Грозный Волк попытался удержать ускользающее сознание, но тут же начал падать в глубины своей памяти, пока не оказался на окруженной стеной деревьев поляне в Соламнии.
Он вновь стоял, склонившись над раненым Рыцарем Тьмы, держа его руку в своей и пытаясь хоть как-то облегчить последние минуты уходящей жизни. Вновь рыцарь попросил Дамона снять с него кольчугу, и тот, выполнив просьбу, увидел сияющую красную чешуйку, вросшую в плоть под доспехом. Последним усилием рыцарь вырвал чешуйку из своей груди и, прежде чем Дамон понял, что происходит, вдавил ее туда, куда смог дотянуться, – в бедро Грозного Волка.
Чешуйка мгновенно приросла, и Дамону показалось, что к его коже приложили раскаленное добела тавро. Это было самое болезненное ощущение из всех, когда-либо испытанных им. Но хуже боли был позор: Великая Малистрикс, красная драконица, которая самолично вырвала эту пластинку брони из своего хвоста, стала посредством нее управлять Грозным Волком как марионеткой. Несколько месяцев спустя таинственный мглистый дракон и серебряная драконица по имени Сильвара провели над Дамоном древний магический обряд, который лишил Малис возможности контролировать Грозного Волка. Вскоре после этого у него начались приступы боли.
Сначала они были редкими, непродолжительными и достаточно слабыми. Тогда Дамон считал, что лучше уж терпеть, чем быть марионеткой, управляемой чужой волей. Но потом приступы стали чаще и продолжались дольше, а сама боль усилилась. Грозный Волк долгое время пытался избавиться от этой напасти. К кому только он не обращался: от мудрецов и целителей до оборванных торговцев снадобьями, но это не дало результата. Тогда Дамон отправился на поиски меча Таниса, который, по слухам, обладал способностью находить для своего владельца разнообразные предметы. Но когда бывший рыцарь приказал мечу указать ему средство избавления от чешуйки, тот явил лишь какие-то смутные, необъяснимые видения.
– Покончить с этим! – прошипел Дамон сквозь судорожно сжатые зубы. – Покончить с собой – и это прекратится. Только глупец способен надеяться, что целительница Мэла существует.
Мысль о самоубийстве уже посещала Грозного Волка, но всякий раз он либо не мог набраться храбрости, то находил причину уверять себя, что все еще может измениться к лучшему. Сейчас этой причиной была таинственная чародейка, обитающая в Пыльных Равнинах.
– Если она существует…
Недавно Дамон даже подумал, что приступы наконец-то прекратились – с последнего раза прошло почти четыре недели. Однако какая-то часть его сознания была уверена, что это случится сегодня вечером и будет намного хуже, чем раньше. Во время предыдущих приступов он, в конце концов, не выдерживал боли и терял сознание, но сейчас подобной милости ждать не приходилось.
Сознание услужливо явило Дамону образы огромной красной владычицы Малис, мглистого дракона и серебряной драконицы, потом над ним распахнулись бронзовые и синие крылья, сверкнула чешуя. Грозный Волк уже не понимал, игра ли этоего воспаленного воображения или же в небе действительно кружат драконы разных цветов. Не отреагировала ли чешуйка Малистрикс именно на их приближение?
Он лежал в ручье почти час. Грудь бывшего рыцаря тяжело вздымалась, легкие со свистом втягивали воздух с запахом гнили, а перед закатившимися глазами проплывали бронзовые, синие и черные драконы, вызванные из глубин его памяти.
Когда наплывы жары и озноба пошли на убыль, Грозный Волк выкарабкался из воды и отыскал на берегу место посуше. Лежа на спине, он смотрел на бесчисленные звезды, проглядывающие сквозь листву, и пытался унять бешеный стук крови в ушах. Вскоре теплый воздух высушил его одежду, и Дамон поднялся на ноги.
Сняв штаны, он согнулся почти пополам и принялся осматривать правое бедро. Большая черная чешуйка слабо заблестела в ночи и осветила еще несколько чешуек, размером не больше стальной монеты, выросших возле ее граней. Дамон пересчитал чешуйки. Их оказалось одиннадцать – на две больше, чем несколько недель назад.
– Что со мной происходит? – выдохнул Грозный Волк.
Мэлдред знал о крупной чешуйке, некогда принадлежавшей красной владычице. Палин Маджере, Ферил и другие тоже знали о ней. Но никто не догадывался, что вокруг нее начали прорастать мелкие – до сих пор этот печальный факт удавалось сохранить в тайне.
Дамон подумал о том, чтобы пробраться обратно в лагерь и похитить у Мэлдреда нож. Он мог это сделать так же тихо, как любой другой вор, – полуэльфийка была превосходной наставницей. Грозный Волк собрался оставить Мэлдреда и Вейрека одних, уйти подальше и с помощью ножа закончить свое жалкое существование, а вместе с ним и все страдания.
– Я должен это сделать, – громко произнес Дамон.
Он запрокинул раскалывающуюся голову, чтобы снова посмотреть на звезды, и не увидел ни одного знакомого созвездия. «Между этим приступом и предыдущим прошло несколько недель, – напомнил себе Грозный Волк, – Несколько недель свободы, в которые мы с Мэлдредом беззаботно предавались удовольствиям в различных городах Блотена. Надо быть благодарным судьбе уже за это».
– Я должен это сделать, – повторил он. Но это означало бы, что Дамон позволил одержать над собой победу какой-то чешуйке, а он не причислял себя к тем людям, которые легко сдаются. Конечно, многие идеалы были утрачены. Бороться за освобождение Кринна оказалось бессмысленно – стало ясно, что драконов-владык одолеть невозможно. Почти все друзья Дамона погибли, а те, что остались… Ферил покинула его, Палин, маг, ничего не смог поделать с чешуйкой, Фиона и Риг, кстати, всегда питавший к нему неприязнь, разочаровались в нем. Впрочем, он в них тоже. Да, он разочаровался в большинстве из оставшихся в живых. Но не в Мэлдреде.
– Да, я должен это сделать, – в третий раз произнес Грозный Волк. – Но пока еще рано. – Целительница, которую показала карта, не шла у него из головы. Она была последней надеждой Дамона. Но до того как искать ее, надо было найти пиратские сокровища. – Значит, будем искать целительницу.
Но до этого было необходимо выручить Рикали. Правда, у него не было желания спасать кого бы то ни было, кроме себя, поэтому Дамон решил, что если они не доберутся до Полагнара в ближайшие день-два, то он постарается отговорить Мэлдреда от этой затеи и убедить его отправиться за сокровищами. Вейрек должен беспокоиться о жене, а он, Дамон, о том, как избавиться от чешуйки. Грозный Волк понимал, что живет исключительно для себя, и не намеревался отступать от этого, поэтому был готов уничтожить любого, кто заступит ему путь.
– Будь я проклят! – слабо прорычал бывший рыцарь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});