десерт, и она могла вежливо откланяться.
– О, если квартира нужна будет, ты звони, – девушка подвинула к ней свою визитку. – Я быстро всё организую, у меня сейчас своё агентство. Я не зря бросила мед, а то сейчас бы прозябала в какой-нибудь поликлинике, как Маринка. Ты помнишь Маринку, так она сейчас заштатным терапевтом корячится. Ну, точнее, скоро-то ого-го будет. Представляешь, её позвали в этот знаменитый центр. Во как.
Ксения не успела ответить, что знает Марину, и что та вскоре будет работать рядом с ней, как Снегирёва достала свой телефон и стала тыкать какими-то фотографиями Ксении под нос.
– Зато погляди, как устроилась. Какого мачо себе отхватила, женатик, правда, но это не изъян. – девушка оглушительно рассмеялась. – И на какие шикарные курорты он её возит! А?! Ты подумай только. Хотя, конечно, с её внешностью, я поражаюсь, что она до сих пор в девках.
Ксения взяла в руки мобильник и все дальнейшие слова Кати стали проходить, как через слой ваты. Ксения чётко видела, что «отхватила» себе Марина именно её мужа. Она подняла глаза на Катю, долго непонимающе смотрела, потом быстро переслала себе на телефон одну из фотографий, молча расплатилась по счёту и вышла из ресторана. Там было слишком душно и изо всех углов несло ложью, предательством и стыдом.
***
Марина прогуливалась по пляжу, танцевала в объятиях ветра, ловила ступнями набегающие волны. Она кружилась и мечтала, что теперь так будет всегда. Вдруг к ней подлетел Игорь, грубо схватил её за руку и поставил перед собой.
– Ты совсем обалдела, что ли? Ты, – он награждал её отнюдь не литературными эпитетами, – тебе мало было моих слов? Я сказал, что наши отношения не должны отобразиться на моей жизни!
– Игорь что с тобой? – совершенно сбитая с толку девушка широкими от ужаса глазами смотрела на перекошенное от злости лицо Игоря.
– Идиотка! Ты кого подговорила эти фотки показать моей жене? – он сунул свой телефон чуть ли не в лицо девушке. – Это мне сейчас прислала Ксения! Откуда это у неё?
– Я клянусь тебе, я послала подружке только. Кате Снегирёвой, она уже много лет не общается с Ксенией, мы когда-то в институте вместе учились. – Маринин мозг бешено искал выход из сложившейся ситуации. – Да она в Питере, вообще, живёт. Ничего не понимаю.
– На хрена ты, вообще, это сделала? – Игорь размашистыми шагами ходил по песку вокруг Марины.
– Да просто, – Марина закусила губу и пожала плечами, – похвастаться хотела.
– Ну молодца! Похвасталась! Дура! Чтоб ты сдохла, тварь.
Марина смотрела, как стремительно удаляется Игорь, как тает мираж её счастья, как снова опускается серое вязкое ощущение безысходности. Она развернулась к океану лицом, а он был сегодня такой спокойный, лишь играл мелкими волнами у её ног. Океан приглашал пойти за собой, где он может подарить ей спокойствие, где она больше не будет думать о том, кому, по сути, не нужна. Маринина душа устала болеть от одного вида Игоря, она устала ломаться о копья его равнодушия. Она просто хотела хоть немного спокойствия и той жизни, о которой мечтала. Но даже когда она вырвала у судьбы эти семь дней счастья, прежняя реальная жизнь настигла её. С этими словами Марина заходила всё дальше и дальше, туда, где волны стали уже больше, где до дна доставали только кончики её пальцев, но она упорно двигалась вперёд. Вода уже затекала в нос, но девушка смотрела на линию горизонта и видела там объятия океана. Она двигалась дальше, пока очередной вдох не ворвался внутрь солёной водой, а волна не накрыла её с головой. Марина оттолкнулась от дна, но слишком рано вдохнула порцию спасительного воздуха, поперхнулась водой и, инстинктивно пытаясь освободить лёгкие, стала захлёбываться. Сильные судороги свили её тело, она дёрнулась несколько раз, но что-то вцепилось ей в волосы, девушка ещё раз попыталась вздохнуть, но потеряла сознание.
***
Ксения брела по набережной, и ей было омерзительно всё вокруг. Больше всего она ненавидела ложь. Сейчас ей казалось, что она выпачкана полностью в каких-то нечистотах. У неё в голове не укладывалось как можно было ещё вчера говорить с ней о любви и семейных ценностях, находясь при этом на отдыхе с другой женщиной. В раздумьях девушка дошла до больницы, поднялась на этаж и остановилась перед палатой. Сейчас просто необходимо было надеть на себя улыбку.
– Привет. – она подошла к кровати, на которой лежала бледная Алиса. – Как ты, солнце?
– Офигенно. Вроде пришла в себя. Мне такую дозу успокоительного вкатали, что сейчас мир в какой-то другой реальности крутиться. Садись, – Алиса махнула рукой и пригласила её присесть рядом. – Ты знаешь, я впервые за эти дни есть захотела. Чем так вкусно пахнет?
– Я тебе твой супчик, любимый принесла. – Ксения с улыбкой стала накрывать стол перед кроватью Алисы.
Ксения задумалась, вспомнила встречу в ресторане и её даже передёрнуло от отвращения.
– Ты чего? – Алиса присела напротив.
– Замёрзла. Холодно на улице. – Ксения глянула на неё. – А знаешь, ты, когда выйдешь из больницы, будешь жить у меня. – она улыбнулась.
– Нет, милая. Мне нужно спокойствие. А твой благоверный? Мы с ним под одной крышей и дня не протянем. – Алиса вдохнула божественный аромат супа, побледнела ещё больше и закрыла контейнер. – Теперь если мне придётся играть беременную, я очень убедительно смогу сыграть приступы токсикоза. – еле проговорила она и бросилась в туалет.
– А где будет жить мой неблаговерный, меня теперь не волнует. – тихо сказала Ксения ей вслед.
Через несколько минут Алиса снова присела возле импровизированного стола и твёрдо сказала:
– Так, ребёнок своего отца! Ты дашь мне поесть или, – она поискала глазами по палате и остановила свой взгляд на Ксении, – или твоя тётя Ксю будет тебя ругать.
– Здрастье, приехали! – Ксения картинно всплеснула руками.
Минут пять женщины сюсюкались с ещё не родившимся ребёнком, пока Алиса вдруг не прыснула со смеху.
– Вот две дуры! Со стороны посмотришь, умора! – Алиса внимательно посмотрела на подругу. – Ксюш, у меня всё хорошо. Просто я приняла решение. В память о Пете я буду такой, как всегда. Он вечно найдёт себе тёплый уголок в моей душе, но мне необходимо жить дальше ради нашего малыша.
Покинув подругу через несколько часов, Ксения шла в задумчивости. Ей хотелось оградить Алису от нападок Киры, и она решила, что стоит посоветоваться с родителями.
– Мама, ты дома? Я сейчас заеду.
Ксении не понравился встревоженный голос матери. Отец после похорон Латанина был совсем не в себе, и они очень переживали за него.
В родительском доме витали ароматы корвалола и валерианы.