Потом она вспомнила, как он сноровисто действовал на берегу. Все та же собранность и отточенность движений, которая все время восхищает ее. Какого черта он делает в универе, его место не здесь.
Оля тихо позвала его, но он не отозвался, то ли не услышал, то ли задремал. Тогда она позвала его громче.
— Эй, ты что, спишь?
— А?.. Что такое?..
— Спишь…
— Уже не сплю, что ты хотела?
— Прости, я тебя разбудила?
— Да! Говори уже, что там такое?
— Прости, прости, спи, больше не буду будить…
С другого конца комнаты послышалось рычание:
— Если ты сейчас же не скажешь, я встану, и тогда ты пожалеешь…
— Да я просто подумала… Наверное, медицина — это все-таки твое призвание… Ты так упрямо боролся за него…
— Ложись-ка спи. Иначе нет смысла, чтобы я тут сидел.
— Да, да. Уже иду. Извини, что разбудила…
Он снова откинулся назад, но сон оставил его.
Сегодня он смог остановиться. Но его надолго не хватит, а она не понимает. И не надо, иначе он может разрушить это хрупкое доверие.
Глава 8
Оля проснулась, когда только забрезжил рассвет — гроза ушла. Она первым делом оглянулась на кресло, и, не обнаружив там никого, расстроилась. Повернувшись на другой бок, девушка снова собралась спать, но в голове, почище всякого будильника, зазвенели вопросы.
Станет ли Игорь вести себя иначе? И как — иначе? И чего она сама хочет?
Ну, если не врать самой себе, то вчера ей было безумно жаль, что их так грубо прервали. Но ведь… ему не нужны поцелуи. Вернее сказать, не только поцелуи. Если, конечно, у него все в порядке. А у него все в порядке. Это она могла утверждать со всей уверенностью, даже, полагаясь на свой довольно-таки скудный опыт.
Интересно, кого он хочет больше — ее или Алину? Нет! Не интересно. Пусть разбирается сам. Она не станет терпеть унижение. И если он все таки встречается с Алиной, если они просто друзья, то… то какого черта он делает это с ней?!
С друзьями так себя не ведут! Нужно считаться с ее чувствами.
У Алины тоже, кстати, есть чувства. Вот только, если говорить начистоту, плевать ей на Алину, она все равно хочет еще раз ощутить его губы на своих губах, его руки… Вот оно — раздвоение личности!
Оля, отчаявшись заснуть, надела джинсы и футболку, заплела косу и спустилась вниз.
Игоря нигде не оказалось, отчего пришли облегчение и досада одновременно. В очередной раз убедившись, что верной дорогой движется к психиатру, Оля занялась приготовлением кофе.
Позавтракав, она пришла к единственно правильному выводу — не делать никаких выводов. А если Игорь все-таки хочет чего-то большего, то придется определиться в своих желаниях, она не собирается быть посмешищем.
С этими, такими правильными мыслями, девушка направилась к реке, и очень быстро увидала виновника своей бессонницы — он расположился на ближайшем мостике, с удочками. Заслышав ее шаги, Игорь обернулся, и, увидев раннюю гостью, улыбнулся так искренне и просто, что захотелось двинуть его по затылку.
— Ну, и как улов?
Парень с гордостью продемонстрировал четыре небольших карасика, плещущихся в ведре.
— И что ты станешь с ними делать?
— Я у Влада видел здоровенного котяру — будет ему подарок.
— А не много?
— Этому? Сомневаюсь…
— Держи, — она протянула ему пакет с бутербродами, — небось, и не позавтракал, чайник-то совсем холодный.
— Спасибо, солнышко. Не хотел тебя будить. Эх, сейчас бы кофейку… а? Ну, пожалуйста!
— Вот блин, стоило уехать на дачу, чтобы опять разносить кофе, — она пошла обратно к дому.
— Олюшка, я твой вечный должник!.. — Игорь крикнул ей вслед, почти смеясь, но как только она отошла, сразу посерьезнел, взъерошив и без того взлохмаченные после сна волосы.
Оля, спасибо ей, проявляет недюжинное терпение. Но вопросов у нее, надо полагать, масса. А ответов нет. И она дает ему выбор. Она, действительно, потрясающий друг…
Да какой, к черту, друг?!! Если он не сдержит себя, то все разрушит.
А, может… и не надо сдерживаться?.. Их влечение взаимно, все складывается отлично… и если они займутся любовью (при мысли об этом у него перехватило дыхание)… Нет. Для девушки все слишком серьезно и если он не хочет ее потерять, надо обуздать свои инстинкты. Вот только проблема в том, что он вообще никого не хочет, кроме этой маленькой ведьмы, у него было вдоволь времени, чтобы понять это.
Оля вернулась с двумя чашками кофе, когда Игорь стругал ножом небольшую палку с разветвлением на конце.
— Что ты делаешь?
— Хочу вогнать ее между досок, а сюда вложить удочку — так удобнее, — он зашипел от боли.
— Что? Что случилось?! Ты в порядке?
— Да. Ноготь все равно был не нужен…
Увидев, что Оля побледнела, Игорь обомлел:
— Да ничего страшного, я пошутил, всего лишь небольшой порез, — говоря это, он прикрыл его второй рукой, но кровь капнула на доску. Оля изменилась в лице, на лбу выступила испарина.
— Я… Мне… надо идти. — Она в панике широко раскрыла глаза, не в силах отвести взгляд от его руки, из под которой маленькие капельки крови продолжали падать на деревянные доски мостика.
Игорь ругал себя последними словами, но помочь ей не мог, не напугав ее при этом еще сильнее. Глупо стоять беспомощно, он быстро лег на мостик и опустил окровавленную руку в воду — инфекции он не боялся, гораздо больше его страшил остановившийся Олин взгляд. После этого он стремительно выпрямился, подхватив мастерку, которую взял еще утром, и обнял девушку, стараясь незаметно укутать раненую ладонь.
— Ну, ну… успокойся. Это всего лишь маленький порез. Видишь, уже все хорошо…
— Не вижу…
— А и видеть нечего, — он поцеловал ее в висок… потом в нежную щеку…
…Что произошло потом, Оля не очень хорошо помнила. Вдруг оказалось, что она сидит у него на коленях, обхватив руками за шею, и самозабвенно целует, а он, завладев ее ртом и сознанием, доводит до сумасшествия своим насмешливым ртом, бесстыдно лаская свободной рукой.
Оля прервала поцелуи, и, попыталась вернуть самообладание, что получалось неважно. По его тяжело вздымающейся груди было заметно, что он тоже с трудом восстанавливает дыхание.
— Сюда могут прийти, — она попыталась встать с его коленей.
— Шшш… только без резких движений, — он слегка поморщился, помогая ей встать, и выпрямиться, после чего перебрался на край мостика и отвернулся к реке.
— Я… спасибо, что помог мне.
— Да не за что. Мне было приятно, — голос звучал хрипло, так что ему пришлось кашлянуть, чтобы договорить фразу.