к вам мужа, уже нет, а прочные связи между вами еще не сформировались, поэтому именно сейчас муж может наделать глупостей. Если вы ему не помешаете, конечно.
Анна пришла в замешательство. С одной стороны, ей было неприятно выслушивать мрачные пророчества этой престарелой femme fatale, а с другой – та как в воду глядела! Может, Марк ей все сообщил? Нет, подумала Анна, если бы Катрин действительно знала, что у них происходит, злорадства в ее голосе было бы намного больше. Она не знает. Но вдруг поможет, если ей рассказать? Чего-чего, а опыта ей явно не занимать. Анна заколебалась. Сказать или не сказать? К счастью, Катрин была слишком увлечена своими построениями, поэтому не обратила внимания на внутренние метания Анны, хотя в обычное время они бы от нее не укрылись. Она продолжала:
– И конечно, мужья не уходят в никуда. Присмотритесь, соперница может быть очень близко, – она замолчала и выразительно посмотрела на Анну, а потом перевела взгляд к двери в сад.
Несмотря на тяжесть ситуации, Анна не удержалась от улыбки:
– Вот здесь вы ошибаетесь. Она моя старая подруга. Марк ее видит второй или третий раз в жизни.
– Так значит, вы их познакомили давно? – многозначительно подняла бровь Катрин.
– Она была моей подружкой невесты и с тех пор мы не часто встречались, – сказала Анна. Она задумалась.
Катрин заметила перемену в ее настроении и удовлетворенно сказала:
– На вашем месте я бы была внимательней с этой … подружкой. Кто ее пригласил?
– Я …, – быстро сказала Анна и прикусила язык. Она вспомнила, как Марк за завтраком при обсуждении списка приглашенных заметил, что гости все с его стороны, а с ее никого нет, и это будет смотреться странно. Тогда она была ему благодарна за внимательность, но все и правда могло быть просто – кроме Коры ей некого пригласить, и он об этом знал. Катрин внимательно наблюдала за ней.
– Информированность – лучшее оружие. Я дала вам козырь, даже если сейчас вы так не думаете, – сказала она и отошла. Анна прислонилась к дверному косяку. Ей стало противно и впервые в жизни она вдруг почувствовала настоящую злость.
***
Тем временем Алекс на другом конце комнаты понимал, что с Корой придется попотеть. Она слишком вяло реагировала на его блестящие шутки, проверенные временем «экспромты» и выразительные на грани фола взгляды. Ее мысли слишком очевидно были заняты чем-то или кем-то другим, и она не особенно старалась это скрыть. Про себя он решил попытаться добыть из нее огонь еще минуты две-три, а затем присоединиться к веселой компании на диване, тем более, что его уход вряд ли ее огорчит. Ему порядком надоело слушать вежливые безжизненные ответы, поэтому он сказал:
– Кора, выходите за меня замуж!
Она удивленно моргнула и впервые за вечер внимательно посмотрела на него, словно не расслышала:
– Что вы сказали?
– Я сказал, цветы в оранжерее нуждаются в поливе так же часто, как и цветы в саду.
– По-моему, вы сказали другое! – улыбнулась Кора.
– По-моему, вы меня совсем не слушали! Кто тот счастливчик, что занимает все ваши мысли?
– Все мои мысли заняты мной, – сказала Кора честно. – Извините, если я кажусь вам невежливой.
– Не невежливой, а незаинтересованной, – неожиданно для себя сказал А. – Вас что-то беспокоит? Расскажите, может, я смогу помочь?
– Помочь мне вы не сможете, но спасибо за предложение. Я разберусь сама.
– Если не разберетесь, или результат вас не устроит, то я к вашим услугам, – галантно сказал Алекс, кивнул ей в знак прощания и отошел к дивану, на котором сидели Ева с Марго. «Что мне делать?» подумала Кора, оставшись в одиночестве. «И где, черт возьми, Марк?»
***
Марк же в эту минуту стоял у окна в своем кабинете, в котором, войдя, предусмотрительно выключил свет, чтобы никто из гостей его не потревожил. Он был уже сыт этим празднованием и недоумевал, как ему могла прийти в голову идея отмечать день рождения в такой многолюдной компании. Хотя, дело, конечно, было не в многолюдности, а в неприятных сюрпризах, которые могут преподносить некоторые старые знакомцы. К его огорчению, сюрпризом от Артура дело не ограничилось, Катрин тоже пожаловала без приглашения не просто так.
Словно в ответ на его мысли дверь немного приоткрылась и в щель просунулась голова Катрин. Она оглядела комнату и сразу заметила его у окна.
– Почему именинник скучает в одиночестве? Или, может, прячется от кого? – хихикнула она.
Марку хотелось промолчать, но, чтобы покончить со всем этим как можно скорее, он сказал:
– Заходи.
Катрин проскользнула внутрь и подошла к нему. В сумерках она выглядела очень неплохо – неудивительно, что у нее еще оставались поклонники, подумал Марк. Пряный и густой аромат ее духов что-то смутно напоминал, какое-то путешествие, где было жарко и неуютно.
Катрин подошла к нему почти вплотную и взяла за пуговицу. В ее жесте не было ничего угрожающего или вульгарного, это было очевидное выражение многолетней симпатии, которую она не пыталась скрывать.
Марк отступил на шаг. Катрин грустно улыбнулась.
– Хотела бы я, чтобы все было по-другому.
Марк молчал. Раньше он с ужасом думал, что было бы, сбудься желание Катрин раньше – уйди он от Марго много лет назад и свяжи жизнь с этой женщиной. Она неглупа, была красива, но почему он уверен, что его ждало бы сплошное разочарование и несчастье? Вслух он этого сказать, разумеется, не мог, поэтому просто посмотрел ей в глаза и произнес:
– Что привело тебя сюда?
Катрин пожала плечами:
– Ничего особенного. Для тебя вообще пустяк. Ты ведь знаешь, что Паоло умер. Так вот, его дети … В общем, я не получила ничего. Грустные времена.
– Судя по всему, ты полагаешь, что я смогу помочь?
– Уверена, что ты можешь помочь. Для тебя такая сумма просто пустяк.
– О какой сумме речь? – спросил Марк, вспоминая, что уже второй раз за этот уик-энд задает этот вопрос.
– Тысяч сто. Мне хватит. Дом у меня есть, как ты знаешь, но его содержание обходится дорого.
– Почему я должен тебе помогать? – в упор спросил Марк, предполагая, что знает ответ.
– Ты добрый человек и не оставишь старого друга в беде, – уверенно произнесла Катрин.
– Есть и другая причина, быть может? – мрачно улыбнулся Марк.
– Есть, – помедлив, сказала Катрин. – Я не собиралась прибегать к этому и надеялась на твою искреннюю щедрость, но раз ты не оставляешь мне выбора… Она помолчала, стремясь выдать как можно более емкую формулировку.
– Я ведь не случайно заговорила про Марракеш.
– Господи! Марракеш