- Ты пойдёшь.
Да кто бы сомневался, что почётная роль провожатый в кусты выпадет мне? И не отвертишься ведь...
- Почему я?
- Потому что ты женщина, - мой бывший муж садится на капот, подставляя раздосадованную физиономию щадящим лучам вечернего солнца, а я всё никак не решусь броситься Соньку догонять. У меня ногу свело, и теперь сотни иголок разом пронзают кожу.
- Знаешь, жаль, что у вас с Верой не сын.
- А тут не в этом дело. Она ребёнок, ты женщина - вам проще найти общий язык. И, кстати, раз уж ты напортачила с ДНК-тестом и правды мы так и не узнали, будь добра, хотя бы ты перестань называть меня её отцом. Ведь вопрос до сих пор висит в воздухе. Мне одного Сонькиного "папочка" за глаза!
Смотрите, какой ранимый! Я, конечно, понимаю, что не каждый мужчина сможет тут же самоотверженно броситься с головой в пучину родительских обязанностей, но, как по мне, конкретно этот уж слишком драматизирует.
Ну подтвердится, и? Всё самое страшное он уже пропустил: пелёнки, распашонки, лезущие зубы, отрыжки, и (даже мне жутко) грязные подгузники. Так чего зря нервы тратить?! Если кому и лить горючие слезы, так это горе-тётке: подвернула на свою голову джинсы и пока пробиралась с Сонькой в дикие заросли, высматривая уединённый уголок, обожгла щиколотки крапивой. Да и вообще... Это мне поддержка нужна, ведь большую половину обязанностей взвалили на мои плечи!
- Чёртов нытик, - плюю ему напоследок, и торопливо вышагиваю в сторону двух коз: одна с косичками, скачет, размахивая руками, воображая себя бабочкой, другая серая, с большим чёрным пятном на боку - траву жуёт. Лучше бы у Некрасова и впрямь самолёт был, тогда моя наблюдательная племянница не тормозила бы нашу погоню за нерадивой мамашей.
- Красивый, да, тёть Вась?
- Вонючий, - складываю руки на груди, не рискуя подходить ближе к рогатому скоту, и озираюсь по сторонам: главное, пса не прозевать. А то даст дёру в лес и плакали мои тридцать тысяч. А вместе с ними и единственный шанс не умереть одинокой. - Лучше не трожь его, ладно? Вид у него какой-то больной.
- Ничего не больной! Все козы так выглядят. Вы что к бабе Зое никогда не ездили?
К бабе Зое?
- Ездила, - оживляюсь, немного удивлённая тем фактом, что малышка так хорошо знакома с нашим генеалогическим древом, и, позабыв обо всём на свете, делаю шаг к ней навстречу, припечатывая ногой козью горошину. - А ты что у неё в гостях была?
- Ага. Когда снег лежал. У мамы работы было много, и я Новый год с бабушкой встречала. Она вот такой, - разводит руки в стороны, демонстрируя внушительные размеры, - пирог испекла. С яблоками.
Точно была. Всё сходится - шарлотка у бабы Зои коронное блюдо. Некрасов в наш первый к ней приезд даже рецепт переписал. Только выпечка никак не поддаётся его умелым рукам.
- А ещё мы бабу Зою к себе брали. Правда, ей пришлось своих куриц соседке отдать. Сказала, они без неё подохнут... Ой, это плохое слово, да?
Наверное. В лексиконе пятилетней девочки точно присутствовать не должно. И мне бы её отчитать, но я бы сейчас даже мат ей с рук спустила!
- Сонька, - я хватаю её за ворот кофточки, когда она едва не повторяет мой утренней подвиг, растянувшись на скользкой траве, и, поставив на ноги, аккуратно беру за плечи. Заглядываю в глаза озорные и принимаюсь допрашивать с улыбкой на губах:
- А зачем вы бабу Зою к себе брали? - и какого чёрта эта хитрая карга ни в одном из телефонных разговоров об этом не упомянула? Я же ей часто звоню - раза три в месяц. А если учесть, что она любительница потрещать языком это не меньше шести часов утомительных разговоров!
- Ну как... Чтобы её в парк сводить. Площадь ей с башнями показывали, - она задумчиво прикладывает указательный палец к щеке, пытаясь простимулировать мыслительный процесс, а я брезгливо вытираю подошву о примятую траву. - А ещё она меня в садик водила. И забирала...
- А мама что? Работала?
- Ага. В командировку ездила. Ну, она, вообще, часто уезжает. У неё начальник злой.
Отлично... Ведь не исключено, что и сейчас она в так называемой командировке... Господи, во что впуталась моя сестрица, если даже баб Зою и ту вытащила из глуши в Москву? Я сколько ни пыталась, старушка, как баран, на своём стояла: " На кой мне выхлопные газы нюхать? А овощи? У вас там химия одна! А у меня натур продукт!"
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Нет, ради экскурсии она бы точно свою землянку не бросила.
- Сонь, а, может, расскажешь мне по секрету, что же это за работа такая важная у твоей мамы? - вдруг повезёт? В прошлый раз она от меня отмахнулась. Сказала как отрезала: "Секрет!" да ещё и язык показала. Но это было неделю назад. А теперь мы вроде как сроднились, вдруг уже доверяет? Не шпионка же Верка, чтоб её должность рассекречивать было нельзя!
- Скажу! Она у меня врач! - господи, бедный ребёнок!
Вон как щёки раздула от важности, даже бока кулачками подпёрла. Грудь колесом, нос задран и в глазах такой восторг... Только какой из Верки врач? Разве что по советам нашей деревенской родственницы людей травками лечит. Университет бросила, а если бы доучилась, то и тогда в медицину не взяли б. Она же хотела стать учителем, а вместо этого маникюрила на дому.
- Здорово Сонь! Я всегда знала, что из твоей мамы выйдет толк, - беззастенчиво вру и протягиваю ей ладошку. - Пошли в кусты, нам уже ехать пора.
Вот сядем в машину, девчонка уснёт, а я бабе Зое допрос с пристрастием устрою. С живой не слезу, пока мне всё о сестре не расскажет!
Глава 6
Как там говорят? Хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах? Так вот - не врут. Пока Сонька возится со своими штанишками, присев под кривой берёзкой, я нетерпеливо оглядываюсь по сторонам. Деревья, кусты, деревья... А ещё парочка шмелей кружат над цветами, разбавляющими зелень своими ярко-жёлтыми головками. Благодать. Даже несмотря на отборный мат, эхом проносящийся по этим джунглям - похоже, местный фермер потерял своего тощего козла.
Только собираюсь крикнуть бедолаге, что его дохлый скот добрался до дороги, как Сонька меня за футболку дёргает.
- Тёть Вась, а где Макс?
- Так у машины, - киваю на яркое синее пятно, проглядывающее сквозь прорехи в кронах кустарников, и помогаю малышке заправить майку . - Облокотился на капот, нас ждёт.
Ему же по статусу не положено скакать по кустам! Он, видите ли, переживает потрясение!
- Да не папа! А пёс, говорю, где? - она цепляется за мои плечи, позволяя подтянуть трусы едва ли не до пупка, а меня словно током бьёт: его действительно нет!
К кустам впереди нас бежал; пока Сонька выбирала, куда же присесть, путался у меня под ногами; секунд сорок назад охотился на шмеля, прыгая вокруг одуванчика, как дикий заяц... А сейчас пропал!
- Господи! - выпрямляюсь на ватных ногах и начинаю крутить головой по сторонам. Может, за козлом увязался? Так нет же... Вон, его уже мужичек, накинув верёвку на волосатую шею, тащит в сторону дома...
- Макс! - кричу во всю мощь своих лёгких и, схватив племянницу за руку, принимаюсь в ужасе метаться между берёз. То к одной подбегаю, волоча за собой непоспевающую малышку, то к другой. Даже разросшуюся крапиву не боюсь: голой рукой раздвигаю стебли, словно псу придёт в голову прятаться от меня посреди этих колючих зарослей!
- Макс, - теперь хнычу, отчётливо осознавая, насколько я никчёмная хозяйка. Разве нормальному человеку придёт в голову отпустить этот электровеник с поводка и при этом даже не удосужиться за ним проследить? Да теперь ори не ори, этот хулиган не вернётся!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Чего визжишь? - хотя один кобель среагировал. Сгибается пополам, пытаясь отдышаться, и украдкой осматривает территорию. - Я уж думал, животное какое увидели!
- Нет, мой пёс! Максим, я Макса потеряла! Минуту назад был тут , а сейчас как сквозь землю провалился! - сжимаю девичью руку, а Сонька ойкает, заставляя меня опомниться. - Боже мой, где я его теперь найду?