даже с вашим набором умений действовать можно было бы куда эффективней.
– Но я могу научиться! Все же учатся!
– И вы будете. Как я уже сказал, ваша кровь не даст вам покоя. Поэтому боевую магию вам придется освоить, а то получится, что университет зря тратил на вас деньги. Не успеете расплатиться, как сгинете.
Айлла скривилась, но уже немного успокоилась.
– Я лично займусь вами. Но вот вам мой совет: ищите свое настоящее призвание.
– Вы намекаете на мою… расу?
– Вот уж точно нет, – магистр посмотрел ей прямо в глаза. – Если бы ваше призвание было бы в любви мужчин, вам не пришлось бы бежать через два мира и спорить сейчас со мной. Вы бы уже давно нашли того, кто дал бы вам все, что вы захотите, и на душе у вас было бы все спокойно. Поэтому ищите дальше. Боевой магии я вас научу, но никакому живому существу нельзя без того, чем горит душа.
Этот разговор задержал демоницу в аудитории. Однако, когда она вышла из нее, с удивлением обнаружила, что никто из группы не убежал на следующее занятие. Айлла уже хотела поинтересоваться, в чем дело, как увидела молодого военного. В университете! Куда чужаки не допускались. По-армейски четко юноша подошел к ней и вручил небольшой элегантный букет из розово-фиолетовых цветов, тех же, что и в прошлый раз, название которых она так и не узнала.
– Благодарю, – немного смущенно пробормотала девушка, подхватывая круглую коробку, которая скрывала стебли почти полностью.
– Мне велено дождаться ответа.
Айлла нашла в цветах записку.
«Хочу впечатлять тебя и дальше. Завтра в семь вечера? И. Н.»
Счастливая улыбка совершенно неконтролируемо растянула губы. Девушка перевела взгляд на посланника и, все еще алея щеками от мгновенно вспыхнувшей крови, кивнула ему. Юноша поклонился и удалился. Демоницу же обступили сокурсницы.
– Какая красота! – защебетали со всех сторон.
– Это твой парень? – спрашивали не самые умные.
– Он же сказал – велено! – возражали другие.
– От кого это?
Саша же подобралась ближе всех, вопросительно посмотрела на подругу и спросила:
– Это от него?
Суккуб совершенно счастливо кивнула.
«Сестра» засияла в ответ.
Хаос, неужели это и есть жизнь? Как мало на самом деле нужно – тот, кто делает тебя счастливой, и тот, кто искренне радуется этому.
Часть вторая
– Она жива! – Шиасу ворвался в кабинет Меррея и швырнул на его стол катану.
Дядя внимательно посмотрел на племянника поверх бумаг, которые читал, потом на оружие, потом снова на младшего.
– Шиасу, мальчик мой, не хочу тебя расстраивать, – протянул он, – это меч, он никогда не был живым.
– Я про Айллу! – возмутился демон и по глазам Меррея понял, какой дурак. – Ты знал! Знал! Я же вижу!
В душе поднялась ярость, круто замешанная на стыде от собственной глупости.
– Знал, – не стал отрицать дядя. – Но, Шиасу, лучше для всех, чтобы она для тебя осталась мертва. Пусть так и будет. Была в твоей жизни эта демоница. Не сложилось. Ушла. Считай, что умерла. Хаос с ней. Красавиц – много. Выбери любую и развлекайся.
– Ты не понимаешь! – возмутился младший Ракхар. – Мне нужна именно она!
– Мне кажется, это ты не понимаешь, – покачал головой Меррей. – Сначала ответь на вопрос: зачем она тебе? Мне ты, найдя ее, ничего не докажешь. То есть ты ищешь ее для себя? Но опять же – зачем? Доказать, что от тебя еще никто не сбегал? Полноте, Шиасу, оставь ее в покое. Научись отпускать и смиряться, коль не смог удержать.
– Отпустить? Смириться? Ты ли это?
– Я, можешь не сомневаться. Это тоже важные умения. Я понимаю, тебе упрямо хочется прошибить стену лбом. Но зачем? Просто выйди в дверь и иди дальше. И мимо.
– А ты прошел бы?
– Смотря, что я бы чувствовал к этой девочке. Если бы я любил ее, нашел хоть на краю света. А если бы речь шла об ущемленном самолюбии, попытался реабилитироваться в своих глазах другим способом. Мужчина, упорствующий в своей ошибке, смешон и жалок. Девочка же заслуживает шанс на новую жизнь. Тем более теперь, когда Нерки прошли Звездные гроты и крушат Феестин так, что душа радуется.
– Нерки отвратительны.
– Феестины еще хуже. Поэтому забудь. Мне надоела эта история. И видеть тебя в ней тоже надоело. Я хочу, чтобы ты выбросил из головы эту дурь и занялся чем-нибудь полезным.
– Например? – Шиасу произнес это с вызовом, надеюсь, что дядя отреагирует именно на него. Но тот предпочел ответить именно на слова.
– Понятия не имею. Финансами займись, например. Придумай какой-нибудь способ увеличить наши доходы.
– Ненавижу финансы.
– Поэтому и займись. Все равно лучше тебя наследников у меня пока нет, но ты как баран уперся в военное дело. Хватит. Теперь будешь заниматься тем, что тебе меньше всего нравится. Пока не научишься. Распустил я вас. А Син займется поставками.
– Да он загубит нам все!
– Вот пока не научишь его так, чтобы не губил, не показывайтесь мне на глаза!
Злясь на дядю и на себя одновременно, Шиасу вернулся в особняк. Упал в любимое кресло и задумался. Что же он вечно выставляет себя дураком перед Мерреем? По крайней мере, в последнее время. Раньше же нормально общались! И не лажал на каждом слове. Сегодняшняя беседа – просто позорище. Он же не мальчишка. А вел себя… Стыдоба…
Все из-за этой проклятой демоницы. Дядя все еще злится и недоволен. И Шиасу тоже. Еще и сердце болит, стоит только вспомнить…
Так ли давно она сидела в кресле напротив, попивала кофе и намазывала маслом очередной круассан?
– Большинство мужчин есть за что любить. Или хотя бы уважать.
– Любить?
– Трахаться-трахаться, не волнуйся. Никто не посягает на твои мужланские представления о суккубах.
– То есть они не верны?
– Давай переведем тему разговора. И так уже много секретной информации выложила, – ухмылка, показывающая, что это все несерьезно.
– Нет уж, давай довыкладывай.
– Не-не, и вообще я хочу пирожное. Почему нам подали только печенье?
– Айлла!
– Хочу пирожное. Бисквитное! С кремом! Розовым! Нет, зеленым!
– То есть ты не будешь говорить?
– Буду есть! Пирожное! С кремом. Синим.
– Ты говорила, что зеленым.
– Я передумала.
– Этакая ты переменчивая.
– А ты как думал. Нет, все-таки я хочу розовый крем.
От воспоминания захотелось улыбаться. Она шутила. Не скрываясь, уходила от ответа, смотрела на него, сверкала развеселыми глазами и смеялась. И ему хотелось смеяться в ответ. И сейчас хочется. Никаких томных вздохов, слез или соблазнительно оголенных плечиков. Почему?
«Она не хотела тебя