самое когда-нибудь рядом обязательно будет кто-то, кому не захочется расставаться. Как ей сейчас…
– Ой, там та девушка!
– Какая девушка? – Фелис подняла голову, отвлекаясь от своих размышлений.
– Та… Ну, Вэллариана.
– Где?
– Вон, возле лотка со специями.
Фелис глянула в указанную Анной сторону и увидела Вэллариану. Форменное чёрное платье она явно поменяла – насколько помнила дикарка, у вчерашнего были белые манжеты (до ранения) и воротник, а у этого – чёрные, в тон незамысловатому наряду. В руках девушка держала небольшую плетёную корзинку, с которыми служанки обычно ходили на рынок за мелкими покупками; из кармана, резко выделяясь на фоне ткани, торчал белый бумажный уголок.
Рядом стояла рыжеволосая катесса, судя по точно такому же платью – тоже горничная, и внимательно изучала баночки с различными специями, помахивая вполне традиционным списком покупок, – Фелис заметила убористый столбик наименований.
– Да, это действительно она, – кивнула дикарка.
– Неплохо выглядит. После вчерашних-то событий… Они идут сюда! – внезапно ахнула Анна и спешно отступила за спину подруги. – Прикрой меня! – шепнула она, пригибаясь.
– Зачем?
– Чтобы девчонка, увидев меня, не подумала чего лишнего!
Фелис пожала плечами и сосредоточила взгляд на приближающихся горничных. Вэллариана с подругой неторопливо прошли мимо, лишь покосившись на дикарку, прислонившуюся к поддерживавшему навес столбу.
Анна осторожно выпрямилась.
– Уф, кажется, не заметила.
Фелис отвела глаза, поморгала, снимая напряжение. Всё-таки это требовало определённых усилий – чтобы сразу двое не обратили внимания на одну странно скрючившуюся девицу и не запомнили другую, слишком уж пристально на них смотревшую.
– О чём же таком лишнем она может подумать? – полюбопытствовала Фелис.
Анна отряхнула свои золотистые брючки, подхватила поставленную на дорогу корзину.
– Я заметила, как она вчера таращилась на блондинку из «цветочниц»…
– Лили, – машинально уточнила Фелис. – Её зовут Лили. А у тебя на лбу вроде не написано, что ты тоже волшебница.
– Некоторая осторожность ещё никому не вредила, – махнула рукой Анна. – Давай-ка попробуем проследить за девушкой.
– Зачем?
– У нас по городу бродит старлетка, а мы оставим её без присмотра? Непорядок. Пошли. – Анна взяла Фелис под локоть и потянула за собой.
– – –
Своё название Хлебная улица получила благодаря крупной пекарне, где делали собственно хлеб и лучшие во всём Реалле булочки. Здесь же располагались кондитерская, несколько магазинчиков, торгующих соответствующими изделиями, два кафе, салон модистки, парикмахерская и лавка магических товаров. Данный магазинчик находился в маленьком тупиковом переулке, тихом и сумрачном из-за огромного раскидистого каштана.
Внутрь я протиснулась осторожно и боком, с трудом приоткрыв тяжёлую чёрную створку. Колокольчик над дверью мелодично зазвенел и я оказалась в небольшом зале, заставленном стеллажами с различными флакончиками, бутылочками и баночками, бумажными конвертиками и тряпичными мешочками, слабо мерцающими шарами на треножниках и книгами в кожаных переплётах.Поплутав среди полок и круглых столиков, покрытых отрезами шёлка всех цветов радуги, я обнаружила прилавок. Над ним, на тонкой штанге висели всевозможные амулеты и талисманы. Я аккуратно коснулась нескольких, завороженно разглядывая разноцветные камни, фигурки неведомых зверей и маленькие пластинки с непонятными знаками и узорами.
– Девушка, вы что, читать не умеете? На общем же языке написано: «Просьба руками не трогать!»
Я вздрогнула, сообразив, что обращаются ко мне, спешно отдёрнула руку и, опустив глаза, увидела бумажку вышеозначенного содержания. Оная была прикреплена к боковой стойке прилавка, находясь примерно на уровне болтающихся на шнурках амулетов.
– Некоторые из них, между прочим, могут активироваться от простого прикосновения, – сердито продолжал женский голос.
– Извините, – пробормотала я.
Позади послышался лёгкий шелест, маленькая фигурка в длинном белом платье обогнула прилавок и поставила на него бледно-зелёную резную шкатулку.
– Ну, юная леди, чем могу быть полезна?
Я подняла глаза и едва не отшатнулась. Никогда раньше не видела… таких существ. Я родилась и выросла в городе – да и в мире, – где катессов было столько же, сколько и людей, и внешний вид представителей другой расы, сильно отличающихся от нас, никогда меня не пугал, не удивлял, не нервировал и вообще относился к естественным, само собой разумеющимся вещам. Случалось мне встречать и единственных, причём не только очень похожих на нас, людей, женщин, но и мужчин, обвешанных металлическими доспехами по самую макушку – в прямом смысле слова, ибо даже их лица скрывали маски. Конечно, эта немногочисленная раса настораживала, однако, как я полагала, скорее из-за шлейфа тайн и недомолвок, касающихся их происхождения и способностей…
Но существо, стоящее за прилавком, не было ни человеком, ни катессом, ни единственным. По крайней мере, до конца.
Это была женщина небольшого роста, стройная и изящная. Вполне человеческое лицо, сплошь усеянное рыжими веснушками, высокие, резко очерченные скулы, тонкие пшеничные брови. И глаза, раскосые и тёмно-карие, почти чёрные, из-за чего зрачок едва заметен, а белка и вовсе не видно… Не глаза, а два чёрных провала, обрамлённых блестящими, чёрными же волосами, присобранными на затылке. Из массы длинных прядей выбивались слегка развесистые ушки катессы, в первое мгновение показавшиеся мне чисто декоративным элементом, вроде детали карнавального костюма, а окончательно меня доконали её зубы, мелькнувшие в вежливой улыбке, – белые, мелкие, острые, с характерными клыками, украшавшими челюсть большинства катессов.
Я посмотрела на её обнажённые руки, чопорно сложенные на краю прилавка. Каждый аристократически тонкий пальчик оканчивался изогнутым когтем – именно когтем, а не ногтем.
Женщина – чисто внешне довольно-таки молодая, не старше Дейры, – проследила за моим убитым взглядом и скептически ухмыльнулась.
– А я-то думала, что волшебницы ко всему привычны, ничем их не удивишь и не пробьёшь.
– А-а… – я кое-как подняла глаза обратно на её лицо. – Я эта… не того… не волшебница.
– Это ты своей маме скажешь, девочка, если она вдруг спросит, чем её дочка занимается. А в нашем деле такой фокус сработает разве что со старлетками вроде тебя.
Непонятно, то ли оскорбиться из-за этого снисходительного замечания, то ли воздержаться… Я посмотрела на бледно-золотистую шею незнакомки, обвитую чёрной атласной лентой. На ленте висел гранёный хрустальный шарик, прозрачный словно капля росы, а внутри, точно живой, пульсировал яркий голубой огонёк…
Глава 4. Голый и озадаченная
В один прекрасный день к её ногам упал полуобнажённый красавец-мужчина…
Занятно, не правда ли?
Строчка из любимого романа Норики
Когда жаркое полуденное солнце значительно уменьшило количество желающих узнать своё