Читать интересную книгу Дама со злой собачкой - Дарья Калинина

– Угу, – кивнула Мариша. – Только водки купить нужно. Чую, что это тот еще кадр.

– А ты веришь, что он действительно сын Марка Семеновича?

– Черт его знает, может быть, грехи молодости. Говорят, что у каждого мужчины где-то растет ребенок, а то и несколько. Хотя вообще-то этот Бубликов производит неприятное впечатление. Но на Марка Семеновича похож.

– Чем?

– Тоже брюнет, – пожала плечами Мариша. – И нос такой же.

– Мало ли что нос! – не согласилась с ней Инна. – Марк Семенович интеллигентный человек, даже попав в тяжелую ситуацию, не спился. А этот Бубликов, несмотря на молодость, законченный алкоголик и опустившаяся личность. Ты обратила внимание на его руки? Он их месяц не мыл, не меньше. А волосы! От них уже воняет тухлым жиром. Да и зубы, судя по всему, он тоже никогда не чистит.

– Это еще ни о чем не говорит! – возразила Мариша. – Хорошие гены не всегда в состоянии побороть окружение и воспитание. А кто воспитывал этого Бубликова? Наверняка улица и малограмотная мать. Что из него еще могло вырасти?

– Многие знаменитые и преуспевающие люди выбились из нищеты.

– Да что мы спорим! – воскликнула Мариша. – Сейчас поговорим с ним и все сами поймем. Но вообще-то мне этот Бубликов кажется весьма подозрительной личностью. Странно, что милиция им не заинтересовалась.

– Наверное, они на него просто еще не вышли! – сказала Инна. – Он же появился в больнице уже после того, как менты побывали в ней.

– Слушай, а как он вообще узнал, что Марк Семенович в больнице? – произнесла Мариша.

– Действительно, – задумчиво пробормотала Инна. – Ведь явился же, чтобы свои права на наследство заявить. В самом деле странно. Уж не он ли своего папочку того?..

– Вот и я о том же, – кивнула Мариша.

По тому адресу, который подруги получили от Бориса Артуровича, они оказались в той части Лиговки, где она окончательно превращалась в традиционную рабочую окраину. Дома тут были по большей части четырехэтажные, кособокие, почти без всякой лепнины на фасадах и с узкими маленькими окошками. Должно быть, в них располагались жуткие коммуналки без ванных комнат и без надежды на расселение, по крайней мере в обозримом будущем. Да и кому захочется превращать такие трущобы в элитное жилье? Легче было бы снести все эти отжившие свой век домишки с прогнившими полами, ржавыми трубами и дырявыми крышами, чем приводить их в порядок. Никакой ценности, кроме весьма сомнительной исторической, они явно не имели.

Как и подозревали подруги, Бубликов жил в запущенной коммунальной квартире. Лифта в доме тоже не было. Поднялись подруги по обветшавшей лестнице, надышавшись вдоволь разнообразными ароматами. Звонков тут не было, должно быть, бомжеватые жильцы давно обменяли их на пузырек спиртовой настойки. Дверь нужной квартиры им открыл какой-то парняга в детской шапочке с завязками и слюнями, обильно текущими у него по подбородку. Штаны его были покрыты такими подозрительными по цвету и запаху пятнами, что подруги невольно шарахнулись от олигофрена.

– А-е-я! – задумчиво произнес бедняга, вперив в подруг мутные глазки и ощетинив гнилые зубы в подобии улыбки.

– Мальчик, позови маму! – ласково попросила его Мариша.

К удивлению подруг, больной их послушался. Он повернулся и, мыча что-то радостное, заковылял по коридору в сторону кухни, откуда доносились звуки коммунальной склоки. Подруги двинулись за ним следом. Вскоре они очутились в небольшом помещении, где три шумные тетки наседали на их знакомого Бубликова.

– Ты, Пашка, среди бела дня снова глаза водярой залил так и иди к себе в комнату! Отсыпайся там! А тут нам мешать нечего! И без тебя голова пухнет! – кричала толстая тетка, от которой немилосердно воняло потом и давно не мытой головой.

– Уселся тут, жалобит он нас! – кричала другая тетка. – Да кто тебе поверит, какой там у тебя отец помер? У тебя сроду отца не было. Будто бы мы не знаем, как вы жили! Мать тебя по большей части одна тянула. От ее хахалей вам с ней проку не было!

– Вот и вытянула себе на горе! – подключилась к скандалу третья тетка. – Думала, кормилец из тебя получится. А ты с ней как?

– А чего я? – бормотал Бубликов. – Она ни в чем не нуждается. Живет со своим новым хахалем. Между прочим, на моей жилплощади! А мне, горемыке, у чужих людей угол снимать приходится.

– Тоже мне горемыка! Ты сколько за комнату Митричу не платишь? Год, два? Сколько ты у него вообще живешь?

– Да как Ивановна померла да Митрич овдовел, так и живет! – подсказала другая тетка. – И ни копейки за это время старику не заплатил!

– Пусть доволен будет, что я ему рожу его похабную не бью, когда он у меня десятку на пиво клянчить заявляется! – заорал Бубликов и в подтверждение правдивости своих слов треснул кулаком по плите.

Этого ему делать не стоило. Не его сегодня был день. Плита была горячей, так как на ней на самом сильном огне кипело на двух конфорках чье-то белье с солидной порцией хлорки, борщ и еще что-то жутко вонючее. Вроде бы рагу из голов минтая. Бубликов здорово обжегся и завыл, тряся рукой.

– Ма-ма! – промычал олигофрен, но в пылу ссоры на него никто не обратил внимания, как и на подруг, замерших в дверях.

– Ах ты, гад какой! – заорала толстая тетка, замахнувшись на Бубликова мокрой тряпкой. – Вон чего выдумал! Старого человека обижает. Да в мое время таких тунеядцев за сто первый километр выселяли.

– Туда ему и дорога! – согласилась с ней другая тетка.

– Да вы чего, бабы! Говорят вам, отец у меня помирает! Денег дайте, за помин души выпить нужно!

– Так помирает или помер? – хмыкнув, спросила у него третья тетка. – Ты уж определись! Если жив, так за выздоровление пить надо. Иначе не по-человечески получается.

– Вы дайте, а я уж сам разберусь, – оживился Бубликов. – Да и потом, он-то со мной по-человечески поступил? Тетя Маня, вы же знаете, как мы с маманей всю жизнь маялись. Черный хлеб с пустыми щами, бывало, неделями хавали. Игрушек мне маманя никаких не покупала, одежку – и то вы со своего Стасика давали.

– Так зашибала сильно твоя мать, – немного смягчившись, ответила тетка. – Отсюда и нищета ваша. А так зарабатывала она на заводе вполне прилично. Побольше меня у нее иной месяц выходило. Чего ты на отца своего пеняешь?

– А чего он в золоте ходил, по курортам мотался, денег на шлюх не жалел, а я, его родной сын, в чужих обносках ходил и горе полной ложкой хлебал. Только его и было у меня досыта!

– Ой, не жалоби ты нас! – возмутилась другая соседка. – Не жалко тебя. Лучше объясни толком, откуда у тебя отец-то взялся вдруг? Сколько лет о нем не слышно было, а тут вдруг объявился.

– А вот и не сам он объявился, а мне его объявили! – загадочно ответил Павел. – Люди добрые подсказали, где эту паскуду искать. Только он, как меня увидел, рожу в сторону скривил.

– Уж я представляю! – фыркнула себе под нос третья тетка. – Такой подарочек вдруг на старости лет свалится, не обрадуешься!

– Но я от своего не отступлюсь! – твердо заявил Бубликов, не слушая соседок. – Даст бог, папашка концы в больничке отдаст, так все его добро мне отойдет. Других прямых наследников у него нет. А квартира у него огромная. В новом доме. И денег полно. И золота целый сейф.

– Да откуда же такое богатство? – полюбопытствовала тетка Маня.

– Он у меня ювелир! – гордо произнес Бубликов. – Поняли?

– Ювелир? – задумалась тетка Маня и переглянулась с другими соседками. – А ты, Пашка, ничего не путаешь?

– Ничего я не путаю! – обиделся Павел. – Ювелир и есть. Марк Семенович.

– Маркуша! – странным голосом пробормотала тетка Маня и плюхнулась своим объемистым задом на стоящий поблизости стул.

После этого в кухне возникло какое-то странное молчание. Три соседки переглядывались друг с другом. Причем на их лицах читалось изумление пополам с недоверием. И вот в наступившей тишине слабоумный парень снова замычал. К нему обернулись все.

– О! – воскликнул Бубликов, увидев стоящих в дверях подруг. – Невестушка папашина появилась! Чего нужно-то? Что, знакомиться пришла? Только без пузырька ты ко мне не подходи. Горе у меня.

– Слышали уже, как ты тут по отцу убивался! – хмыкнула Инна. – Пошли поговорим, водка у нас есть.

И она показала литровую бутылку «Охты». Глаза у Бубликова загорелись, он мигом подобрел и резво взял старт.

– Сюда! За мной! – вел он подруг по темному захламленному коридору.

Наконец он распахнул перед ними дверь и провозгласил:

– Прошу в мои пенаты.

Подруги шагнули через порог и онемели.

Глава седьмая

Конечно, им и раньше доводилось бывать в трущобах, где жили вконец опустившиеся люди. Но такого свинарника им все же видеть еще не доводилось. Создавалось впечатление, что живет тут, судя по запаху, большая и дружная семья хрюшек. Подруги не поленились и даже заглянули под стол, ожидая увидеть там парочку поросят. Но увидели только пустые бутылки. И волей или неволей приходилось признать очевидный факт: всю эту грязь развел один-единственный человек – мужчина.