Читать интересную книгу Моя любимая дура - Андрей Дышев

– Устраивается на новую работу, должно быть. Сейчас ей не до нас.

– Не представляю, как ты управишься без нее! – Он громко высморкался. – Хочешь, я завтра выйду?

Я сделал паузу, будто размышлял об этом предложении, и тем временем налил из графинчика водки. Водка была первоклассной, ледяной, правда, мне показалось, что она отдает таежной хвоей. Может, в самом деле называется «Колымская»?

– Не надо, – ответил я, закинув в рот скользкую, как маринованный грибок, пельмешку. – Дрессируй свои вирусы у себя дома, в агентстве и без них душно.

– А тебе не будет трудно одному?

С чего бы это Никулин так беспокоился обо мне? Не знаю, как он ведет себя с друзьями и соседями по дому, но на работе в носу не поковыряется без приказа. Как бы я ни зашивался, он никогда не предлагал свою помощь, считая, что услуги детектива Никулина он не вправе мне навязывать – я должен сам востребовать их, а затем оплатить.

– Трудно, – признался я. – А ты хочешь мне помочь?

– Что за вопрос, чудовище! – прогундосил Никулин. – Когда это я не хотел тебе помочь? Скажи, был ли в твоей ущербной жизни хоть один день, когда я бы не донимал тебя предложением помочь тебе?

За Никулиным числится один грешок: на него часто нападали приступы неудержимой болтовни. По-моему, именно из-за этой особенности органы внутренних дел в один прекрасный день от него избавились. Полгода спустя я подобрал безработного Никулина, и с той поры на меня низвергается нескончаемый поток пустословия.

– Хватит болтать, – мягко приструнил я коллегу. – Бери ручку, бумажку и записывай!

– Да где я тебе бумажку возьму? У меня тут вокруг одни рецепты и клизмы. Говори, запомню.

– Я получил электронное письмо с обратным адресом «ComClub4». Диктую по буквам – «си», «оу», «эм»…

– Не надо, – прервал меня Никулин. – Я знаю, как это пишется. И что тебя интересует?

– Как узнать, с какого компьютера было отправлено письмо?

– Скажу сразу, – перешел на менторский тон Никулин. – Задача почти неразрешимая. Но если мне не изменяет память, я тоже как-то получал письмо от этого адресата.

– Да ты что! – воскликнул я от столь неожиданного заявления. Неужели Никулина тоже пытались шантажировать, но он, по своему обыкновению, всех послал и даже мне ничего об этом не сказал? – Что было в этом письме? Вспомни, это очень важно!

Никулину понравилось, что информация, которой он обладал, оказалась очень важной для меня. Я хорошо представлял, как его сейчас распирает от гордости.

– Погоди, дай в мозгах поковыряться, – произнес он, растягивая удовольствие. – А чего ты так всполошился? Твое-то письмо о чем? Ты скажи, может, я быстрее вспомню.

Нет, письмо с угрозами он вряд ли бы забыл. Никулину просто интересно, чем я сейчас занимаюсь, и вот он пытается обменяться информацией.

– Ты меня за горло не бери, – сказал я жестко, интонацией напоминая Никулину, что я его начальник. – Что могу сказать по телефону, я уже сказал.

– Все, все, все! – сразу пошел на попятную Никулин. – Я мальчик понятливый… Сейчас ноутбук загружу и пороюсь в пришедшей почте… Айн момент… Ага, вот оно! Пришло четырнадцатого февраля. Только у него обратный адрес не «ComClub4», а «ComClub2»…

– Открывай! – поторопил я.

Официант принес счет и, чтобы его не сдуло ветром, поставил на него мою рюмку. Я кивнул и знаком показал, чтобы он заодно наполнил ее.

– Читаю, – торжественно начал Никулин и тут издал звук, похожий на тот, с которым сдувается автомобильная шина. – У-у-у, а это всего лишь реклама. «Компьютерный клуб «Интеллект» поздравляет всех пользователей Интернета с Днем влюбленных и приглашает приятно и с пользой провести вечер…»

– Все? – с недоумением спросил я.

Официант подумал, что я спрашиваю у него, взглянул на пустой графинчик и с сожалением кивнул.

– Могу принести еще, – тотчас предложил он.

– А чего ты ждал? – спросил Никулин, недовольный тем, что я не оценил его сыщицких способностей. – Ты получил письмо, отправленное из компьютерного клуба «Интеллект». По-моему, на твой вопрос я дал исчерпывающий ответ.

– Где этот клуб находится? В рекламе есть адрес?

– Южнобережное шоссе, дом двести тридцать.

– Хорошо. И еще одно задание. Мне надо как можно больше узнать о человеке, которого зовут Антон Мураш.

– Это сразу не получится.

– А я и не прошу, чтобы сразу, – ответил я. – Но не затягивай.

– Придется обращаться к моим бывшим коллегам, к паспортистам, – вкратце обрисовал проблему Никулин. – А на это нужны деньги. Ты же знаешь – менты бесплатно не работают.

– Я оплачу все твои расходы, когда вернусь, – ответил я, с опозданием заметив, что проболтался.

– А куда это ты намылился? – не преминул полюбопытствовать Никулин.

– На кудыкину гору! – ответил я и тотчас отключил телефон. М-да, Никулин, конечно, не подарок. Впрочем, идеальных подчиненных, как и начальников, не бывает, но Ирина в этом отношении запросто давала Никулину фору. Во всяком случае, она никогда не совала свой нос в мои дела и терпеливо ждала, когда наступит особый случай, и я выпью на работе, и приглашу ее к себе на кофе, и меня потянет на откровенные разговоры, и все, что я доселе хранил от Ирины, выложу ей в виде душещипательной истории.

Официант, свин, внес коррективы в счет, вписав туда бутылку водки, которую я не заказывал. Пришлось прихватить ее с собой, завернув в газету. Не пойму, кто это первый придумал – плотно оборачивать бутылку газетой? Ведь все равно все знают, что это бутылка, она угадывается с той же легкостью, что и человек, загипсованный и забинтованный с ног до головы.

Дом двести тридцатый на Южнобережном шоссе находился слишком далеко, чтобы идти до него пешком, и мне пришлось взять такси.

– Отдыхаем? – радостно спросил водитель, заметив в моей руке газетный сверток.

С первого раза я в салон такси не попал – задел козырьком своей идиотской бейсболки верхнюю кромку дверного проема. Водителя это позабавило. Он громко, несколько противоестественно рассмеялся и выдал анекдот на тему «Таксист и клиент». Я еще не знал, что хочу узнать, посетив компьютерный клуб. Я плохо понимал сущность электронной почты и не разбирался в замысловатой паутине, которой она опутала планету. Но рефлекс сыщика гнал меня в то место, где еще сегодня утром был преступник – неуловимый, неосязаемый, как тень, как мрак. Зачем? Может, для того, чтобы его глазами посмотреть на стены клуба, ощутить воздух, которым он дышал, прикоснуться к предметам, к которым прикасался он, и понять что-то очень важное?

– Эх, как я вам завидую! – сокрушался водитель. – Вам, приезжим, здесь нравится, вы расслабляетесь, греетесь, купаетесь. А вот что делать нам, местным аборигенам? В этом смысле мы ущербные. Мы не можем поехать на юг, к морю, как это делаете вы. Мы тут живем, для нас это не юг, и море не радует, и водка не по карману.

Я давно заметил: словоохотливые таксисты считают справедливым увеличить стоимость проезда, присовокупив к ней – как дополнительную услугу – свою болтовню. Так и получилось. Когда мы подъехали к компьютерному клубу, он запросил такую сумму, что даже я, человек с неплохим достатком, почувствовал себя лихим транжирой и пьяницей, который позволил себе запредельную роскошь и промотал все состояние.

– По-моему, твоя машина столько не стоит, – предположил я.

Водитель не стал дискутировать на эту тему, но сумму сразу урезал вдвое. Маску доброжелательности он тотчас снял, чтобы я не смотрел на его радостное лицо бесплатно, и стал тем, кем был на самом деле: злобным дядькой с нездоровым желчным лицом и маленькими пустыми глазками. Вот же бывают чудаки на свете! Он думает, что его приветливость и доброжелательность нужны только мне. А вот медики уже повторять устали, что обладатели доброго и веселого нрава живут дольше и болеют меньше. Выходит, доброе отношение к окружающим выгодно в первую очередь самому себе.

– Здра-а-авствуйте! – протяжно приветствовала меня сотрудница клуба – полненькая девушка с мясистым, усыпанным угрями носом и короткой, под мальчика, прической. Она смотрела на меня со статичным выражением некоторого веселого изумления, словно я был в клоунском колпаке или с накрашенными губами.

Я оглядел небольшой зал, вдоль стен которого стояли выгнутые, как бумеранги, столы с компьютерами. Почти все станции были заняты подростками; скучковавшись по три-четыре человека у монитора, они смотрели на мерцающие экраны столь жадно и алчно, будто бы это были кассовые окошки, из которых всем подряд раздавали деньги. Из многочисленных динамиков раздавалась стрельба, выли мощные двигатели гоночных машин, что-то булькало, клацало, шлепало, словом, виртуальная жизнь бурлила, как пена в бокале с шампанским.

Полагая, что у девушки, которая встретила меня на пороге, мозг устроен по типу компьютерного процессора и работает столь же стремительно и четко, я с ходу объяснил ей суть моей проблемы: