Он знал, что камердинер Доусон наверняка приготовил для него ванну. Как приятно было освежиться после жаркого дня, смыть с себя пыль, которой в этот сезон летало в воздухе больше, чем когда-либо на его памяти, ведь стояла настоящая засуха.
Камердинер помог графу Треварнону снять облегающий, превосходно сшитый камзол, который вызывал зависть у самого короля.
— Просто не понимаю, почему на вас этот Вестон кроит все так хорошо, а на меня — так безобразно! — часто сетовал король.
В душе граф Треварнон знал ответ. Виноват был не Вестон, а живот Его Величества, так выросший в последние годы, что ни один портной был бы не в силах придать фигуре короля элегантность.
Когда сегодня король вернулся к этой теме, граф Треварнон ответил:
— А я как раз хотел похвалить наряд Вашего Величества. Вы сегодня выглядите еще импозантнее, чем обычно.
Король горделиво заулыбался. Услышать комплимент от такого знатока, как граф Треварнон, было особенно приятно.
— Прекрасные были скачки, Доусон, — сказал Треварнон.
— Отличные, милорд! — подхватил камердинер Небрежно бросив шейный платок на туалетный сто лик, граф Треварнон заметил сложенную записочку с его именем и пометкой» Срочно'«, воткнутую в рамку зеркала.
Почерк был явно женский.
— От кого это, Доусон? — спросил граф Треварнон Камердинер повернулся и с удивлением взглянул на записку, которую держал хозяин.
— Понятия не имею, милорд. В первый раз вижу!
— Но я нашел ее здесь, на своем туалетном столе!
— Пока я здесь был, милорд, никто сюда не заходил, — заверил Доусон.
Граф Треварнон развернул листочек.
На нем была лишь пара строк. Еще не читая, он обратил внимание на изящный, но совершенно незнакомый почерк.
В записке говорилось:
» Не пейте вино, которое подадут, когда Вы будете оде даться, к обеду, а то заболеете!«
Пока граф Треварнон в недоумении рассматривал таинственное послание, раздался стук в дверь.
Доусон пошел открывать.
Камердинер вернулся с подносом, на котором стоял хрустальный графин с вином и один бокал.
— Вы выпьете вина до того, как примете ванну, или позже, милорд? — спросил Доусон.
Граф Треварнон подозрительно посмотрел на графин.
— Я хочу поговорить с Хантом, — сказал он — Прежде всего пусть он выяснит, кто сюда приезжал и кто оставил эту записку.
Доусон явно удивился такому распоряжению хозяина, но, молча поставив поднос, вышел из комнаты.
Граф Треварнон взял графин и понюхал вино. Ему показалось, что запах был обычный. Возможно, все это подстроил кто-то из друзей, желая над ним подшутить.
Однако он знал почерк своих приятелей и был уверен, что записку писал кто-то другой.
К тому же рука была явно женская.
Теперь граф Треварнон почувствовал, что от записки исходит тонкий аромат. В первый момент он этого не заметил.
Граф Треварнон поднес листок к носу. От нее исходил какой-то знакомый аромат, но он не мог определить, какой именно.
Теперь он вспомнил, что уже не раз замечал этот запах у себя в спальне и в других помещениях дома.
Может быть, это аромат от расставленных повсюду букетов? Но в его комнате были только чайные розы, и пахли они совсем по-другому.
Граф Треварнон был заинтригован. Тайна, заключенная, как ему казалось, в этом доме, дала себя знать.
В дверь постучали. Пришел мистер Хант.
— Посылали за мной, милорд?
— Я хочу знать, кто меня сегодня спрашивал и кто принес эту записку, — обратился граф к управляющему.
— Я выяснил, ваша милость, что здесь была леди Блэкфорд, — сообщил камердинер. — Она приехала сегодня уже к вечеру, и мне не сообщили об этом, пока я не стал наводить справки минуту назад.
» Ну конечно же, леди Блэкфорд!«— подумал граф Треварнон.
— И это она написала мне записку?
— Нет, милорд. Леди Блэкфорд специально сказала, что не станет оставлять для вас записки, потому что у нее есть для вашей милости сюрприз и она не хочет испортить удовольствие.
— Я нахожу чрезвычайно странным, что вам не доложили о ее визите.
— Это произошло по чистой случайности, — пояснил мажордом. — Я уже имел разговор с Хейсом.
— С младшим дворецким?
— Да, милорд. Выяснилось, что это он впустил леди Блэкфорд.
— А кто наливал в графин вино, которое мне сейчас принесли?
Мажордом удивился этому вопросу, но ответил:
— Боюсь, что это мне неизвестно, милорд, но я сейчас выясню.
— Будьте добры! — резко сказал граф Треварнон. Опять промедление! Граф Треварнон разделся и опустился в приготовленную для него ванну.
Он все еще был в халате, но уже собирался одеваться, когда вернулся мажордом.
— Прошу прощения за задержку, ваша милость, но мне стоило некоторых усилий установить, что вино было перелито из бутылки в этот графин Хейсом. Он же принес вино наверх. Здесь он передал поднос Роберту, который дежурит сейчас на этаже, и тот доставил его в комнату вашей милости.
— А что вам известно об этом Хейсе? — спросил граф Треварнон.
— Он пришел с отличными рекомендациями, когда вы, милорд, сказали, что у нас в сезон бывает слишком много гостей и Дину требуется помощник.
— А какие рекомендации он предъявил?
— У него было два письма. Одно от герцога Ньюкасла, другое — от леди Сайдел Блэкфорд.
Лицо графа Треварнона выразило радость, сродни той, что появляется на лице охотника, долго преследовавшего кабана, когда дичь оказалась перед ним на расстоянии выстрела.
— От леди Сайдел Блэкфорд! — воскликнул он. — И именно она сегодня разговаривала с Хейсом! Велите ему прийти ко мне через пять минут.
Выжать из Хейса все, что граф Треварнон очень хотел знать, оказалось совсем не трудно.
После разговора он снова вызвал мажордома и распорядился уволить Хейса немедленно и без рекомендаций.
Демелса с торжеством наблюдала из своего укрытия, как граф Треварнон, который выглядел сегодня еще великолепнее, чем накануне вечером, — если такое было возможно, — сел в карету, чтобы ехать на обед к лорду Дайзерту.
Он нашел виновного и категорически запретил впредь даже на порог пускать кого бы то ни было с рекомендациями от леди Блэкфорд.
Но один секрет так и остался нераскрытым. Кто же его предупредил запиской? Кто положил ее на туалетный столик? Чьи духи источали странный, тонкий и чарующий аромат?
Он не переставал ломать голову над этими вопросами.
В этот вечер взгляд Шерис Плимуорт почему-то показался графу менее загадочным, чем он ожидал. Встреча с зеленоглазой красавицей закончилась весьма прозаично.
Глава 4
В среду, возвращаясь со скачек домой, Демелса с волнением думала, что этот день стал одним из самых примечательных в ее жизни.