Я остановился. Ничего особенного. Просто небольшое вздутие, похожее на перевернутую воронку. В десяти метрах от меня. Будто школьная модель вулкана высотой не больше двадцати сантиметров. На вершине отверстие с рваными краями, напоминающее пробоину. С таким же успехом это мог быть удар тупым молотком, нанесенный изнутри. Правда, еще не придуман молоток, способный пробить бетомитовый панцирь. Нет. Миниатюрный кратер возник в результате целенаправленного действия пантомата. Что еще? Впрочем, в принципе было достаточно и этого.
Пришла идея. Я включил аппаратуру и подошел ближе. Да. Ну конечно же!
Из пробитого в корпусе отверстия изливался в пространство непрерывный поток сигналов. Зачем он это сделал? Ведь мог воспользоваться любой антенной, которых в его распоряжении были сотни. Но антеннами управляли с Земли. Достаточно? Или нужно еще что-то?
Пантомат взял инициативу в свои руки. Моя миссия оказывалась гораздо более "деликатной", чем мог вообразить Норин. Или даже Грениан.
Мне стало жарко. Странно. Ведь я был спокоен. Теперь уже спокоен. Как никогда. И все-таки у меня вдруг перехватило дыхание. Я взглянул на индикатор под козырьком шлема. Темный. Баллоны с кислородом в порядке. Вентиль открыт полностью. Ноги парит, словно я стою на раскаленной жаровне.
Жаровня... Минуточку. Я взял в пальцы головку датчика, не превышающую размерами таблетку от головной боли, и низко наклонился.
Не надо было даже прикасаться к поверхности. Загорелась лампочка. Не жаровня. Но и холодной ее тоже не назовешь.
Здесь искать было нечего. Если, конечно, я хочу успеть. Если еще существует возможность успеть.
Высоко поднимая ноги, я пробежал несколько десятков метров. Неожиданно поверхность пантомата подо мной стала вишневой. Я подумал, что это конец. Но оказалось - всего-навсего шуточки зрения. Я становился и глубоко вздохнул. Там, где я сейчас стоял, должен был находиться тупой нос ракеты, прилепившейся к панцирю пантомата. Должен был... Но его не было...
Я лихорадочно схватился руками за шлем и, водя головой словно мячом, окинул окружающее пространство лучом рефлектора. Ничего. Пустота. Температура стала непереносимой. Свет красной лампочки под козырьком резал глаза, как луч лазера. Еще минута, может две. И все.
Я в отчаянии кинулся вперед, и вдруг прямо передо мной что-то блеснуло. Есть! Мало того, что мне предстоит изжариться живьем, так он еще отнял у меня корабль.
Ракета неподвижно висела в пустоте. Ее нос, переместившийся на несколько градусов, виднелся не дальше чем в десяти метрах. Десять метров межпланетной пустоты. Собственно, уже галактической. Но в моем положении - это едино.
Выбора не было. Каждая минута промедления могла стоить мне жизни. Я выхватил пистолетик, направил луч рефлектора в то место, где в корпусе ракеты начинаются защитные колпаки сопел, и прыгнул. Я оттолкнулся слабо, но это вовсе не означало, что в случае промаха я не улечу в бесконечность. Разумеется, я мог маневрировать пистолетом. Однако для того, чтобы двигаться в нужном направлении, следовало стрелять прямо в пантомат. А у меня уже был достаточный опыт, чтобы знать, на что он способен. Я бы сказал, больше чем достаточный. Перчатки скользнули по корпусу, как по гладкому льду. Я двигался, не снижая скорости, задрав ноги высоко над головой. Краем глаза увидел откинутую крышку люка. Рванулся в ту сторону, но тело не последовало за движением рук. Однако я все же притормозил. Притормозил достаточно, чтобы в полутора метрах от наклонно срезанного края сопла попасть левой ногой в корпус корабля. Магнит прилип к оболочке. Я остановился.
Переждал несколько секунд, потом встал. Закружилась голова. Глаза застилал пот, но индикатор потемнел. Я был жив. Аутодафе отменялось. Во всяком случае, пока.
Люк вел не в кабину пилота. Отсюда вышел робот, оставив себе дорогу для возвращения.
Я захлопнул крышку и через лаз быстро спустился в кабину. Когда я отблокировал рули, над входом еще горел красный огонек. Я ударил из лобовых сопел, как при аварийном торможении. Добавил еще раз, и потянулся к пульту связи. В кабине проснулись тысячи светлячков. Зазвучал смешаный гул сигналов. Я вернулся в свой мир.
Автоматы привели давление в норму. К куркам кислородных баллонов присосались штуцеры шлангов, опутывающих ту часть корабля, которая предназначалась для экипажа. Я снова был пилотом. Хозяином гравитационного пространства Солнца. Даже если оно - всего лишь одна из звезд.
Пантомат захлопнул дверь перед самым моим носом. Парализовал робота. Когда я обнаружил загадочный конус в месте, временно недоступном для земных фотообъективов, он решил избавиться от меня. Быстро и гигиенично. На всякий случай лишил меня ракеты...
Температуру - явление, казалось бы, невозможное в том месте, где я находился, пантомат поднял, возбуждая вихревые токи внутри корпуса. Изменения напряженности электромагнитного поля либо попросту нагрева оболочки могли встревожить компьютер ракеты. Пантомат усек опасность и действовал так, словно я находился на борту. Отключил магнит, одновременно отдалив корабль от опасного соседа. Ну что ж, он действовал вполне логично.
С расстояния в четыре тысячи метров пантомат выглядел в инфракрасном диапазоне как идеальный зеленоватый шар диаметром с лесной орех. Я увеличил изображение. Зелень побледнела, и на ней стала видна более темная точка. Вход. Все еще открытый, словно пантомат рассчитывал на мое возвращение. Я включил лазерные искатели. Температура панциря составляла двенадцать градусов. В пустоте! В миллиметре над оболочкой было минус сорок. Не думал, что здесь вообще возможны такие температуры.
В принципе следовало вернуться. Что бы там ни было, я не могу сказать, что выполнил задание. Правда, убедился кое в чем. Но одно это не уравнивало счета.
- Даже если ты вернешься, - сказал я себе вслух, - прежде стоит подумать.
Я подумал. Следующие минуты работал с компьютером. Проверил вычисления и привел корабль в движение. Внимательно следил, как он выходит на предвычисленную траекторию. Порядок.
Я двигался по низкой с точки зрения пилотажа орбите, на безопасном расстоянии от пантомата и уже не думал о возвращении. Подготовил линии связи, проверил семантические блоки компьютера и записывающую приставку. Не торопился. Раскинулся в кресле и из-под прикрытых век следил за игрой света на пульте. Темно-синяя точка каплевидной формы перемещалась по широкой дуге к центру экрана. Этой точкой был я. Мой корабль.
Прошло не менее тридцати минут, прежде чем дуга превратилась в полукольцо. Я оказался на продолжении линии, идущей через центр пантомата к самой яркой звезде. Прямо подо мной, если пользоваться земными понятиями, должно находиться то "нечто" в панцире. Пробоинка с острыми рваными краями. Как в старом затонувшем корабле.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});