Я сошла с дорожки и двинулась вниз по спускающемуся к дороге склону. Было темно, склон оказался не только крутым, но и неровным. Я спотыкалась и скользила, цеплялась за попадающиеся по дороге кусты и даже высокую траву. Темнота казалась материальной. Она окутала меня и ощутимо давила, словно пыталась задушить. А когда моя нога угодила между двумя скрученными, тянущимися по земле корнями, я с коротким воплем полетела вперед, вытянув перед собой руки, пока не врезалась в одиноко стоявшее на склоне дерево. Несколько секунд я стояла, заключив в объятия покрытый шершавой корой ствол и стараясь отдышаться. Потом прислушалась, надеясь услышать звук возвращающегося «мерседеса» Гюнтера, но уловила только свое тяжелое дыхание.
Дорога, теперь совершенно темная, была справа от меня, и я с трудом выбралась на нее, предварительно скатившись в придорожный кювет, а потом забравшись на каменистую насыпь.
Стало холодно. Я застегнула пиджак и побежала. Воображение разыгралось. Из непроглядной тьмы ко мне тянулись руки прятавшихся там врагов. Еще чуть-чуть, и они меня схватят. Сильно болела ушибленная о дерево нога. Неожиданно дорога резко пошла под уклон, и я невольно замедлила бег. Все мое существо жаждало услышать звук возвращающейся машины Гюнтера, но было тихо. Я оглянулась на высившийся на холме отель. Холл был все еще ярко освещен, но на втором этаже теперь ни в одном из окон света не было.
В это время из-за облаков медленно выплыла полная луна и осветила серебристым светом темную фигуру человека, бежавшего за мной по дороге.
Громко всхлипнув, я развернулась и побежала дальше. По-моему, в ту ночь я побила все мыслимые рекорды по бегу. Одновременно я старалась разглядеть припаркованную поблизости машину. Дорога сделала еще один крутой виток и выровнялась, расширившись в прямой участок, ведущий к Нордлингену.
Я замедлила бег, тщетно всматриваясь в темноту. Так ничего и не заметив, свернула с дороги вправо, едва не теряя сознание от усталости и страха. Здесь почва была мягкой, влажной и покрытой травой. Возможно, он не заметит меня в темноте и пробежит мимо. Мне очень хотелось надеяться, что здесь — во мраке и в стороне от дороги — я буду в безопасности. Продравшись через какие-то кусты, я увидела прямо перед собой силуэт «спрайта».
Все-таки я оказалась права! Ах, если бы и моя догадка относительно ключей оказалась верной! Я дернула ручку дверцы. О чудо, она оказалась открытой и я ввалилась на водительское сиденье. А нащупав рукой ключи в замке зажигания и повернув их, я зарыдала.
Машина, заваливаясь то на один бок, то на другой, покатила по неровному участку обратно к дороге и, натужно взревев, забралась на насыпь. В этот момент я и увидела бегущего Стивена Мейтланда. Нас разделяло не более пятидесяти метров. Я дернула руль влево, вдавила педаль газа в пол и направила машину по полосе встречного движения к Нордлингену — и к Гюнтеру.
Мне никогда не приходилось водить «спрайт», и я чувствовала себя за рулем очень неуверенно. К тому времени как я обрела контроль над машиной и вырулила на свою полосу, сзади уже не было никаких признаков ни отеля, ни законного владельца машины. Утерев пот со лба, я снизила скорость до более привычных мне шестидесяти миль и поехала в Нордлинген. Я не сомневалась, что вот-вот впереди покажутся огни машины Гюнтера.
Луна висела в небе надо мной, словно шар, и освещала молочно-белым светом поля и редкие домики, мимо которых я ехала к городку. Сначала впереди появился его темный силуэт, потом я увидела отдельные огоньки, постепенно слившиеся в неяркое свечение городской улицы. Через несколько минут я оказалась в городе, так и не встретив Гюнтера. Изрядно озадаченная, я поехала к тому месту, где несколькими часами раньше стоял «мерседес». Там его не было.
Я остановилась, тупо уставившись на пустое место, еще недавно занятое мощной машиной, и меня снова охватил страх. Немецкая полиция не сумела арестовать Стивена Мейтланда. Вероятно, он где-то притаился и ожидал возвращения Гюнтера. Неужели он приехал в отель уже после того, как встретился с ним? Терзающий меня страх постепенно перерос в уверенность. И я закрыла глаза. Если Стивен Мейтланд сумел заставить Гюнтера выдать мое местонахождение, какие у меня шансы? И где сейчас он сам?
Едва соображая, что делаю, я переключила скорость, тронула машину с места и повернула налево к гаражу. Неожиданно мне показалось, что некая сила выдернула меня из безумного мира двадцатого века и бросила в кровожадное Средневековье. Из старой гостиницы на углу доносились слабые звуки музыки, а за углом я увидела огни гаража.
Кое-как припарковав машину, я бросилась к небольшой конторке и забарабанила в дверь. Мне открыл Готфрид, как и накануне вечером, одетый в перемазанный комбинезон. Он взирал на меня с полным безразличием.
— Моя машина готова?
Выражение его физиономии нисколько не изменилось. Не понял он, что ли? И я попробовала еще раз.
— Скажите, пожалуйста, моя машина готова?
Он кивнул и, вытирая руки грязным платком, провел меня внутрь гаража, где стоял мой дорогой «моррис» с закрытым капотом, готовый к путешествию.
— Могу я получить счет?
Готфрид молча извлек из кармана комбинезона не слишком чистый клочок бумаги и протянул мне. Я расплатилась, отсчитав нужную сумму дрожащими руками.
— Герр Клибурн был вечером здесь?
Снова безучастный взгляд.
— Ну, герр Клибурн, человек, который был со мной.
В глазах механика вспыхнули искорки понимания. Он покачал головой и принялся пересчитывать деньги. Отчаявшись получить хоть какую-нибудь информацию, я села в машину, выехала из гаража и остановилась недалеко от «спрайта».
Готфрид уже скрылся в теплом уюте своего помещения, поэтому я, никем не замеченная, оставила «спрайт» на обочине дороги и уехала в своем маленьком «моррисе», даже ни разу не взглянув в зеркало заднего вида.
Стивену Мейтланду потребуется некоторое время, чтобы добраться до Нордлингена без машины, да и найдет он ее здесь далеко не сразу. А к тому времени, когда он вернет себе свою собственность, я уже буду далеко отсюда.
Сидя в собственной машине, я почувствовала себя лучше и направилась по пустынной ночной улице к выезду из города, а затем по направлению к Аугсбургу.
Глава 9
Я находилась в пути около часа, когда начался сильный дождь. Очень скоро дорога оказалась покрыта водой. Было не слишком понятно, едет мой «моррис» или плывет, дворники не справлялись с заливавшей лобовое стекло водой.
Видимость стала совсем плохой, и пришлось снизить скорость. Да и чувствовала я себя совсем неважно, сказалось напряжение последних двадцати четырех часов. Очевидно, моей первоначальной идее — за ночь добраться до Австрии — не суждено было осуществиться. Я продержалась еще полчаса. Дождь барабанил по крыше, дворники ритмично двигались по стеклу, старательно очищая его от воды. После сильного нервного напряжения началась неизбежная разрядка. Я чувствовала озноб и сильную усталость.