я расскажу ему о зелье перемещении душ, Вилайн с самыми опытными магами Оринса найдет антидот. И тогда тот, кто стоит за этим, больше не сможет воспользоваться его телом.
«И моим».
— Разве ты не хочешь узнать, кто это? — возмутилась подруга.
— Нет, — отрезала я.
— А как же месть?
— Что? — мне стало смешно. — Поменяться с ним телами и подложить принцу? Хорошая мысль! Но нет, мстить не стану. Я хочу все это побыстрее забыть, не опасаться приближения Вилайна и, наконец, всецело посвятить себя учебе.
«А также наладить отношения с мужем».
Но стоило открыть дверь, как я столкнулась с Меан. Курчавые волосы растрепаны, глаза расширены:
— Вот вы где! — воскликнула она. — Скорее, идем!
— Куда? — подала голос Алесия.
— К Хорсу! — в голосе нашей соседки звучала гремучая смесь восторга, любопытства и некой доли страха. — Он отобрал лучших студентов с первого курса, которым лично проведет несколько уроков в походе. Мы идем все трое!
— Уверена, что лучших? — озадачилась я, но постепенно и мной овладевали те же эмоции.
Что может быть интереснее, чем изучать растения в среде их непосредственного произрастания? Поговаривали, что профессор Хорс долгое время жил отшельником и достиг в зельеделии таких высот, о которых многие могли только мечтать. Но большинство его рецептов не входили в программу обучения. К тому же в походе он, скорее всего, будет более разговорчив…
Пока я следовала за Меан, неприятно царапнула мысль о том, что будь дэ Мьюви настолько хорош, то наверняка подобрал бы антидот к моему случайному зелью…
Но стоило увидеть принца в кабинете профессора, как я остолбенела, забыв обо всем на свете. Да, я собиралась поговорить с ним, но одно дело намереваться, а другое… И не при всех же это делать!
— А что тут делает Вилайн? — шепотом спросила Алесия.
— Он будет помогать профессору, — так же тихо ответила Меан. — Хоть это очень странно, ведь он на боевом факультете.
Я же быстро отвела взгляд и принялась осматривать собравшихся студентов. Заметив мрачную дэ Ниур, нахмурилась. Вот уж точно разговор не о лучших. Я далеко не подарок, но рассеянность Лиары переходила все возможные и невозможные границы. Она умудрялась перепутать корни со стеблями! Правда, ее бракованные зелья были хотя бы безвредными.
Значит собрали худших из худших.
Тогда что здесь делал паренек в очках, который дал мне учебник своего брата-старшекурсника? Ацинс получал лишь высшие отметки. Я окончательно запуталась, а когда заметила у окна Иллара, то и вовсе растерялась. Маг, скрестив руки на груди, стоял к нам спиной. Он не обернулся, когда в кабинет вошел профессор, а также никак не отреагировал на последующие слова:
— Итак, у меня для вас две новости. Одна традиционно плохая, вторая неожиданно еще хуже. С какой начинать?
— Давайте с плохой, — буркнула дэ Ниур.
— В поход мы идем без слуг, нянек, мамок и даже без бытовых амулетов!
Горестный вздох стал ему ответом. Один из парней поправил очки и уточнил:
— А еще хуже?
— Выживут не все, — хищно усмехнулся Хорс, но тут же добавил: — Не в прямом смысле, разумеется. Но это не будет увеселительной прогулкой. Несколько дней под моим суровым контролем вы будете изучать растения и зелья в полевых условиях, а в последний день сдадите мне зачет… или не сдадите.
— И зачем тут два боевых мага? — резонно спросила Меан.
— Я же говорил, — улыбка профессора снова стала жесткой. — Это не увеселительная прогулка.
По спине поползли мурашки. Лишениями меня не испугать, да и бытовых амулетов, облегчающих жизнь путешественникам, у меня сроду не было. Но чутье, которое до сих пор молчало даже перед самыми неприятными ловушками сокурсников, завопило сейчас со всей мочи.
Глава 17. Вилайн
— Студент Вилайн, присутствие стихийника четвертого курса в нашем отряде не обязательно, — не уступал Хорс, быстро шагая по главной лестнице. — К тому же, я не беру боевиков на свою практику.
— Тогда зачем вам понадобился дэ Фарс?
— Для подстраховки, — не стушевался преподаватель.
— Лучше возьмите меня, чем какого-то третьекурсника.
— Ваше рвение похвально, студент Вилайн, — остановился Хорс в холле второго этажа. — Но это не увеселительная прогулка, и рядом не будет ни слуг, ни поваров, ни тех, кто станет опахалом отгонять от вас мошек и оберегать от жары или стужи.
Я почесал нос, хоть как-то напоминая себе о необходимости сдерживать нетерпение. Дэ Мьюви будто знал, что моей целью являлось никак не желание узнать о среде произрастания некоторых растений и возможности готовить зелья в походных условиях. Я искал уединенной встречи с Эмилией в месте, отдаленном от возможного присутствия моего тайного недруга. В пределах академии такого не отыскать. Неспроста за весь месяц нам с первокурсницей удалось увидеться лишь раз. На меня будто умело воздействовали извне. Обходили защитные амулеты, проникали в разум, заставляли делать то, чего я не собирался.
Вопросы накапливались. Особенно после момента, когда я второй раз очнулся над девушкой в весьма пикантной позе. После этого целую ночь провел в библиотеке. Искал возможные способы затуманивания рассудка. Прошерстил десятки книг и даже приметил несколько действенных методов. Но требовалось больше информации. Необходима сама Эмилия! Ведь если узнать признаки моей невменяемости, то можно сузить круг магов Оринса и быстрее выйти на след недоброжелателя.
— Я слышал, вы хотели бы побывать в закрытой секции зимнего сада, — пришлось прибегнуть к запрещенному ходу.
Глаза дэ Мьюви загорелись интересом. Он сразу приосанился.
— Думаю, мы могли бы договориться, — понизил я голос. — В дворец его величества пускают только избранных, а в закрытую секцию…
— Знаешь, — изобразил задумчивость профессор Хорс и даже постучал пальцем по подбородку, — нам предстоит переправа через реку. Ты случайно не маг воды?
Я широко улыбнулся.
— Вот и хорошо, — хлопнул мужчина в ладони и зашагал к своему кабинету.
Туда же постепенно стекались первокурсники, которым предстояло выдержать длительный поход через западную границу Оринса. Я не бывал в тех краях, но слышал о них много историй. Поговаривали, именно там более трехсот лет назад росли особенные цветы, что ценнее алмазов. Их роса давала жизнь. Стебли излечивали самые тяжелые болезни, а корни являлись сильнейшим антидотом.
Исцеляющие цветы почитались моим родом, как святыня. А все дело в том, что росли они на могиле первого дракона и являлись неприкосновенным сокровищем, тем единственным, что позволяло продолжать род и править миром. Однажды они по какой-то причине исчезли, и началась чудовищная война. Почти всех драконов уничтожили. И сейчас я стоял в кабинете среди людей, которые по сей день жестоко уничтожали моих сородичей, и слушал