Тем временем встреча в штабе флота продолжалась. – Наше охранение можно понять, – объяснял контрадмирал Мюррей. – На путях союзных конвоев постоянно «охотятся» целые стаи немецких подводных лодок – по 3–5 субмарин в каждой. Приходится быть особенно бдительными.
– Сейчас для нас главное – поскорее провести ремонт, – Трипольский перевёл разговор на более актуальную тему. – После шторма повреждения довольно серьёзные.
– Мы вас слушаем, – подобрался Муррей и кивнул своему помощнику: – Записывайте!
– Братцы, братцы!
По причалу бежит к лодке Юрий Нуждин с кипой газет.
«Бой» тут же прекращается, и со всех лодок народ сбегает по трапам, окружая его.
– Послушайте, что пишут канадские газеты. Перевожу: «Как сообщает советское информационное агентство… за последнюю декаду Красная армия в районе Сталинграда захватила в плен 49.700 солдат и офицеров противника… Так… м-м-м… так…»
– Ну что ты «затакал»? Читай скорей! – не выдерживает кто-то.
– Тише ты! – одёргивает его сосед. – Это тебе не букварь. Тут с русского на английский, а потом – с английского на русский… Тут точность нужна!
Толпа хохочет, а Нуждин продолжает:
– «За эти дни сталинские гвардейцы захватили у противника 172 танка, около 1900 орудий и 54.000 винтовок, 80 радиостанций, больше тысячи мотоциклов, почти 7 тысяч лошадей, до сотни складов с боеприпасами, вооружением и продовольствием. Фашисты потеряли больше ста самолётов, 130 танков и 250 орудий разного калибра. За 24 один только день на поле боя осталось более 7.000 трупов немецких солдат и офицеров».
– Глянь, тут и шарж нарисован, – заглядывает Стребыкин Нуждину через плечо.
И правда, в газете красуется огромная бутылка «Советского шампанского», внутри перепуганная шайка фашистов с Гитлером во главе, а вокруг бутылки с балалайкой в руке и в форме буденовца пляшет вприсядку Сталин. Моряки с удовольствием рассматривают рисунок, а Василий Глушенко хлопает по плечу Сергея Чаговца:
– Цэ ж вин гопака танцюе!
– Вот это наши дают! – восхищённо произносит Виктор Бурлаченко и в порыве радости подхватывает Нуждина на руки.
– Качать его! – восклицает Михаил Богачёв.
Идея попадает на благоприятную почву, и Юра взлетает над головами.
– Да я-то, я-то при чём? – пытается тот не растерять газеты. Полёты прекращаются только от неожиданных криков.
– Мистер камрэд! Мистер офицер! Рашен, плиз! – бежит к кораблю по причалу странный человек.
Негашев, успевший после игры привести себя в порядок, спускается ему навстречу:
– Ай’м лисенинг!
– Ай хэв э синема. Ай инвайт ол ю! Фри! Плиз! Ай хэв э совьет филм тудей! Эбаут зэ баттл ниа Москау!
Негашев слушает его сначала удивлённо, потом, попросив минуту, взбежал на корабль, но вскоре вернулся, поблагодарил гостя и что-то ему пообещал. Когда канадец ушёл, объяснил матросам:
– Это хозяин кинотеатра. Он получил советский фильм о битве за Москву и приглашает всех нас бесплатно в свой кинотеатр. А ещё он сказал, что двери его кинотеатра бесплатно открыты для русских моряков всегда.
Вечером в кинотеатре идет фильм «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой». Правда, в американском варианте картина называется иначе – «Москва наносит ответный удар». Но зал полон.
И подводники, давно знавшие о победе под Москвой, вместе со всеми присутствующими впервые воочию видят, как строила столица заградительные сооружения, как днём и ночью работали оборонные заводы, как женщины и подростки тушили зажигалки во время вражеских налётов, как сражались в заснеженных морозных полях герои-красноармейцы и как освобождали от врага подмосковные деревни и города.
Когда фильм заканчивается и вспыхивает свет, весь зал встаёт и, повернувшись к нашим морякам, рукоплещет им. И Анатолий Стребыкин, Сергей Чаговец, Виктор Нищенко, как и другие ребята, смущенно улыбаясь, даже не пытаются прятать мокрые от слёз глаза.
– Господа, я всё понял, – контр-адмирал Мюррей встал и торжественно продолжил: – Объём ремонтных работ действительно велик. Это и неудивительно после такого долгого и трудного пути. Я сегодня же отдам приказ – и можете не сомневаться: мы сделаем всё возможное, чтобы справиться как можно быстрее и качественнее, помочь доблестным русским морякам вернуться на родину и вступить в бой с нашим общим врагом! Будьте уверены: уже в двадцатых числах декабря ваши лодки смогут выйти в море.
Командиры выслушали эти заверения стоя, после чего Трипольский крепко пожал канадцу руку:
– Надеюсь после победы встретиться в Москве!
Во втором отсеке командир С-54 Дмитрий Кондратьевич Братишко собрал всех свободных от вахты. Начал шуткой:
– Как всегда – в тесноте, да не в обиде. Но продолжал серьёзно: – Завтра – в море. Во-первых, выражаю благодарность всему личному составу за ударный труд по ремонту корабля. Работы выполнены быстро и качественно – надеюсь, лодка не подведёт. Тем более, что идём пока не домой.
Отсек разочарованно загудел.
– А 51-я… – начал кто-то.
– Да, 51-я берёт курс на Полярный. У нас положение другое. Дизели, сами знаете, в очень изношенном состоянии. Поэтому получен приказ: идти в шотландский порт Розайт, произвести замену двигателей и аккумуляторных батарей, только после этого пойдём к родным берегам.
Снова в отсеке раздаются недовольные голоса. Братишко оглядел лица моряков, остановился на Викторе Нищенко, который, почти по-детски капризно скривил губы:
– Отставить скулёж! Вот и краснофлотец Нищенко напоминает, что мы – люди военные, сидим не на одесском Привозе, а стало быть, базарить нам не к лицу. Так, Нищенко?
– Так точно, – вздыхает Виктор.
– Но это первая новость, – продолжил Братишко. – Вторая – приказ главкома (читает) «о порядке выдачи водки личному составу кораблей и частей действующих флотов и флотилий» от 10 декабря 1942 г.
В отсеке снова зашумели, но теперь уже возбуждённо.
– Фадеев, – обратился командир к широколицему акустику, – откуда такая радость? Раньше я не замечал за вами особого пристрастия к зелью. Или это радист Семенчинский на вас так влияет?
– Нет, товарищ капитан-лейтенант, – Николай расплывается в добродушной улыбке. – Просто он предлагает мне выпить за ваше здоровье.
Конец ознакомительного фрагмента.