расставленных предметов.
– Она зажигает свечи, – сказал более зоркий Соломонов тихим глухим голосом.
– Что она делает? – не поняла Альбер.
– Ты знаешь значение слова «зажигать»? Если нет, то почему у тебя высшее образование?
– Я знаю значение слова «зажигать»! – шипела Альбер. – Тебе будет трудно поверить, но я даже знаю значение слова «свеча»! Какого лешего она это здесь делает? Она не перепутала наш цех с церковью?
Соломонов молчал и жевал губы. Он догадался о причине появления тут в этот час Кротовой. Люба уже давно говорила ему о кое-каких цеховых неурядицах, причину которых ей не удавалось выяснить. Будто кто-то хозяйничает в цеху по ночам, когда после окончания рабочих смен люди покидают здание и расходяться по домам. Но это еще не все. К этим необъяснимым явлениям Люба считала причастной тот давний несчастный случай со своей подругой, о котором она рассказала Кости. Соломонов в тот раз выслушал Любу, посочувствовал ее подруге, и, присовокупив некую долю юмора, посоветовал Кротовой внимательней следить за рабочими. Кто-то из сотрудников ее участка, вероятно, затаил злобу и вредит производству и Любе не стоит связывать это с призраком погибшей девушке, которая была известна в цеху как легендарная Молоденькая. Люба призналась Кости, что ей кажется, будто в цеху кто-то живет по ночам и она думает, что это дух Анюши Молоденькой. Соломонов никогда не придавал этому большого значения. Только уважение к мертвым и к Любе Кротовой, которую Костя считал профессиональной мастерицей, не позволили ему в свойственной ему манере охаять ее мистический страх.
«Все-таки она затеяла какую-то спиритическую хрень, – думал Соломонов, наблюдая за странными действиями маленькой девушки. – Ладно… Пусть, мать ее, делает что хочет… Ее присутствие нам на руку. Пусть потом объясняется на допросах в следственном комитете. Зато теперь мы знаем где она. А пока она там бесов гоняет, мы сделаем свое дело. Надо же как везет! Лучше и не придумаешь!». С этими мыслями он потянул Оксану Альбер за собой и быстро и незаметно для Кротовой поднялся по лестнице к своему кабинету. Мастерица пропала из виду, теперь Соломонову и Альбер остались наедине сами с собой.
Заведующий производством достал ключ от кабинета.
– Подожди! – почти вскричала бухгалтер и вцепилась мужчине в куртку. – Еще кто-то!
– Твою мать!!! – рявкнул Соломонов. – Где на этот раз?
Они вдвоем взглянули вниз с антресольного этажа. Отсюда с шестиметровой высоты хорошо было видно часть цеха, но там куда показывала Альбер никого не было.
– Я видела, – быстро говорила вмиг побледневшая Оксана. – Вон там. Трое мужиков. Точно видела!
– Что? Каких еще мужиков? – теперь уже Соломонов не на шутку встревожился и пытался рассмотреть среди станков и готовой продукции движущиеся фигуры.
– В синей форме. У одного большой ящик.
– В синей? Не в серой с черными вставками?
– В синей, Кость.
– Тогда это не наши. Это, мать их, монтажники вентиляции, – догадался Костя и выдохнул. Достал пакетик с порошком. Первая шепотка пошла в ноздрю с резким коротким шумом. – Че-то они, мать их, рано. – Вторая понюшка пошла потише. На время Соломонов оцепенел и остановил взгляд на чем-то перед собой. Потом он объяснил нервничающей Оксане Игоревне, что монтажники вентиляции будут работать в закрытом лакокрасочном участке и им они не опасны.
– А Шепетельников? – спросила Альбер.
– Он должен будет прийти не раньше девяти. К тому времени нас уже здесь не будет. – Внезапно Соломонов хохотнул.
– Что смеешься?
– Представил себе, как Кротова будет объясняться перед Данилычем. Они и так друг друга, мать их, ненавидят.
Соломонов открыл свой кабинет, они вошли и прикрыли за собой дверь.
08:07 – 08:28
Степан Коломенский пересилил себя, сдержался от виски с вишневым вкусом и шел на встречу с генеральным директором, преисполненный гордостью за самого себя и свою силу воли. Ведь может не пить, когда другие пьют! Может, если захочет, если возьмет свою волю в кулак! Его онлайн-психотерапевт будет им гордиться. Да Степан Михайловичи и сам был весьма доволен результатом действия курса реабилитации, а ведь сперва с холодным скепсисом относился и к молоденькому улыбчивому врачу-наркологу, и к сколиозному психотерапевту с белорусской фамилией. Но, черт побери, будь он проклят, если их усилия не возымели действия и он – Степан Коломенский – не испытывает тяги к спиртному! Все пили – и Нилепин, и Пятипальцев и даже Дмитриев, который пил наравне со всеми и не уставал трындеть о вреде алкоголизма. А он – Степан Михайлович – ни капли!
Итак, первый шаг сделан. Будем считать, что Степан Михайлович Коломенский хотя бы на время избавился от алкогольной зависимости. Теперь белорусскому онлайн-психотерапевту предстоит решить другую его зависимость – лудоманию. Пусть Коломенский не думает о спиртном, но зато постоянно прогоняет в голове всевозможные ставки на различные виды спорта, особенно на футболе. Увы, но от навязчивых размышлений ему избавиться не удается и он по-прежнему опасается, что выданные сегодня или завтра деньги за сегодняшнюю работу в цеху он опять поставит на «Ювентус»… нет, надо прислушаться к совету Пети Эорнидяна и ставить на «Боррусию Дортмунд»… нет, половину на «Боррусию», а половину разделить и поставить на «Динамо» и еще на… Степан еще не решил, он определиться на месте, когда придет в букмекерскую контору и возьмет в руки табель командных игр.
Степан Михайлович остановился и помотал головой. Опять эти навязчивые мысли. Он еще ничего не получил и даже не знает, когда и сколько получит, а уже мысленно попрощался с премией. И все же, сегодня ночью должен быть такой матч между…
Коломенского отвлекло неожиданное движение среди станков. Впереди он увидел троих рабочих в синей форме с логотипом компании по монтажу и ремонту вентиляционных систем. У одного был большой пластиковый ящик с инструментами, но он нес его так легко и непринужденно, что казалось, что ящик пустой или рабочий обладает недюжинной силой. Рабочие передвигались как-то необычно – то и дело останавливались и как будто от кого-то скрывались. Один из них хромал, словно опирался на протез. Впрочем, Степану Михайловичу не было до их поведения никакого дела, он еще успеет с ними наработаться, а пока прежде чем приступить к делу, он повернул в уборную. Спустя несколько минут он вошел на лакокрасочный участок – закрытое со всех сторон автономное помещение где производилась лакировка межкомнатных дверей, а также грунтовка и лакировка белых дверей для кухонь. Тут было несколько закрытых камер с краскопультами, большой многоступенчатый шлифовальный станок для придания готовым дверям глянцевой ровности, лакировальная камера, сушильная камера, ремонтный участок, отдельные камеры для ручной шлифовки. Во