— Пушинка... — Не смею просить ее остаться, понимая, что ей нужен свой собственный мир, где она будет свободна, дома, а не пугающей окружающих гостьей.
В грудь что-то тыкается, и едва отодвигаюсь, на колени выпадает мохнатый комочек размером с рысь, открывает зелено-золотые глазки. И правда копия Пушинки. Но все равно так грустно, что слезы срываются с ресниц. Я обнимаю малышку.
«Не переживай. Ты со всем справишься, Лера. Я это поняла, когда ты прижгла зад Элору. Ты выросла, и я горжусь тобой».
Еще крепче обнимаю маленькую черную Пушиночку.
«Улыбнись», — мягко просит большая Пушинка.
Из ее шерсти вылетает золотая пуговка от сюртука Арена, в которую он запечатлел для меня свой золотистый образ. Зеленоватая магия окутывает меня и впитывается в пуговку. После чего та ныряет в отливающую зеленью шерсть.
«Теперь у меня портреты вас обоих, — журчит печальный, сильный, мелодичный голос Пушинки. — Все мои сестры увидят их, будут помнить вас, и если вы где-то встретитесь, всегда помогут».
Пушиночка обнимает меня лапками, прижимается мордочкой к груди и дергает ушками с золотыми кисточками.
«Мне пора, Лера, мы и так слишком задержались».
— Да, конечно, — я обнимаю Пушинку, вдыхаю травяной аромат шерсти. — Я буду скучать... И спасибо: ты тоже много для меня сделала. Защищала, поддерживала... веселила.
Из шерсти высовывается громадная лапа с по-кошачьи убранными когтями и обнимает меня, вдавливает в мягчайшую шерсть.
«Мы встретимся. Когда вы станете достаточно сильными и мудрыми, мы встретимся...»
Маленькая Пушиночка тоже обнимает меня, а я обхватываю ее. Слезы утопают в зеленовато мерцающей шерсти, и хотя сердце требует удержать Пушинку, я сама осторожно отстраняюсь, отпуская ее в путешествие за своим собственным миром.
Всхлипываю. Ну вот, хотела же сдержаться, проводить ее с улыбкой.
Арен сжимает мое плечо, оттягивает к себе, в кольцо теплых рук.
— Пушинка, ты уходишь?
— Да-а, — мурчит-журчит ее громогласный ответ.
Понятно, почему она общалась со мной мысленно: не хотела Арена будить этим грохотом.
— Счастливого вам пути и удачи, — Арен поглаживает меня по плечу, зарывается пальцами в шерсть Пушиночки.
Та блаженно жмурит глазки:
— Оиии.
— Пушинка! — вскидываю я голову. — Что это значит? Как переводится «оиии»?
Переливчатый смех Пушинки вибрацией проходит сквозь наши с Ареном тела.
— Если перевести в общем, то ближе всего будет «моя прелестная лапочка», но в полной мере осознать и понять многомерность нашего языка вы сможете лишь к следующей встрече. — Она снова сгребает нас мягкой лапой, прижимается лбом. — Спасибо за все. Будьте счастливы. До встречи...
Она отодвигается, выбираясь наружу, ее гигантское тело будто утопает в стенах, постепенно освобождая спальню. Наконец втягиваются последние зеленоватые шерстинки. Я крепче прижимаю маленькую Пушиночку.
— Арен, она тебя лапочкой считает... прелестной.
— Учитывая их размеры, — Арен целует меня в макушку, — мне придется смириться с этим совершенно неподобающим в отношении дракона обращением. К тому никто не знает перевод. Ты только скажи, это мохнатое создание на твоих руках собирается вырасти до размеров остальных? Если да, нам заранее следует подумать о перепланировке.
«Без острой необходимости не вырастет, — доносится издалека мелодичный голос Пушинки. — Через нее я посмотрю на вашу свадьбу...»
А потом я всем сердцем ощущаю, что она с сестрами и искрой их мира покидает Эеран. Почти мгновенно.
Как случается, когда ступаешь в переход между мирами.
— Не вырастет большой. — Слезы стекают по лицу, я прижимаю к себе Пушиночку, та обнимает меня лапками — маленькая частичка Пушинки, связь с ней.
Арен гладит меня по волосам, по обтянутой сорочкой спине...
Меня раздели.
Так, где мои сокровища?!
Взвившись, оглядываюсь по сторонам:
— Мой платочек, мой браслетик с кристаллами, где? Где!?
Они лежат на тумбочки возле стола. Подскочив к ним, сгребаю их в охапку, снова оглядываюсь.
— Не отниму, не бойся, — улыбается Арен.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сокровищница, мне нужна хорошо охраняемая сокровищница. У Арена отличная, но там влажность, ткань в таком месте может быстро испортиться. И полок дополнительных нет.
Наблюдая за мной, Арен тихо посмеивается.
Стоп. Надо взять себя в руки. Я, конечно, дракон, но в панику из-за сокровищ впадать не надо: они здесь в безопасности, сейчас важнее узнать последствия сражения с Безымянным ужасом.
— Арен, — прижимая к себе сокровища и Пушиночку, разворачиваюсь к нему. — Что там? Как все закончилось? Кто нас сюда перенес?
— Закончилось нашей победой. Кто перенес — не знаю, я сам только проснулся. Ну и... решил пока не активировать метки, ничего не спрашивать, а то прибегут с вопросами, отчетами. Нарушат наше замечательное уединение... — он опускает взгляд на Пушиночку. — Почти уединение.
— Разве тебе не интересно, что произошло? Не хочется узнать, как... — я старательно гоню дурные мысли, — как там остальные, все ли в порядке?
Вздохнув, Арен соглашается:
— Ты права, надо все выяснить.
Он поднимается. На нем только короткие мужские панталоны. Полный обзор прекрасных сильных мышц.
— Оиии, — вздыхает на моих руках Пушиночка.
— А я думал, им только мохнатые нравиться должны. — Арен протягивает мне руку. — Искупаемся перед встречей с остальными?
Все чаще стучит мое сердце: как там ребята, живы ли Ника с Санаду, что с другими учителями? С Имораной, Саториусом? Как там Саран? Его ведь ранило шипом Безымянного ужаса и выкачивало магию.
Глава 12
— Ну я же дракон, — Арен трясет головой, рассыпая вокруг крупные брызги воды. — У меня очень развит хватательный рефлекс.
— Но это же не повод мешать мне вылезать из ванны, — я наконец выбираюсь на бортик и оглядываю намоченного моей магической волной Арена: хорош драконище!
— А у Элора такое оправдание срабатывает в любой ситуации, — показательно сокрушается Арен и тоже выбирается из воды.
— Уверен, что всегда срабатывает? — с трудом отвожу взгляд от влажно поблескивающего сильного тела: что-то жарко мне от созерцания стекающих по витым мышцам капелек.
— Нет, конечно. Но попытаться стоило.
— Прости, но мне в самом деле сейчас не до поцелуев, я хочу убедиться, что со всеми все в порядке.
Арен смог только сказать, что Саран жив — их взаимные метки для связи активны, но он не отвечает на запросы. А этого мало.
Вздохнув, Арен помогает мне подняться и протягивает полотенце, а сам касается меток на руке. Через несколько минут отвечает:
— Твои гвардейцы живы, Санаду потрепало, но он в норме, сейчас у них в кантонах траур по погибшим и политические дрязги. И нас настоятельно просят присоединиться к обсуждению текущих дел. Твой дедушка приехал, тоже очень хочет встретиться... Закончился наш отдых.
Приподнявшись на цыпочки, чмокаю его в нос.
— Арен, надо решить все дела, устроить свадьбу, а потом наслаждаться заслуженным отдыхом брачных недель.
— На брачных неделях я отдыхать не собираюсь, — многозначительно уверяет Арен, вгоняя меня в жгучую краску. — Наоборот.
— Тогда тем более надо воспользоваться случаем и хорошо к ним подготовиться.
— Р-р-р...
— Оиии, — вздыхает пробравшаяся из спальни Пушиночка.
Покосившись на нее, Арен серьезно спрашивает:
— Надеюсь в брачные недели ты, в отличие от большого варианта, окороками в меня кидать не будешь.
Вспомнив, как Пушинка отгоняла его от меня, прыскаю со смеха. Пушиночка, похлопав золотисто-зелеными глазками, с честной мордочкой мотает головой.
— Арен, чем быстрее начнем разбираться с делами, тем быстрее освободимся. — Подмигнув ему, сбегаю в гардеробную.
Но у драконов и впрямь хорошо развит хватательный рефлекс: Арен на полпути сгребает меня в объятия и щекотно дышит в шею, прикусывает.
— Р-р-р...