расправил крылья тот. – Да по хуй вообще…
– Успокойся, она шутит, – остудил я пыл товарища. – Лен, может, ты Петрухе компанию составишь?
– Э, вы чё ебанулись, а если мне опять кто-нибудь ебальник отстрелит? – выступил противником Мутный.
– А ты не выёбывайся, за несколько дней ни хуя с тобой не сделается, – отмахнулась та. – В крайнем случае попозже подниму.
– Э, что значит не выёбывайся? – ухмыльнулся кореш. – Я чё бля, как ебанутый себя вести должен?
– Да я один справлюсь, – попытался откреститься от помощи Царь.
– Я не поняла, а что это за нездоровый интерес такой к Фантому этому? – с прищуром посмотрела на пацана Тоня.
– С хуя ли? – округлил глаза тот. – Раз не надо, ебитесь сами, я помочь хотел.
– Да хули ты эту воблу слушаешь, братан, – вступился за парня Мутный. – Она кроме хуёв ничего в жизни не понимает.
– Всё, пиздёшь убили, – прервал бесполезные разговоры я. – Никто никуда не идёт, нам нельзя разделяться, а Фантому нельзя видеть нашу компанию в сборе. Короче, Мутный, давай напряги свою извилину, может, поблизости есть ещё кто-то, способный выполнить подобную работу.
– Вот ни хуя вы без меня не можете, давно бы подохли уже, если б не дядя Мутный, – ухмыльнулся тот. – Можно прикинуть, короче, по окрестностям погулять. Есть тут неподалёку одно место странное, с полным отсутствием зверушек, примерно то же самое возле Фантома творилось. Так что стоит проверить.
– Скажи жрецам, пусть квадрики готовят, – обернулся я к Петру. – Поехали, посмотрим, что там за хуйня происходит. Тоня, здесь останешься за старшую.
Глава 7
Услуги
У любого человека наступает такой момент, когда вдруг хочется остановиться, осесть. Даже цыгане останавливаются, заводят семью, стараются как-то обустроиться. В своём стиле, конечно, но тем не менее. В нашем маленьком городе, с которого мы начали свой путь, имелось несколько таких, осевших на постоянную жизнь семей.
Да, их мало кто любит, впрочем, как и нас, но надо отдать им должное – выживать эти черти умеют как никто другой.
Наш новый знакомый оказался именно из них.
Ещё тогда, в прошлой жизни мы успели понять, что цыгане – это не только грязные попрошайки и воришки, они – довольно серьёзная мафия. То, что видит каждый обыватель, это даже не верхушка айсберга, так, жалкий снежок на его поверхности.
Про Баронов наверняка слышали все, как и про барыг, но мало кто знает о торпедах, ну или о быках. Цыганский бизнес, как и любой другой из теневых, держится на страхе и жестокости.
Однажды мы с Мутным перешли им дорогу, так, по мелочи, отделались парой месяцев в больнице, да принудительным лечением от зависимости. Однако будь ситуация серьёзнее, мы вряд ли бы дожили до сегодняшнего дня.
Рассказывать там особо нечего. В очередном поиске дозы мы завалились в табор, ну и не получив желаемого, отмудохали мелкого барыгу. До утра мы не дотянули, а дозу нам уже вводили в больничке.
Но этот, он был другой. Гораздо серьёзнее. Такой с лёгкостью перережет глотку, вежливо извинится и пойдёт дальше.
Цыгана в нём выдавал лишь смуглый цвет кожи, в остальном, если не знать их братию, ни за что не скажешь. Абсолютно лысый череп с лихвой компенсировался густой порослью на лице. Приличный камуфляж, оружием увешан, что твой Рэмбо, хотя, может быть, это нам так показалось в момент знакомства. По факту всего три ствола: автомат, короткий дробовик и пистолет, но помимо этого много всяких сумок на груди, нож, рюкзак, что-то к ноге привязано. Но мужик явно понимал что, как и главное – где должно находиться.
Выйти на него оказалось несложно. Квадрики быстро домчали нас до границ его владений. Мутный определил её по отсутствию мутантов, которые, вместе с оттепелью, повылезали из своих щелей и теперь стягивались поближе к человеку.
Нет, в сами посёлки они не совались, тем более, к нам. Тем не менее одинокие путники периодически пропадали. То же касалось грибников, любителей ягод, охотников. Но куда деваться?
Жрать хочется, запасы нужны. То, что в своё время удалось вынести из магазинов, а также складов и даже бункеров, уже подходит к концу. Вот люди и заботятся о завтрашнем дне, в надежде, что следующая зима не будет такой суровой и долгой.
А потому мутанты всегда образуют некий ореол вокруг поселений и Мутный, в отличие от нас, прекрасно его видит. Есть определённые границы, которые не пересекают даже хитрые, кровожадные чудовища, уже наученные горьким опытом своих сородичей, да и окружающие животные, что тоже неохотно выходят на прямую видимость человека, подают им пример.
Но мы не они, как-никак считаемся разумными, однако осмысленно перешагнули ту самую черту, за которую не рискуют заступать звери. Тем не менее шорох по ветвям и в кустарнике дал понять, что на сей раз и они рискнули войти в опасную зону. В случае чего – помогут или отвлекут внимание на себя.
Технику бросили. Уж не знаю, разумно ли такое с нашей стороны, но мы рассудили: так будет проще, хоть на опасность отреагировать успеем. Да, на самом деле мы и понятия не имеем как правильно, просто так решили, и всё.
Изначальный аргумент – не трещать моторами – как-то не особо катил, ведь Мутный орёт громче любого квадроцикла. Вот, казалось бы, что ему сделал муравейник, но нет же, расковырял его палкой. А когда разъярённые насекомые бросились на защиту своего дома, наркоман принялся орать и прыгать, в попытке вытряхнуть их у себя из штанов.
Но самое забавное случилось в тот момент, когда один из муравьёв впился ему в яйца. А что происходит в таком случае? Правильно: срабатывает инстинкт. И вот, Мутный, даже не пытаясь включить мозг, прихлопнул наглеца ладонью.
Эффект последовал сразу. Маты кратно усилились, а мы озарили округу дружным хохотом. Ну прям супершпионы, «мастера маскировки».
Как итог, в течение пары мгновений по окончании шоу каждый из нас получил по пуле в грудь, а синеглазый ещё и в голову.
Это очень больно, просто невероятно. Каждый раз хочется поскорее сдохнуть, лишь бы перестать её чувствовать.
Но не всё так просто, по крайней мере, сейчас. Цыган, видимо, не собирался нас убивать, жаждал общения, что ли? Однако мы пришли не одни, и Мутный успел спустить питомцев.
Казалось бы, самые обычные коты и кошки, ещё совсем недавно они мурлыкали на коленях у людей. Вот только стоило им одичать, как они превратились в страшных тварей, едва ли не самых опасных. Две-три особи – это,