Читать интересную книгу Рагу из лосося - Ирина Лобусова

Журналистка напоминает собой гриб — боровик: коренастая, с лицом гориллы, лет 40, ужасающе самоуверенная и глупая. Послушать только эти вопросы! «Когда вы уезжаете на гастроли», «нравится ли вам то, что происходит на эстраде», «расскажите о вашем новом альбоме», «есть ли у вас проекты новых песен», «собираетесь ли вы сниматься в кино», «собираетесь ли вы записываться на западе» и т. д… Вдруг я настораживаюсь:

— Это правда, что у вас роман с певицей Розалией?

— Нет, не правда.

— Но вы выступали в совместном концерте совсем недавно!

— Ну и что? С певицей Розалией меня связывают исключительно деловые отношения.

Постепенно я перестаю слушать и воспринимать вопросы журналистки и ответы Димы. Но в какое-то мгновение — резкий электрический ток проходит по всем жилам и я замираю на месте, сжав пальцы… Все просто — журналистка задает обычный вопрос:

— Скажите, вы женаты?

И я прекрасно слышу ответ Димы:

— Да, женат. Вот это — моя жена. Ловите сенсацию. Ваш телеканал первым сможет показать мою жену крупным планом!

Я в удивлении оглядываюсь, чтобы разглядеть эту счастливицу, но в комнате кроме нас четверых больше никого нет. Журналистка не может быть Димочкиной женой. Тогда кто?

— Ах, очень приятно! А как зовут вашу жену? Как вас зовут?

Это заставляет меня очнуться и спросить очень кстати:

— Кого?

Журналистка удивленно вскидывает брови:

— Но ведь это же вы жена Дмитрия Фалеева? Как же вас зовут?

— Да, жена, — я поворачиваюсь к Диме, смотрю прямо ему в глаза и повторяю, — жена. Меня зовут Марина.

Через несколько минут интервью заканчивается. Оба уходят, даже не подозревая, что на их глазах только что разыгралась жестокая семейная сцена. После которой мне остается только слизывать кровь с ран… Боль такая, что трудно дышать. Мне больно, нестерпимо больно. Лучше б он меня ударил. Но лицо Димы непроницаемо, словно ничего особенного не произошло. Время летит. До концерта остаются считанные минуты. За кулисами начинаются привычные суматоха, суетня, беготня. Какой-то провод не подключен, какой-то подключен, но не туда, что-то со светом. Дима курит, запивая дым коньяком. В коридоре появляется охрана. Слышен шум зала. За кулисами — множество посторонних людей, которые тоже бегают, пытаются что-то сказать, размахивают руками, что-то ищут, хотят поближе увидеть Диму. Идет опоздание. Я от души любуюсь привычными картинами. Но вот все готово, на сцене вспыхивает свет, раздаются первые аккорды… Димочка оборачивается, бросает мне последний перед выходом на сцену взгляд. Я ободряюще улыбаюсь в ответ, собрав в своей улыбке все самообладание и любовь (другая бы так не смогла, никто бы не смог). Димочка заученным жестом поправляет ворот рубахи и выходит на сцену. До меня доносится разъяренный рев, приветствующий его появление, и звучат звуки первой песни. Всегда одной и той же.

Я возвращаюсь в гримерную. Одна. Весь народ толпится за сценой. В коридорах больше никого нет. Я подхожу к телевизору в углу, включаю, не зная, чем заняться. Нам приходится редко смотреть телевизор. Я не сожалею об этой потере. К примеру, увидеть сегодняшнее интервью я бы не смогла… За сценой слышен концерт. Я знаю все песни Димы наизусть. У меня нет своей жизни. У меня есть только его жизнь. По телеку идет какая-то юмористическая передача, я пытаюсь ее смотреть, но ничего не выходит. Мысли сильнее. Передо мной встают фрагменты недавнего прошлого — лужи болотной вонючей грязи. Потом, еще дальше — детство, дом. И внезапно мне начинает казаться, что всего окружающего теперь нет — я сижу возле телевизора, а за стенкой спят мама с Нинкой, и ты. И моя душа полна уютом, покоем и тоской. Эта тоска о не увиденных далях, не взятых высотах, неосуществленных мечтах. Мне начинает казаться, что в моей жизни никогда ничего не будет.

Что же дальше? Разве можно так жить? Господи, неужели ради этого я появилась на свет? Чтобы сидеть в одинокой пустой квартире и кричать всему миру не услышанное горькое «нет»? Голос Димы звучит где-то поблизости. Со мною произошло то, о чем в далеком прошлом я не могла даже мечтать. И какая разница, жена я или не жена Диме! Разве это имеет такой большой — смысл? Я выключаю телевизор и бросаюсь в закулисную толпу. От счастья, что после концерта Димка снова станет моим, дрожат руки! Я добилась сама этого счастья и я не выпущу ни за что его из своих рук! После концерта Дима возвращается обратно в гримерную и плюхается на диван.

— Как мне все это надоело! — лениво говорит Дима.

— А я смотрела телевизор! Я…

— Свет был вообще хреновый! За такие деньги…

— Там показывали…

— Вал. Евг. Идиот!

— Мне показалось, что я дома…

— Как я от всего этого устал! Скорей бы гастроли! Хоть бабки будут!

— А я подумала, что не так уж страшно, если…

Я замолкаю. Он не будет меня слушать. Он вообще не слушает меня. Никогда. Что ж, пора заканчивать. Прости за печальный рассказ, но мне больше не с кем поделиться. Живи счастливо. Целую, Ри.

КОМУ: [email protected]

ОТ: [email protected]

ДАТА: 27 сентября 2010, 04.56

ТЕМА: Продолжение.

ВЛОЖЕНИЕ: Письмо.

Славик, это опять я. Уже очень поздно, но… Но я не все рассказала тебе. Потом немного подумала — и решила продолжить. Бессонная ночь часто прочищает мозги — или наоборот.

ПИСЬМО.

Концерт 26 сентября прошел на «ура». Очень много цветов. Нужно будет выбросить их. Их чужой аромат душит меня, как гигантский питон. И от этого хочется плакать. После концерта я вернулась в квартиру — одна. Но несколько часов до того… Телефонный звонок раздался в гримерке, после концерта, и мы оба вздрогнули. Димочка, который лежал на диване, и я, пытавшаяся быть рядом с ним. Вздрогнули не только потому, что оба забыли, что на свете существуют мобильники. Но еще и потому, что ничего хорошего не означал этот звонок, когда за окнами — ночь, а под окнами — толпа… Димка схватил мобильник. По тому, как изменилось его лицо, я сразу поняла, кто звонил. Вначале беседа была однозначной: Димка слушал, хныкал и ничего не отвечал. Но потом его лицо стало багровым:

— Нет! Нет… Я сказал нет! Этого не будет…. А я тебе сказал… нет… послушай, я…. Да я убью тебя, гад! Я тебя убью своими собственными руками, ублюдок! Да, именно так это и надо понимать! Я тебя убью и я все сказал!

Подождав, пока Дима немного успокоится, я тихо спросила:

— Что от тебя хотел Вал Евг?

— Откуда ты знаешь, что это он?

— Я не такая дура, как кажется! Это деньги, да?

Димочка почти упал на диван, обхватив голову руками. Мистер Дима талантливый певец и актер, но бизнесмен из него нулевой. Настолько нулевой, что все, кому ни лень, его обкрадывают. Денежные дела Димы вообще больная тема. Дима работает «на гарантии» — то есть предоплате. Это означает, что он получает половину суммы вперед за каждый гонорарный концерт. Если «гарантии» нет — Димка в этот город не едет.

— Дима, о каких деньгах идет речь?

— Понимаешь, я…. Ты этого не знаешь… Вообщем, я одалживал у Сваранжи деньги. И теперь определенные люди через Вал. Евга требуют, чтобы я отдал этот долг!

— Когда ты одалживал?

— Несколько месяцев назад. До гастролей. Я думал, договорюсь с Сергеем, но кто же знал, что долг придется отдавать не ему…

— О какой сумме идет речь?

— 75 тысяч долларов.

Я вскочила с дивана и нервно заходила по комнате.

— Ты хоть понимаешь, что таких денег у нас нет? На нас еще висит долг за мою машину, за ремонт твоей, за дополнительный ремонт гаража, да куча всяких выплат помимо этого! А на счету у нас….

— Ну да, я знаю…. И эта сволочь Вал Евг знает, что денег у меня нет! И поэтому держит меня за горло! Он говорит, что готов простить этот долг, если я соглашусь на его предложение…. Обделывать всякие грязные делишки с его подачи….. Он еще при Сергее на это намекал. А теперь требует, чтобы я согласился! Иначе грозит, что меня посадят за убийство Сергея!

— Знаешь, а ты действительно идиот! Ты должен вернуть долг.

— А где взять деньги?

— Можно продать мою машину. Отдать часть, а после гастролей — остаток.

— А ты пойдешь на это ради меня?

— Что еще остается делать? Нет таких проблем, которые нельзя решить. Что-нибудь я обязательно придумаю.

Я не успела отойти в сторону, как Димка со всего размаха бухнулся передо мной на колени. Обхватил мои ноги:

— Ри… любимая моя… любимая…

Он целовал мои ноги и плакал, но я не верила в искренность этих слез. Сколько я уже видела их на своем веку, сколько еще увижу… Дима безнадежен в денежных делах. Пусть думает, что ради него я готова пойти на любые жертвы. Можно подумать, я не смогу ездить по Москве на его машине! Димка обнимал мои колени и плакал, а я думала, что с двумя вариантами оплаты пора заканчивать. Достаточно предоплаты «гарантии». Пусть все деньги переводят на наш банковский счет. В конце концов, Димка звезда, и он может себе такое позволить.