Читать интересную книгу Круто закручено - Марина Серова

У нее были глаза испуганного, затравленного человека, и говорила она тихо, полушепотом, будто боялась, что убийца услышит ее.

– Кто он?

– Я не знаю. Но он уже два раза звонил мне по телефону и требовал, чтобы я отдала ему тетрадь. Общую тетрадь в красной обложке. Обещал хорошо заплатить, долларами. И грозил, что если я не отдам ее, то он меня убьет. Он очень жестокий человек. Я боюсь, что, когда отдам ему эту тетрадь, он все равно меня убьет.

Вот наконец и появилась опять на нашем горизонте общая тетрадь в красной обложке. Я так и чувствовала, что она должна где-то выплыть. Но конкурирующей фирме она, оказывается, так и не досталась. Вот это номер! И находится тетрадь, кажется, у Галины. Теперь ее ищет убийца, а за его спиной должна стоять фирма «Менделеев». Кто же еще, если не она.

– Ничего он тебе не сделает. Его сейчас ищут лучшие оперативники. Скоро они его найдут, и тогда он уже никому ничего не сделает.

Я успокаивала Галю, а сама думала: черта с два они его найдут. Об этом человеке ведь совершенно ничего не известно. Где живет, как выглядит, чем дышит? Знаем только, что он стреляет из пистолета с глушителем и не оставляет оружие на месте преступления. Вот и все особые приметы. Пойди найди такого в миллионном городе. И сейчас вся надежда на Галину Лебедеву. Только у нее есть контакт с убийцей, тонкая ниточка, которой нельзя дать оборваться. Взять его можно только с ее помощью. И надо ее убедить помочь нам.

– Я очень боюсь его, – продолжала испуганно повторять Галя.

– Человек он действительно опасный, – соглашалась я. – Поэтому его и надо как можно быстрей задержать. Ведь это он твоего мужа убил.

– Он. И Евгения Константиновича тоже… И все из-за этой проклятой химии. Но ты же ничего не знаешь. Я тебе сейчас все расскажу.

Да, ей непременно надо было все рассказать, свалить на чьи-нибудь плечи груз скопившихся переживаний, опасений, тоскливых мыслей. Мне или кому-нибудь другому – безразлично. Просто женщине надо было выговориться и облегчить душу. И хорошо, что жребий пал на меня. Мне ведь очень хотелось ее расспросить кое о чем из того, чего она не сказала милиции. Хотя бы про тетрадь в красной обложке. Она ведь до этого про нее ни разу не упомянула. Очевидно, надеялась все-таки продать ее. А сейчас боится. И правильно делает, что боится.

Галина подошла к серванту, открыла дверку и вынула оттуда начатую бутылку вина. Поставила ее на стол. Потом достала две рюмки и вазочку с конфетами.

– Давай выпьем немного, – предложила она. – Ты не думай, я этим не увлекаюсь. Эта бутылка с моего дня рождения стоит, – она грустно улыбнулась. – С последнего дня рождения, который я отпраздновала со своим мужем. Не держать же ее вечно. Мне сейчас очень плохо, а вино вроде бы успокаивает…

Мы выпили по рюмочке. Вино было приторно-сладким и довольно противным. Не люблю я очень сладкие вина. Но пришлось пить. Это же она своеобразные поминки по мужу справляла: и рассказом своим, и приторно-сладким вином.

– Все началось с полгода назад, – начала рассказывать моя собеседница. – Смотрю, однажды мой Сережа себе другую прическу сделал. Раньше длинные волосы носил и пробор слева, а сейчас коротко подстригся и сделал зачес назад. И костюм себе купил серый, довольно дорогой костюм, не по нашим доходам. С этой прической и в этом костюме он сразу стал походить на Евгения. Точная копия, не разберешь. Я спрашивать ничего не стала. Он у меня не любил, когда его расспрашивают. Ну, думаю, слава богу, помирился наконец с братом. Они ведь всю жизнь не ладили. Кто в том виноват, не поймешь, но мне это очень не нравилось. Вот и хорошо, думаю, что помирились, а то мы и в гости перестали друг к другу ходить. Родственники ведь, а живем как чужие. Евгений, ты ведь знаешь, работал на фирме «Химсинтез», вот я и понадеялась, что и моего к какому-нибудь делу приспособит. Сергей вообще-то мужик работящий был и тоже химик, они с братом на одном курсе учились. Только у Женьки дело как-то сразу в рост пошло: аспирантура, то да се. Потом стал лабораторией заведовать в научно-исследовательском институте. А Сергей на завод пошел. Тоже старался, в три смены работал, грамоты ему давали по праздникам, но выше мастера так и не поднялся. А потом, когда заводы стали закрываться, он вообще не у дел остался. И с тех пор мотался с одной работенки на другую. То его работа не устраивала, то он по своему характеру начальству не подходил… А то вроде все складывалось, и он подходил, и работа устраивала, но деньги не платили. Сама знаешь, как это сейчас бывает. А жить ведь на что-то надо. Одним словом, ничего хорошего. Давай еще, что ли, по стопочке примем…

До чего же мне не хотелось пить эту сладкую гадость, но пришлось. Побоялась, что если не стану пить, то и она рассказывать перестанет. Так что выпили мы еще по рюмке и по конфетке съели.

– Время шло, а Сережа на настоящую работу так и не устроился. И с Евгением по-прежнему не общался: в гости не зовет, по телефону не звонит и вообще о брате ни слова. А деньги дома появились. Не так чтобы уж много, но жить стало легче. «Где это, спросила я его, тебе так хорошо платить стали, за какие успехи в труде?» Он только посмеялся: «Раз платят, значит, успехи есть…» Но ничего толком так и не рассказывал.

Галина замолчала на минуту, будто вспоминая мелочи своей семейной жизни, а потом продолжила:

– И вот однажды, муж немного выпивши был, расхвастался: «Я, говорит, людям работать и жить помогаю. Можно сказать, целую организацию содержу. Они сейчас все от меня зависят и на моем горбу прямиком в рай едут». Я, конечно, стала расспрашивать, что да как? А он хвост распустил, как павлин, и остановиться не может. Он, оказывается, стал работать как бы связным между двумя фирмами. Они, эти фирмы, – «Менделеев» и «Химсинтез», в свое время от одного института отпочковались, как Сергей рассказал, и начали работать приблизительно в одном направлении. Только у «Химсинтеза» дело сразу пошло хорошо, а у «Менделеева» забуксовало. И до того у них дошло, что хоть фирму закрывай и всех распускай. А там тоже люди работают, у каждого семья, дети, жить как-то надо…

Об этом я уже знала, об этом мне Вересов рассказывал. Но перебивать Лебедеву не стала.

– А их начальник, – продолжала Галя, – менделеевской фирмы, значит, Сивопляс, с Сергеем знаком был с давних пор. Вот и попросил моего помочь.

– Чем же твой муж помочь мог? – спросила я, прекрасно представляя себе, в чем именно могла заключаться эта помощь.

– То-то и оно… Оказалось, что мог помочь. Сивопляс ему объяснил, что если он достанет какие-то там формулы в «Химсинтезе», то буквально спасет «Менделеева». Фирма сможет продолжать работать, и все ему будут очень благодарны. И заплатят ему за это неплохо.

Красивые слова сумел подобрать Сивопляс: «связной между фирмами», «спасет коллектив». А по сути – обычное воровство…

– Но ведь это должно было «Химсинтезу» ущерб нанести, – не выдержала и вставила я.

– Вот-вот, и мой ему точно так же сказал, – подхватила Галина. – Но Сивопляс объяснил, что никакого ущерба никому не будет. «Химсинтез» как работал, так и продолжит работать. А они с новыми идеями будут следом тянуться и никому не помешают…

Этот Сивопляс, оказывается, подлец отменный, Вересов ему очень точную характеристику дал. Сумел уговорить мужика, убедить его. А может быть, не особенно убеждать пришлось? Сергей Чернов ведь тоже не маленький, за сорок перевалило. Причем тоже химик, знает, что такое результаты исследований. Должен был все понять. Надо думать, понял. Пошел на это дело вполне сознательно. Вот Галина Васильевна, может быть, и не поняла тогда. Но теперь и она прекрасно понимает, во что втянул Сивопляс ее мужа.

– Выдали они Сергею аванс, – продолжила Галина. – Он и подстригся, и костюм купил, точно под Женьку перестроился, так что различить их стало невозможно. И ходил в фирму брата, когда того на работе не было, брал нужные формулы. Как он это делал, я не знаю, да и не разбираюсь я в химии.

Все оказалось точно так, как мы с Мельниковым и Самойловым вычислили. Сергей под видом брата проходил в здание «Химсинтеза», брал ключ из-под коврика и доставал из железного ящика тетрадь. А с вахтершей он не разговаривал, потому что голоса у братьев все-таки немного разными были. Потом таким же методом клал тетрадь обратно. Конечно, никто ничего не мог понять…

– Попросту говоря, воровал материалы у «Химсинтеза» и передавал их «Менделееву», – уточнила я.

– Правильно, воровал, – согласилась Галина. – И я это очень скоро поняла, но молчала. Потому что платили ему хорошо. А как без денег жить, сама понимаешь… А недавно появилась эта красная тетрадь. Пришел мой Сережа домой веселенький, показал мне ее и говорит: «Видела? Вот эта самая штука стоит пять тысяч долларов. Хотя если всерьез, то гораздо дороже. Пусть-ка она немного отлежится». И он спрятал тетрадь под матрас. Пять тысяч долларов – это ведь сумасшедшие деньги, на них жить и жить можно. Я таких денег ни разу не видела.