Ей казалось, что это не кончится никогда, она сама едва не двинулась рассудком, она хотела прервать «регенерат», сорвать браслет с тоненькой ручки, втоптать в грязь этот злой и жестокий механизм, такой безжалостный, она ненавидела его, ей казалось, что она выпустила на свободу самого жестокого из всех дьяволов ада…
И вдруг все закончилось, причем закончилось довольно быстро — всего лишь за пару минут. Ребенок повис на машиных руках, целый и невредимый, разве что еще не пришедший в сознание.
Боль уже отступила, от нее не осталось и следа, такой резкий переход от страдания к покою иногда вызывал у пациента шок и потерю сознания на какое-то время. Это состояние уже не вызывало опасений.
Мальчик был весь в крови, но его руки теперь были совершенно целы, все пальчики были на месте… Даже ноготки… Чудо… Это просто чудо!
Маша заплакала от переполняющих ее чувств и от облегчения и еще несколько минут сидела трясясь, хлюпая носом и судорожно прижимая к себе ребенка, а потом подскочила, пронзенная мыслью, что надо убираться с этого места и как можно скорее.
Что будет, если в этот чертов тихий дворик забредет какой-нибудь прохожий и увидит их тут?.. Или если кто-то из жильцов близлежащих домов вызвал милицию?
Перед внутренним машиным взором тут же предстало лицо координатора Петра — суровое, холодное лицо человека, лишенного каких бы то ни было эмоций — по крайней мере, такое впечатление осталось от единственной личной встречи с координатором, состоявшийся в день отъезда Вартана.
Если Петр прознает о том, что она сделала!.. Даже думать об этом страшно!
Как бы так добраться до машины, чтобы никого не встретить?
Маша поняла мальчика на руки, и чуть было не выронила его — ее часы вдруг пронзительно и громко запищали, будто внезапно включился будильник… В первый раз часы заиграли эту простенькую мелодию из пяти нот, которую Маша знала наизусть, которую ждала, которую боялась услышать… Инопланетное вторжение… Нет, только не сейчас! Только не сейчас!!!
Она побежала. Побежала вместе с мальчиком на руках, стараясь изо всех сил бежать быстро. Сил, прямо скажем, было маловато, девушка задыхалась, едва не падала, и все медленнее и медленнее бежала… Господи, как же далеко она оказывается ушла! Где же машина? Уж не украли ли ее?! Ну и чудесный же выдался вечерок!
Конечно, Маше не удалось избежать встреч с прохожими, к счастью, те хотя бы не пытались ей мешать. Оглядывались, удивленно провожали взглядами, но и только.
Девушка добежала до машины, уронила мальчика на заднее сидение, сама упала на водительское и завела мотор. Она никак не могла отдышаться, болело горло, болела голова, перед глазами плыли круги, и Маша с убийственной ясностью поняла, что не сможет сейчас вести машину, ей слишком плохо! Желудок свело жесточайшим спазмом, и она едва успела открыть дверцу и свеситься с сидения, когда на нее обрушился приступ рвоты.
Часы все наигрывали мерзкую мелодию из пяти нот, призывно пищал псевдорадиоприемник под приборной панелью автомобиля, высвечивая на крохотной карте точку, в которой было замечено вторжение.
Дорога каждая секунда, Маша почти физически чувствовала, как течет время. Некогда раздумывать! Кому какое дело, что она плохо себя чувствует в тот самый момент когда пришла пора выполнять свои обязанности?!
Маша впрыснула себе еще одну порцию «HI-FI», уже вторую за сегодняшний день, поставила на крышу мигающий синий фонарь, и ее машина, взвизгнув шинами по мокрому асфальту сорвалась с места.
Чудодейственное лекарство подействовало быстро, уже через несколько секунд девушка вполне адекватно оценивала действительность, легко управляла машиной, и прекрасно соображала. Досадно мешали только испачканные кровью руки, которые липли к обтянутой кожей баранке руля.
Маша прибыла на место почти уложившись в контрольное время.
Было уже поздно и на улицах было мало народу, плотные облака закрывали луну, а света редких фонарей было явно не достаточно для того, чтобы рассеивать тьму, поэтому Маша почти не опасалась, что кто-то заметит кровь на ее одежде, безжизненное тельце на заднем сидении машины и сочтет ее за маньяка-убийцу… Опасалась она того, что сама не разглядит в темноте оэрлога… А можно ли вообще разглядеть его в темноте?!
Прибор показывал, что пришелец здесь… где-то практически над ее головой…
Маша скользнула взглядом по домам, по деревьям…
Она остановила машину у небольшого скверика. Полуоблетевшие деревья уже не могли скрыть небо, не могли помешать… Дома стояли по другую сторону широкого шоссе и тоже не мешали обзору… Маша старалась делать все так, как учил ее Вартан — не напрягать глаза, смотреть боковым зрением…
Она смотрела и молилась про себя, просила Господа помочь ей, и — не видела, ничего не видела! И уже едва не плакала от отчаяния, когда вдруг услышала тяжелое и зловонное дыхание у себя за спиной.
— Дева, дай десять рублей… Не хватат… На хлеб… Выпить хотца…
Маша резко обернулась и как раз в тот момент, когда оборачивалась краем глаза увидела то, что искала — крохотные искорки плыли над самой крышей одного из домов. Может быть оэрлог просто опустился ниже, может быть, девушка изменила угол зрения… Но она наконец-то увидела его… Увидела и уже не могла оторвать от него взгляда. Если уж теперь она потеряет пришельца — пиши пропало.
— Эй, слышь, что ль? — услышала она каким-то краем сознания, — Ты пьяная, что ль?
Маша вытянула руку, прицелилась. Оэрлог летел низко, попасть в него не представляло никакой сложности, и она попала, и убила чудовище с первого раза, быстро и аккуратно — тоненькая голубая молния вырвалась из ее ладони, разорвав на мгновение ночную тьму, Маша проследила за тем как погасли розовые искорки — все до одной, и только потом повернулась к тому, кто маячил у нее за спиной и мешался.
Она увидела обросшего сутулого старика, грязного и вонючего — такого вонючего, что к горлу снова подкатила тошнота. Старик тупо смотрел на нее, разинув рот, потом вдруг развернулся и тяжело топая побежал прочь.
«Все видел, — устало подумала Маша, усаживаясь в машину, — Ну и черт с ним!»
Главное, она справилась. И справилась довольно легко.
Теперь она поняла, что не стоит волноваться и буравить глазами небо — когда оэрлог опустится достаточно низко, его видно весьма хорошо, нужно только подождать, не нервничая и не торопясь.
Она ехала к дому, радуясь, что никакому милицейскому патрулю не придет в голову остановить ее для проверки документов, и пыталась придумать, что делать с мальчиком.
Ничего не придумала, поэтому привезла его домой.
Третий час ночи, авось не попадется никто из соседей пока она окровавленная будет тащить окровавленного ребенка… Иначе соседа придется пристрелить…
Маша усмехнулась своим мыслям, взяла мальчика на руки и понесла в подъезд.
И поделом будет мерзким соседям — нечего шляться посреди ночи!
Как ни странно, в подъезде никого не было, и лифт работал, и на площадке перед ее квартирой никто не курил… Действительно странно для такого невероятно невезучего дня.
«Ну я и попала, — думала Маша, раздевая все еще не пришедшего в себя ребенка, чтобы уложить в кровать, — Да мне просто надо читать лекции по конспирации, обучать агентов!»
Она вспомнила про вонючего старика, его разинутый рот, его полоумный взгляд и горестно застонала.
Только со мной могло такое случиться!
Сняв с ребенка изорванную, набухшую от крови куртку и столь же изорванные и окровавленные джинсы, Маша вдруг обнаружила, что это не мальчик, а девочка, и не такая уж маленькая — лет должно быть тринадцати — просто очень худенькая и коротко стриженная. Радоваться этому или огорчаться Маша не знала, она отнесла девочку в ванную, осторожно вымыла ее и уложила в постель, которую приготовила на диванчике. Потом она собрала ее, а заодно и свои испорченные вещи в мешок и поставила у двери, чтобы завтра отвезти куда-нибудь подальше и выбросить. А потом сама встала под обжигающе горячий душ.
Она думала, что от всех сегодняшних переживаний не будет спать всю ночь, но уснула как убитая, как только коснулась головой подушки.
АРМАС
Небольшая летающая тарелка с оглушительным хлопком выскочила в пространство, мгновение повисела в воздухе, потом вдруг накренилась на бок и начала падать. Наблюдающие эту картину мальчишки ожидали жуткого взрыва, но тарелка вдруг прекратила падение и зависла в нескольких метрах над землей.
— А откуда она взялась? — воскликнул один из мальчиков, когда опасность миновала и можно было перевести дух.
Между тем тарелка мягко опустилась на песок и открыла люк.
Мальчишки не стали дожидаться, что будет дальше и бросились врассыпную.