Но Грейс была его слабостью. У него не хватит сил отталкивать ее снова и снова. Особенно, если она продолжит смотреть на него вот так, как сейчас, если продолжит отвечать на его поцелуи. Тогда он потеряет контроль и подойдет к ней. Ей следует поддерживать воздвигнутую между ними стену, бороться с ним зубами и когтями. Следует понять, что у них нет будущего. И он знал, как сделать так, чтобы она вбила это в свою симпатичную головку.
— Я решил принять предложение Стэна работать в Мобиле, — произнес он.
Глаза Грейс расширились, но она ничего не ответила.
Рэй наклонился вперед.
— Я завтра же позвоню ему и сообщу новость, а так же предупрежу, что останусь здесь, пока ситуация с тобой не разрешится.
Ее губы задрожали, совсем немного. Глаза стали мягче и ранимее. Черт возьми, предполагалось, что она не должна будет выглядеть так, будто ей больно. Словно его отъезд был предательством, и он должен ей что-то большее.
— Не оставайся из-за меня, — прошептала она. Непролитые слезы сделали ее темные глаза опасно сверкающими. — Я могу… я могу…
— Что ты можешь? — прервал он. — Спрятаться? Сбежать? Нанять круглосуточного телохранителя?
Она пожала плечами.
— Может, использую все три варианта одновременно.
— Нет, послушай, как все будет, и я не хочу с тобой об этом спорить. Мы поймаем этого парня, а до тех пор, я буду следить за тобой подобно ястребу, — категорично заявил Рэй. — И прежде, чем эта неразбериха закончится, я, вероятно, так тебя достану, что ты сама предложишь купить мне билет до Мобила. — Он попытался выдавить улыбку, но она получилась слабой и потребовала больше усилий, чем он хотел.
— А что, если мы никогда не узнаем, кто он? — тихо спросила она. — Если ты никогда его не найдешь? — Он видел страх на ее лице, страх нескончаемого кошмара перед выжидающим убийцей… терпеливо выжидающим…
Он задумался, чего она боялась больше. Что убийцу никогда не поймают или жизни в этой болезненной неопределенности между прошлым и будущим, которого у них не было.
— Мы доберемся до него.
— А потом ты уедешь в Мобил, чтобы снова начать работать в отделе по борьбе с наркотиками. Под прикрытием?
— Да.
— А если Стэн не станет тебя дожидаться?
Понимание, что как бы сильно он ни жаждал Грейс, он ее не получит, отбило охоту успокаивать. Прямо сейчас Рэй хотел, чтобы она просто вернулась в свою кровать, туда, где он ее не видел. Чтобы не приходилось смотреть ей в глаза и притворяться, будто он простил и забыл ее уход.
— Он подождет, — ответил Рэй, потянувшись к ноутбуку.
Глава 7
Грейс забралась в кровать сломленной и опустошенной. Разум до сих пор, спустя, казалось бы, бесконечно долгое время, отказывался все это принять. Она проворочалась половину ночи, а когда наконец заснула, ей снились кошмары, от которых, как она думала, уже избавилась. В тех кошмарах Рэй был мертв, и она уже не могла его спасти.
Проснулась она утомленной и встревоженной. Рэй возвращался к работе под прикрытием, и, вероятно, уже был бы на пути в Мобил, если бы не увиденное ею убийство, и тот факт, что, спасаясь от неприятностей, она побежала к нему.
Было слишком рано, чтобы вставать, тем более в воскресенье, но она скатилась с кровати, оделась в скрывающий фигуру спортивный костюм и пальцами расчесала волосы. Кофе, примерно кружки две, заставит ее почувствовать себя лучше. Может быть.
Рэй растянулся на диване, рукой защищая глаза от проникавшего в комнату утреннего света. Его тело было слишком длинным для этой импровизированной кровати, и, тем не менее, спал он мертвым сном. И явно беззаботным.
Грейс начала с кофе. Пока кофеварка кашляла и бурлила, она вышла на улицу, чтобы поднять с крыльца воскресную газету, после чего быстро вернулась в дом и закрыла за собой дверь. Посмотрев на Рэя, она увидела, что тот открыл глаза.
— Черт возьми, не выходи наружу, — резко пробурчал он сонным голосом.
— Шутишь?
— Нет, — он снова закрыл глаза. — Я никогда не шучу с тобой, Грейси.
Если у нее и оставались какие-то сомнения относительно возможности снова влюбиться в Рэя, его решение поехать в Мобил, развеяло последние. Она не могла позволить себе сдаться, какой бы заманчивой ни казалась капитуляция.
Когда его подстрелили во второй раз, он работал под прикрытием. Лютер появился у ее двери посреди ночи, и еще до того, как он произнес хотя бы слово, она поняла, что случилось. Так же, как и в первый раз, пока Лютер вез ее в больницу, она представляла себе все самое худшее. И приехав, так же нашла мужа раненным, накачанным обезболивающим, но все тем же стариной Рэем, каким он был всегда. Улыбающимся. Смеющимся. Державшим ее за руку и заверявшим, что все в порядке, пока она сидела на краю его больничной койки и плакала.
Кто-то сдал его, объяснил он, и тогда-то началась заварушка. Он получил пулю в ногу, но учитывая все обстоятельства, ему повезло.
Учитывая все обстоятельства.
Той ночью умерла небольшая часть нее, где-то глубоко внутри, в месте, которое никак не заживало. Страх украл часть ее юности, надежд и невиновности. Она так и не сумела заставить Рэя понять это.
Грейс развернула газету, чтобы взглянуть на фото жертвы на первой странице. Картер Лэнфорд выглядел удивительно другим: живым, незапуганным и привлекательным некой лощеной красотой. Она полностью расправила газетный лист, чтобы взглянуть на сгиб страницы, и уставилась на знакомое лицо.
— Рэй, — тихо окликнула она, затем, когда он не ответил, позвала громче. — Рэй!
Он открыл один глаз, перевернулся, и сонно провел пальцами по волосам. Обычно, просыпаясь, люди выглядели отвратительно, но только не он. Пусть и заросший, но, тем не менее, красивый. Соблазнительно теплый и обманчиво невинный. Долговязый, грубоватый, со спутанными волосами и покрытым щетиной подбородком он казался ей крайне привлекательным. О, какая же она идиотка!
— Ты хоть представляешь, во сколько я заснул прошлой ночью? Уже светало, — проворчал он.
— Я ее знаю. — Она подняла газету вверх, держа обеими руками и выставив вперед, так чтобы он мог видеть оба разворота первой полосы. — Вдова. Мы ходим в одну спортивную группу.
— Ты ее знаешь? — Рэй немедленно проснулся.
— Мы не ходим вместе обедать, но если здороваться в раздевалке, значит быть знакомыми, то да, я ее знаю.
Ей действительно не понравилось увидеть в газете знакомое лицо в роли далеко не скорбящей вдовы Лэнфорда. Это вызывало тошноту. Луиз Лэнфорд, как писали в статье. Грейс не припоминала, чтобы они обсуждали что-нибудь личное, обычно лишь время от времени выражали друг другу сочувствие из-за тяжелых занятий. Луиз была на несколько лет старше, но не намного, где-то за тридцать пять.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});