спинку. – Твой антисоциальный друг…
– Нейт, – вставила Делейн.
– …сказал, что стена с именами – это предвестие приближающейся смерти. Это может быть связано. Ты узнала в списке кого-нибудь?
– Прайса, – призналась Делейн. Его имя застряло у нее в горле, как комок. Она не хотела думать о Колтоне. Не после прошлой ночи. Она также не хотела видеть его снова – разве что для того, чтобы посмотреть, как он споткнется о свои дурацкие дорогие туфли и упадет лицом в канаву.
– Может быть, он что-то знает. – Маккензи сделала пометку в своем желтом блокноте. – Лейн, ты можешь спросить его?
– Я? – пискнула она в ответ. – Почему я?
– Между вами что-то есть. – Маккензи не отрывала взгляд от блокнота.
– Между нами ничего нет. – Ужас пронзил Делейн.
– Да нет, между вами что-то есть, – сказала Адья, покачивая кольцо молочной пены в своей кружке. – Вы проводите так много времени, сидя вместе в пустом классе. Могли бы и поговорить о чем-нибудь.
Делейн качнула ботинком под столом, задев голень Адьи.
– Я даже не знаю, как об этом заговорить.
– Легко, – сказала Маккензи. – Ты просто говоришь: «Эй, я видела твое имя на стене с кучей других имен. Есть ли шанс, что кто-то из них был расчленен на куски?» – Рыжая сверкнула глазами и одарила ее широкой кошачьей улыбкой. – На самом деле ты можешь практиковаться прямо сейчас. Прайс уже на подходе.
– Что? – Делейн замерла, опешив. – Ты способна его ощущать?
– Да, – сказала Маккензи. – Я вижу его своими глазами. Он только что прошел мимо окна.
Дверь широко распахнулась, зазвенели колокольчики, и через порог ворвался прохладный ветер. На приветственном коврике стоял Колтон Прайс, вокруг его горла был дважды обернут клетчатый шарф цвета табачного листа. Его щеки порозовели от холода, волосы потемнели от дождевой воды, и – что было самым тревожным – он смотрел на нее.
Маккензи начала собирать свои записи, запихивая бумаги в сумку.
– Пригласи его сюда, – приказала она.
– Я не буду.
– Ты это сделаешь. – Маккензи обхватила руку Адьи и подняла ее на ноги. – Сделай это для своей команды, Лейни-Джейн.
– Подожди, – запротестовала Адья. – Я не допила свой кофе.
Делейн смотрела, как они уходят, паника нарастала, и она подумала о том, чтобы собрать свои вещи и побежать за ними. Прежде чем она успела дотянуться до своей сумки, стул напротив нее выдвинулся, и Колтон опустился на него, холод волнами разливался от него.
– Ты сегодня хорошо выглядишь, – сказал он, растирая руки.
Неожиданный комплимент пронзил ее насквозь. Сглотнув, она сделала вид, что внимательно изучает свои записи.
– Я занята.
– Как враждебно, – отметил он. Сегодня Колтон был до невозможности похож на самого себя – все эти строгие линии и четкие углы, рот, будто лезвие, слишком темные глаза. – Ты злишься на меня.
– А ты внимательный.
– Если я извинюсь, это поможет?
– Нет, – заверила она его, – так что не трать свое время.
Он проигнорировал Лейн, подтащив раскрытую тетрадь поближе для проверки. На странице виднелись крылья бабочки свинцового цвета.
– Послушай, Уэнздей, – сказал он, изучая ее работу. – Вчера ты застала меня врасплох. Я действительно хочу помочь тебе.
– Мне не нужна твоя помощь, Прайс, но спасибо. – Она наклонилась через стол и потянулась за тетрадью. Колтон ее не отдал.
– Ты это несерьезно, – бросил он на нее обиженный взгляд.
– Вообще-то, серьезно. Отпусти. – Она еще раз дернула блокнот, на этот раз сильнее, чем раньше, и он ослабил хватку. Неожиданная покладистость заставила ее откинуться на спинку кресла.
– В течение минуты хорошенько подумай об этом, – сказал он, разматывая шарф. Под этим углом она могла видеть небольшой выступ его ключицы, тонкую морщинку на шее. У нее пересохло во рту. – Я не очень-то хочу проводить индивидуальные занятия с первогодкой в классе, где я ассистирую. Это может выглядеть так, будто я помогаю тебе списывать.
То, как он смотрел на нее глазами, поглощающими свет, заставляло ее искриться от нервов.
– Что ты хочешь сказать? Ты хочешь, чтобы у нас были тайные учебные встречи?
– Если ты так ставишь вопрос, то конечно. – Он посмотрел на часы. – Чем меньше людей знает, тем лучше.
– Ну, не знаю. – С другого конца кафе она почувствовала на себе пристальный взгляд Маккензи.
Она знала, что бы сказала ее подруга, будь она здесь. Она бы сказала Лейн, что учебная встреча – идеальный шанс узнать больше о стене с именами. Она сказала бы ей, чтобы она лучше играла в детектива. Она бы сказала ей ответить «да». Вместо этого Делейн погрызла колпачок ручки и сказала:
– Звучит рискованно.
– Для меня, – заверил ее Колтон. – Не для тебя.
– Тогда почему ты предложил? – Вопрос повис между ними, натянутый под едким запахом подгоревшего эспрессо и мокрым шелестом сентябрьского дождя. Когда он не ответил, она взяла на себя смелость ответить за него.
– Потому что тебе жаль меня. Ты смотришь на меня и не видишь бойца. Ты видишь просто побитого щенка. Бедную глухую Делейн, которая рисует бабочек в своих тетрадях и не может сдать контрольную работу даже с открытыми заметками.
– Совсем не поэтому, – сказал он с суровостью, не терпящей возражений.
Делейн судорожно сглотнула, ее ответ застрял в горле. Ей хотелось, чтобы он ушел. Он нервировал ее – этот слишком общительный Колтон, его улыбка была достаточно острой, чтобы перерезать артерию. Он был далек от того Колтона, к которому она привыкла, – далекого, односложного и решительно настроенного избегать ее любой ценой.
– Ты поймал меня в момент слабости на днях, – сказала она голосом, который был слишком слабым, чтобы ей понравиться. – Я вывалила на тебя кучу личной информации, когда не следовало. Думаю, для нас обоих будет лучше, если мы просто сделаем вид, что этого не было.
– Нет, – резко ответил он.
– Извини?
– Ты слышала меня, Уэнздей. Я не хочу делать вид, что этого не было. Я сказал тебе, что хочу быть полезным для тебя. Я серьезно.
В его взгляде было что-то тревожно-серьезное. Делейн отвернулась от него, не обращая внимания на замирание пульса.
– Совместная работа подразумевает, что ты тоже что-то получишь от этого.
Он оперся локтем о спинку стула и посмотрел на нее слишком спокойным взглядом.
– Может быть, я альтруист.
– Хах. – Она подавила смех. – Повтори попытку.
В его горле зародился стон. Она скорее увидела, чем услышала его – это было заметно по тому, как расширилась его грудь, как напряглись его плечи. Как он произносил имя «Уэнздей» по одному слогу за раз. Уэнздей. Венс. Дей.
– Лейн, – поправила она.
– Мисс Майерс-Петров. – Его голос был пропитан слащавостью, в нем звучали нотки американского