Я бы могла затаиться здесь в надежде, что меня не заметят.
Я бы могла тихонечко отступить обратно в лес и молиться о том, чтобы там не было других тварей.
Я бы могла… не могла бы!
Тихонько приседаю, шарю по сухим колючим иголкам, нащупываю огромную увесистую шишку. Встаю, хорошенько размахиваюсь и швыряю её что есть сил как можно дальше в чащу леса.
Шишка цепляет по касательной ветви деревьев, осыпая при этом ещё несколько шишек, затем приземляется в нескольких десятках метров с глухим стуком.
Гаргульи замолкают. Слышу их тихое заинтересованное карканье. И пока они опасливо крадутся в сторону источника шума, я огибаю ствол дерева с другой стороны. Убеждаюсь, что твари отошли на достаточное расстояние, и со всех ног бросаюсь к лошади.
Руки трясутся от страха, пальцы онемели и не слушаются. Лошадь волнуется и встревоженно бьёт копытами.
— Тише, тише, моя хорошая, — шепчу то ли ей, то ли себе самой.
Проклятый ремешок скользит во влажных пальцах и никак не поддаётся. Наконец-то! Отвязываю лошадь, каким-то чудом успеваю вскочить в седло, как раз в тот момент, когда одна из тварей показывается из-за деревьев.
Пригибаюсь к спине лошади и бью каблуками по её бокам, посылая её в галоп. Быстрее, быстрее, прочь отсюда, из этого жуткого леса, кишащего тварями, откуда они только взялись?
Ах, да, это уже свободные земли, бесхозные, так сказать.
Вокруг стемнело, слышу лишь свист ветра в ушах, да топот копыт по земле. Мы несёмся во весь опор в наивном желании спастись, а что ещё нам остаётся делать?
Со страхом оглядываюсь, и поначалу вздыхаю с облегчением: в это сложно поверить, но погони, кажется, нет! Нас никто не преследует? Разве это возмож…
Рёбра и спину пронзает острой режущей болью, после чего меня вдруг неожиданно подбрасывает наверх, но затем отпускает.
Задираю голову и с ужасом замечаю кружащихся над нами гаргулий. Они не отступили, они в воздухе! Пытаются подцепить меня своими огромными стальными когтями.
Одна за другой, они то снижаются, то снова взлетают, пытаясь прицелиться удобнее. Мы движемся, и это всё несколько усложняет для них охоту, но вот какой-то твари снова удаётся ухватиться за меня, на этот раз, соскользнув с плоти, острые когти цепляются за ткань платья, и я таки подлетаю из седла вверх.
На мгновение зависаю в воздухе, слыша над собой глухое хлопанье чёрных крыльев. Раны на спине отчаянно жжёт, но я продолжаю вырываться. Извиваюсь, как могу, машу руками и ногами, раскачиваюсь, всё сильнее и сильнее.
Раздаётся треск ткани, и в следующий миг я плашмя приземляюсь на холодную и влажную траву. Из груди выбивает воздух, и поначалу я не могу даже вдохнуть, но спустя несколько секунд дыхание восстанавливается.
Чуть поворачиваю голову. Слышу дрожь земли — это удаляющийся топот лошади, чьи копыта мелькают вдалеке. Запах травы забивает нос. Делаю над собой усилие и переворачиваюсь на спину.
Надо мной кружат пять гаргулий. Ещё две, громко каркая и размахивая крыльями, улетают по следам ускакавшей лошади.
Чтобы удерживать в воздухе свои грузные тела, они вынуждены отчаянно работать крыльями. Перед лицом щёлкают острые когти, но я в последний миг я уворачиваюсь в сторону.
От гаргулий несёт тухлятиной и смертью.
Пока я лежу на земле, им сложнее изловчиться и вцепиться в меня, но это лишь вопрос времени.
Кажется, это последнее, что я вижу в своей жизни: звёздное небо над головой и силуэты хищных монстров.
Как я и думала, одной гаргулье это надоедает. Она поднимается выше в небо, шумно хлопая крыльями, а затем резко пикирует вниз, несётся прямо на меня.
Жмурюсь изо всех сил, закрываю лицо скрещенными над собой запястьями. Драконий Бог, это конец!
Я слышу, как воздух рассекают крылья монстра, вздрагиваю от лязгающего звука острых, как бритва, зубов, чувствую зловонное гнилостное дыхание, и… нападения не происходит.
Вместо этого раздаётся жалобный визг, переходящий в тихий скулёж, который уже не слышно из-за поднявшегося отчаянного карканья.
С опаской открываю один глаз, затем второй, очень медленно убираю от лица руки, приподнимаюсь на локтях и поверить не могу тому, что вижу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я давным-давно не видела драконов в их истинном обличье, ещё и так близко! Конечно, многие нас навещали, те же Лингерли, но я всегда общалась с ними уже в человеческом облике.
А путешествовать старый лорд предпочитал в экипаже, а не по воздуху — уже не тот возраст, как он сам говорил.
Оттого я столбенею и смотрю во все глаза, когда вижу как в нескольких десятках метрах от меня к земле припадает дракон.
Бог мой, какой огромный! Размером с корабль!
Под угольно-чёрной матовой чешуёй перекатываются стальные мышцы. Хребет покрыт выступающими шипами, их больше всего на наконечнике хвоста, которым дракон раздражённо бьёт о землю, разбрасывая в стороны клочья травы и комья грязи рядом со мной.
Его мощные лапы с острыми, как бритва, когтями, размером с большущее корыто.
Гаргулья срань, кто он и откуда здесь взялся, на этих никому не нужных землях?
Надо мной в небе гаргульи заходятся в лязгающем карканье, вот только сейчас их интонация отдаёт паникой. На удивление, именно их карканье и хлопанье крыльев заставляет меня слегка отмереть и прийти в себя.
Итак, что мы имеем? На смену одним монстрам пришёл другой, куда более опасный и устрашающий. Не все драконы дружелюбные, многие из них не прочь позабавиться с людьми, которых они и за разумных существ-то не считают.
Надо бы мне уносить отсюда ноги, да поскорее, пока дракон чем-то занят. Кстати, чем? Что за странный хруст и подозрительное чавканье?
Словно в ответ на мой невысказанный вопрос, дракон медленно поворачивает голову.
Я застываю на месте, понимая, что именно он держит во рту: ту самую гаргулью, которая пыталась спикировать на меня и разорвать в клочья.
Мощные челюсти дракона смыкаются в финальном усилии, за которым следует звук хрустнувшей ветки, и смертоносный ящер выплёвывает в разные стороны две половинки того, что ещё недавно было гаргульей.
Из окровавленной пасти дракона стекает слюна.
Проклятье… Кем бы он ни был, он явно не церемонится с первыми встречными.
Очень медленно и незаметно переворачиваюсь со спины сначала на бок, а затем на живот. Лязгающее карканье и хлопанье крыльев удаляются: гаргульи пытаются спасти свои пернатые шкуры.
Вот только у дракона на них явно другие планы, потому что в следующий миг из его пасти вырывается столп красно-жёлтого пламени, направленного в небо.
Я ахаю и закрываю лицо руками, потому что глазам больно от ослепительного смертоносного вихря, а лицо обдаёт волной жара.
Карканье прекращается, а на землю то тут, то там, медленно кружась, опускаются на землю обгоревшие чёрные перья.
Пожалуй, мне пора уносить ноги, пока кровожадный дракон не решил, что настала очередь человечки поджариться на огне.
Пользуюсь тем, что монстр отвернулся, вскакиваю на ноги и пячусь назад, обратно в сторону леса. Да, я помню, что там могут оставаться твари. Но из двух зол выбираю меньшее.
Наверное, после всего пережитого я совсем плохо соображаю в тот момент, иначе как ещё объяснить эту бессмысленную попытку сбежать от дракона, который прямо на моих глазах играючи расправился с хищными тварями?
Что он может сделать со мной, слабой человечкой — представить страшно!
Вовремя заметив моё нелепое бегство, дракон в один прыжок оказывается рядом. Его смертоносный хвост с шипастым наконечником рассекает воздух в паре сантиметров от моего лица и с глухим звуком ударяется о землю рядом с моими ногами.
Отчаянно верещу от неожиданности и ужаса.
А в следующий миг чёрная драконья морда приближается к моему лицу так близко, что я замечаю сердито пышущий из его ноздрей пар. Затем драконья пасть открывается.
Ну, всё, думаю я, сейчас обдаст пламенем, как тех гаргулий! Но вместо пламени раздаётся оглушительный рёв.