и шкафа, в котором стояли папки с документами.
Едва за Домиником закрылась дверь, я первым делом вскрыл ящик его стола.
Там хранилось с полсотни порнографических журналов с разными кнутами и цепями. Я поискал под ними, но больше ничего не нашел. В его ящиках не было ни папок, ни календаря, ни бумаги, ни даже карандаша. Я положил журналы обратно и запер замок. Этой компании повезет, если под руководством такого извращенца, как Доминик, она продержится хотя бы год.
Снова воспользовавшись отмычками и порывшись в папках с документацией, я сократил свой прогноз до полугода. Согласно финансовой отчетности, на протяжении последнего года ДеГризи неуклонно теряли деньги. Их оборотный капитал был меньше, чем у меня, а из моих чеков хтя бы можно было смастерить бумажного змея и пролететь на нем полпути вверх по холму в богадельню.
Я порылся в папках на букву «Р» и обнаружил одну из тех зеленых картонных закладок, которые копы оставляют на месте всякий раз, когда что-то изымают. Разделитель указывал, что они забрали папку с документами кролика Роджера. Я просмотрел соседние папки, больше они ничего не взяли. Очевидно, с точки зрения копов, убийцей был все-таки Роджер.
Закрывая шкаф, я уже собирался заняться столом Рокко, когда раздался какой-то странный щелчок. Ящики, в которых стояли папки с документами, оказались на несколько дюймов короче собственно шкафа. Немного отодвинув шкаф, я приступил к осмотру его задней стенки. Через некоторое время я обнаружил потайное отделение: нажимаешь на определенный винт, и вся задняя стенка шкафа откидывается, открывая узкое пространство глубиной около двух дюймов. Я ожидал найти там еще несколько папок с бумагами, но вместо этого в отделении оказались оригинальные снимки комиксов, вставленных в рамку. Каждый был подписан фотографом – Кэрол Мастерс, и к нему прилагался негатив. Такие же фотографии висели здесь и на стенах. Если я ничего не перепутал, помнится, Рокко говорил, что они стоят больших денег. На всех найденных мною снимках присутствовал кролик Роджер, значит, их сделали относительно недавно. И один из них был из комикса Малыша Германа.
На обратной стороне одного из снимков я обнаружил написанную карандашом цену. Пять штук. Нехило, конечно, для этой части города, но вряд ли денежный мешок по имени Рокко, со всеми его связями, заставит меня поверить, что кто-то купит вот это по такой цене. Правда, все мои познания в искусстве легко умещались в одну раскраску по номерам. А эти фотографии могли оказаться не слишком хорошего качества, поэтому и продавались не по самой высокой цене. Но тогда зачем так тщательно прятать их?
Я внимательно рассматривал найденные кадры комиксов и не видел никакой разницы между ними и теми, что висели на стенах офиса. Один снимок показался мне смутно знакомым, но я не мог сказать, из какого он комикса и где я его видел: уж точно не в газете, поскольку никогда не читаю этот раздел. Убрав находки в карман, я закрыл потайное отделение и подвинул шкаф с папками на место.
Затем я принялся за стол Рокко.
В верхнем центральном ящике лежал его настольный календарь. Я посмотрел в нем вчерашний день и обнаружил запись о встрече дома с кем-то, обозначенным инициалами СС. Встреча была назначена на одиннадцать часов вечера, всего за час до его убийства.
В нижнем ящике я нашел несколько книг по древней мифологии, и больше там ничего не было.
Я выглянул за дверь и попросил Доминика вернуться в кабинет.
– Есть успехи? – поинтересовался он.
– Возможно, – ответил я. – Как насчет того, чтобы немного поделиться со мной предысторией, а я бы сделал выводы в перспективе?
– Валяй.
– Ваше мнение о Джессике Рэббит?
Схватив нож для писем, он с такой силой воткнул его в свой блокнот, лежавший на столе, что буквально пригвоздил его к столешнице. Интересно, кто-нибудь, кроме Роджера, видел что-то хорошее в этой женщине?
– Когда Рокко встретил ее, эта девица была не очень строгих правил, да она и сейчас такая же. Я никогда не понимал, что в ней привлекательного.
– Как они познакомились?
– Рокко нашел ее в каком-то грязном стрип-клубе в центре города, она там танцевала. Забрал ее оттуда, ухаживал за ней, покупал дорогую одежду и учил актерскому мастерству. В знак благодарности она бросила его ради глупого кролика.
– В итоге-то она к нему вернулась, – напомнил я.
Он выдернул нож из блокнота и подцепил им кусок промокашки.
– Ага, вернулась, но только когда поняла, что кролик не в состоянии дать ей то, что дает Рокко. Ее никто не интересует, кроме себя, и без нее Рокко было бы лучше. Я уговаривал его не принимать ее обратно, но парень так сильно любил ее, что простил бы что угодно.
– Ходят слухи, Джессика надавила на Рокко, чтобы он подписал с Роджером контракт. Вам что-нибудь известно об этом?
– Не совсем. У меня никогда не было особого желания заниматься бизнесом. И лично я не хотел подписывать контракт с этим кроликом. По-моему, не такой уж он и талантливый, но Рокко настоял, хотя ни разу не объяснил мне, зачем нам это надо. Говорил, типа предчувствие. Хотя я всегда считал, да и многие так считают, что на самом деле здесь не обошлось без Джессики: кролик получил контракт, потому что об этом попросила Джессика. Кстати, этот шаг оказался правильным. Из кролика вышел отличный помощник для ведущего комика, никто и не предполагал, что у него получится.
– Роджер утверждал, что Рокко обещал ему персональный комикс. В этом есть хотя бы доля правды?
– Не знаю. Говорю же, я не особо интересовался всем этим, но не удивлюсь, если так и было. Когда Рокко сильно хотелось кого-то заполучить, он мог пообещать все что угодно. Но эти обещания никогда не прописывались в контракте. Он говорил актеру, что в этом нет необходимости: вот его слово, а свое слово он держит всегда.
– И правда держал?
– Шутить изволишь? – Доминик попробовал рассмеяться, но, по-моему, вряд ли он когда-нибудь научится этому. – Никто не умел врать так искусно, как Рокко.
– Предположим на минуту, что Роджер не убивал его. Джессика могла убить?
– А ей зачем? Рокко исполнял любой ее каприз. Это все равно что прикончить курицу, несущую золотые яйца.
– Джессика может претендовать на наследство Рокко?
Он зажег тонкую черную сигарету без фильтра, пристроил ее во рту по центру и выпустил облачка дыма по обеим сторонам от нее.
– Не знаю. Адвокат огласит завещание только завтра, сразу после похорон.
– Вам известно, что кролик тоже мертв?
Доминик бросил спичку