которой враз леденеет кровь.

— Хопкинс!

Я непроизвольно втянул голову в плечи.

— Два шага вперед!

На подгибающихся ногах, словно робот, у которого сели батарейки, я вышел из строя. Сержант сунул мне под нос какую-то папку.

— Читай.

В ней оказался всего-навсего список. Но почему-то легче от этого мне не стало.

— Барке! — выкрикнул я.

— Я.

— Донован!

— Я.

— Хопкинс!

— Болван! — это уже сказал сержант, и я решил, что он прав.

— Крайтон!

— Я.

— Кулл!

— Я…

Я не видел, кто отвечал, так как все мое внимание было приковано к списку, но голос Болдуина все же узнал. Он носил фамилию Найтс. Красиво звучит для негра: «Ночь». Хотя какая мне разница, надо побыстрее прочесть этот список и вернуться в строй от греха подальше.

Наконец я кончил. В списке оказалось восемнадцать человек.

— Встать в строй! — приказал сержант, что я и выполнил с особой прытью. — Теперь слушайте меня внимательно. В четвертом взводе возникла небольшая проблема. Сбежал один молокосос, но прежде перерезал глотку часовому и забрал его автомат. Сейчас вам выдадут оружие. Наш взвод прочесывает сектор к северу от «Фермы». Если его засечете, в ваших башках не должно быть даже мысли о милосердии. Стреляйте без предупреждения. Ничего страшного, если вы выпустите из него кишки. Запомните, он теперь вне закона. Вопросы есть?

У меня были вопросы, но я решил оставить их при себе.

— И еще, — сержант скривился и внимательно оглядел нас, — если кто-то из вас задумает смыться под шумок, пусть считает себя покойником! Здесь не пансионат для благородных девиц.

Грузовик, надрывно рыча мотором, полз вверх. Каменистая дорога, которую и дорогой-то нельзя было назвать, подбрасывала машину на ухабах, словно пыталась вытрясти ее механическую душу. К тому же и амортизаторы у грузовика были скверными. Мы прыгали в кузове, как мячики для пинг-понга, каждый раз хорошенько прикладываясь к деревянным скамьям своими не менее одеревеневшими задами. И еще была пыль. Она лезла в нос и глаза, заставляя непрестанно чихать и вытирать слезы.

Я судорожно сжимал коленями автомат, надеясь, что он все-таки поставлен на предохранитель. Проверить это я не мог, ибо понятия не имел, где он находится у этого короткоствольного, странного оружия, увиденного мною впервые в жизни. А спросить сидевшего рядом Бола я никак не решался — Болдуин был сосредоточен и хмур. В такие минуты лучше не лезть к людям с расспросами, и мне не оставалось ничего другого, как бездумно разглядывать местный ландшафт, открывающийся через свободный от брезентового тента задний борт.

А местность здесь была, мягко говоря, отвратительная: скудная растительность выглядела настолько чахлой, что казалась мертвой, давно высохшей и превратившейся в этакий своеобразный гербарий под открытым небом. Каменистая пустыня навевала тоску, заставляя задуматься о бренности всего сущего в этом мире.

Говорят, еще несколько десятилетий назад здесь не было столь пустынно и безрадостно. Увы, природа не рассчитана на человеческий фактор. Она не ведала, когда создавала нас, что мы можем уничтожить все живое, при этом совершенно не заботясь о последствиях. Мы — самоубийцы. Мы знаем об экологической катастрофе, растянувшейся на десятки лет, но для нас она так и не стала жизненной проблемой. Мы почему-то не обращаем на нее внимания. Ну, воздух стал хуже, ну, вымерли почти все виды животных и растений, ну, пьем мы теперь только отфильтрованную воду и болеем чаще, чем прежде, но мы и были готовы к этому и оскудение природных богатств воспринимали как должное. Вот и продолжается экологическая катастрофа по сей день. Ее не остановить, как не остановить любой необратимый процесс. Хотя, наверное, так и должно было случиться, все заранее предопределено. Но тогда получается…

Я даже ошалел от озарившей меня мысли. Что, если открытие ухода в «виртал» не случайно? Допустим, наступит критический момент, когда человечество будет вынуждено уйти в вымышленную реальность. Чем не выход? Тысячи миров откроются перед нами, миров, созданных для развлечений и даже для войн, если у кого-то чешутся руки пустить друг другу кровь. Каждому — по его вкусу. Чистые, светлые, не загаженные миры с бесконечными возможностями — разве это не мечта, не цель, к которой стоит стремиться?

Нет, невесело усмехнулся я, все это бред. Чистейшей воды бред. Сильные мира сего — вот в чем проблема. Кто добровольно откажется от власти и богатства? Разумеется, никто. Миры — для избранных, а вы подыхайте здесь, на отравленной, изгаженной старушке Земле. Это ваша проблема.

А впрочем, не в этом дело. С чисто технической стороны этот проект невыполним. Сначала надо создать вечный компьютер со столь же вечным источником бесперебойного питания. Но даже в этом случае не обойтись без обслуживающего персонала. Любая неожиданность, будь то сбой в программе, краткая заминка в энергообеспечении, зависание оболочки, да мало еще что, и виртуальные миры канут в небытие. Пусть ненадолго, пусть на кратчайший миг, но после восстановления системы миры окажутся девственно стерильными. То, что не является программным продуктом, сгинет навсегда. Проще говоря, исчезнут люди, оставив после себя вселенную спрайтов.

Холодный пот внезапно выступил на лбу, сердце учащенно забилось, руки задрожали уже не от дорожной тряски, и я никак не мог унять эту дрожь. Теперь стал понятен ответ на мучивший меня все эти дни вопрос: «Почему именно я?»

Стрэдфорд даже не намекнул о самой страшной опасности, поджидающей курьера в «виртале», об опасности, которая грозит ежечасно, ежеминутно, потому что сбои в программах — вещь настолько повседневная и распространенная, что в обыденной жизни мы даже не обращаем на них внимания, а лишь досадливо морщимся из-за того, что потеряли несколько минут, перезагружая свой комп. Но для человека, физически находящегося в виртуальной реальности, любая техническая неполадка означает гибель.

Именно поэтому меня и вытащили из тюрьмы, «забыв» при этом объяснить, что я им понадобился в качестве пушечного мяса. Хорошие же методы у ЦРУ!

А собственно, чего я ожидал? Что меня в благодарность за содеянное повысят в должности или отправят работать воспитателем в колледж для талантливых детишек? Кроме того, зря, что ли, столько скандалов разворачивалось вокруг Лэнгли чуть ли не со дня его основания? Я же как добропорядочный гражданин своей страны закрывал глаза и уши, веруя, что все, что бы ни делалось, направлено на благо Великой Америки. И все же подспудно сознавал: дыма без огня быть не может.

Но теперь все вопросы отпадали сами собой. Со мной начали грязную игру, и мне остается отплатить той же монетой. Только бы знать как? Сбежать? Без денег и документов я не смогу даже выбраться за пределы Штатов. А если мне это и удастся, все равно за мной устроят настоящую охоту. Окажись я даже на Луне, мне от них не скрыться. Хотя…

Сердце радостно дрогнуло. Ответ лежал на самой поверхности, как я до сих пор не додумался до него? А ведь эта мысль посещала меня и раньше. Воспользовавшись изобретением Маргарет Тревор, любой преступник может изменить внешность в «виртале», и тогда отыскать его будет практически невозможно. Дело остается за малым. Мне надо каким-то образом дать стрекача. Но, разумеется, не сейчас. Пока я не окажусь в виртуальности, и размышлять о побеге нечего.

И все же что-то не состыковывалось в моих умозаключениях. Не слишком ли поспешными и эмоциональными они были? Может быть, дело обстоит совершенно иначе, и я кричу о пожаре, когда его нет? Какой им смысл посылать людей на верную смерть, заранее зная, что донесение не будет доставлено адресату?

И еще одно. Для такого дела им как минимум необходимы люди мало-мальски разбирающиеся в виртуальной реальности. Что-то не верится, что такими, как я, наши тюрьмы забиты под завязку. Да и о Маргарет Тревор забывать не стоит. Вряд ли она разгуливала бы по «вирталу», посещая игорные дома и зная при этом, что ей грозит смертельная опасность. Наверняка, прежде чем уйти в виртуальную реальность, Маргарет просчитала и такой вариант.

Я вконец запутался в своих рассуждениях. Голова раскалывалась то ли от жары, то ли от тряски, то ли от мыслей моих тяжких. И я перестал терзать мозговые извилины, решив, что время покажет, в чем я оказался прав, а в чем — нет. Надо только найти в себе силы на самую страшную пытку. Пытку ожиданием.

Грузовик особенно сильно тряхнуло, и мы едва не продырявили макушками брезентовый потолок кузова. В тот же миг я почувствовал, что машина начала сбавлять скорость, а потом остановилась совсем. Хлопнула дверца кабины, и через секунду появился сержант.