Читать интересную книгу Пуля вместо отпуска - Петер Рабе

Первый поворот — две группы держались поврозь.

— Она у ограждения, — произнес Фелл.

— Вижу!

— Позади тех трех. Они ее блокируют.

Крипп просто кивнул.

В середине первого поворота участницы растянулись: Минди, уже показавшая себя, впереди с четырьмя основными. Фаворит вырвался вперед.

Последняя группа разделилась. Баттонхед держался у ограждения и не мог вырваться.

— Он ломает ее стиль, Крипп. Смотри, как…

— Это только лошадь, Том. — Крипп знал, что сказал не то, что следует, но Фелл все равно не слушал. Он курил и пристально следил за скачками.

В конце первого поворота Доминик, должно быть, дал лошади возможность самой избрать тактику бега: Баттонхед оторвался от ограждения. На прямой лошади вытянулись в длинную линию — некоторые рвались вперед, другие безнадежно отставали.

— Взгляни-ка на эту самую Минди!

— Она загонит сама себя.

— Смотри! Каша-мала! — произнес Фелл, и они стали наблюдать, как одна лошадь споткнулась и затем покатилась под ноги остальным. Минди инцидент не затронул: она была впереди, поэтому продолжала бег. Баттонхеду пришлось прижаться к ограждению… он бежал один позади лидирующей группы.

Пять впереди него.

Еще полмили. Впереди только четверо.

— Как всегда, — произнес Фелл. — Иисусе, давай же!

Возле ограждения дорога была свободна и видна только грязь, летящая на Баттонхеда от рядом скачущей лошади.

Они начали следующий поворот и издали выглядели усталыми.

Баттонхед шел четвертым, придерживаясь ограждения, как только мог.

На пике поворота фаворит широко развернулся и потерял на этом.

— Я умираю, — простонал Фелл.

Минди знала свое дело. Фаворит не мог вернуться к ограждению, где шла Минди, и она держалась там как приклеенная.

— Я схожу с ума. Я…

На фоне ограждения Баттонхед казался плоским по форме, непрестанно двигающимся вперед. Затем движение замедлилось. Минди была тут как тут. На последнем повороте Минди показала, что обрела второе дыхание. Фаворит вернулся к ограждению и тоже рванул вперед.

— Я убью Дадли, — вырвалось у Фелла. — Убью Дадли за такое. — И тут он поперхнулся, словно что-то попало ему в горло.

Минди была привычной к ограждению, а Баттонхед не был. И он свернул на трек.

Фелл начал смеяться, когда, казалось, что все уже потеряно. Толпа неистовствовала.

Фаворит занял место Баттонхеда у ограждения и двигался как заведенный. Уши Баттонхеда были плотно прижаты. Лошадь завладела серединой трека и оставалась там.

— Детка! — орал Фелл. — Детка, ну же!

За дальностью расстояния все это выглядело нелепой заводной игрушкой, упорно движущейся вперед и рассыпающейся по дороге.

— Детка, ты должна, должна!..

Минди устала, и между ней и фаворитом расстояние увеличивалось.

Баттонхед, бегущий в центре, дернул головой, когда Доминик повернул хлыст в руке, переложив поводья в другую руку и откинувшись назад. Казалось, Баттонхед кивает.

Рев зрителей усилился еще более, когда перспектива скачки вновь обрела нормальный вид.

Доминик лишь раз бросил взгляд в сторону, чтобы понаблюдать за фаворитом, и, возможно, подумал о том, чтобы вернуться к ограждению. Крипп решил, что так оно, наверное, и будет, и увидел, как Фелл закусил губу. Крипп лишь надеялся, что скоро все будет закончено.

Баттонхед оставался там же, где и был, фаворит — тоже. Это был настоящий лидер, боец по натуре.

Когда из башенки высунулся мужчина, Минди наддала. Как она это сделала, для всех осталось загадкой, но она прибавила в беге, и было еще не поздно. Баттонхед находился там, где больше всего любил, — в середине трека. Мужчина в башенке поднял руку, выжидая. И наконец — финиш! Минди, из последних сил рванувшаяся вперед. Фаворит возле ограждения. Баттонхед, распластавшийся посредине.

Минди — третья. Перед ней — фаворит. И Баттонхед выиграл скачку.

Глава 16

Сезон еще не кончился. И внешне ничего не изменилось. Фелл провел время у себя в офисе и в полдень пришел в кофейню. Он стоял там, пока Перл не заметила его. Она оставила посетителя и принесла Феллу чашку кофе. «За счет фирмы», — произнесла она, и Фелл подмигнул ей. Затем он вернулся к себе в офис, поставил чашку на стол, уселся сам и поискал сигарету. Ни одной не оказалось. Фелл оставил кофе на столе, вышел к своей машине и покатил прочь.

Через даунтаун[6] еле удалось продраться, настолько плотным было дорожное движение. Остаток пути Фелл решил проделать пешком и оставил машину на стоянке.

Он шествовал так, словно бы и не чувствовал жары, но рядом с витриной универмага все-таки снял с себя пиджак. Взглянул на манекены, на предметы одежды, свисающие с веток искусственного дерева, и вошел внутрь. Купив легкий пиджак, он тут же надел его, и, несмотря на протесты продавца, всучил тому свой пиджак от костюма, и покинул магазин.

Самое высокое здание в городе насчитывало четыре этажа, и у Фелла было помещение на самом верхнем. Три девушки печатали на машинках, а мужчина трудился за арифмометром.

— Крипп здесь? — осведомился Фелл.

— Нет, мистер Фелл, но он оставил сообщение.

Фелл взял бумагу, но сразу заглядывать в нее не стал.

— Телефоны подключены?

— Да, сэр, еще утром.

— Тут есть одно место, где нужен коммутатор.

— Да, сэр! Его тоже уже установили.

— А новые букмекеры?..

— Прибыли и утром отправились на работу.

— Крипп все показал им?

— Да, сэр! И он просил передать вам, что рация налажена и работает. Я не знаю, что за рация.

— Не важно, зато я знаю.

Фелл развернул записку Криппа и прочитал: «Они все в апартаментах Пэндера, собрались еще в полдень».

— Самое время, — заметил Фелл и направился к двери. Перед тем как выйти, остановился и обратился к одной из девушек: — На мне новый пиджак. Вам нравится?

— Очень милый, мистер Фелл.

Крипп слонялся внизу у дома Пэндера. Он видел, как подходит Фелл, и подумал, что тот выглядит хорошо. Так и должно было быть. На этих скачках он выиграл очень многое.

— Привет, — произнес Фелл. — А почему ты не наверху?

— Меня не пожелали впустить, — ответил Крипп.

— Пошли! — И они поднялись по лестнице.

Многое здесь оставалось тем же, что и до скачек: толчея букеров, шумные разговоры, кроме разве того, что на сей раз никто не обращал внимания на Милли, никто не смеялся и не было выпивки. Когда Фелл постучал в дверь, внезапно все стихло. Милли пошла открывать.

— Мисс Борден? — поинтересовался Фелл. — Ну конечно! Как бы я мог забыть такое имя. — Он вошел. Фелл чувствовал себя отлично.

— Что ты хочешь? — окрысился Пэндер. — Это приватное совещание.

— Да ну? — удивился Фелл. Он улыбнулся и уселся на кушетку. — Найдется ли место для Криппа? — спросил он. — Пусть принесут ему стул.

Кто-то уступил место Криппу, но Пэндер даже не шевельнулся.

— А сейчас, — произнес Фелл, — валяй, продолжай, Пэндер. Я просто пришел послушать.

Рой небрежно уселся на край стола:

— Том! Как уже сказал Пэндер, здесь приватное совещание. У нас бизнес, и мы не хотим ни от кого выслушивать непрошеные советы. Поэтому тебе лучше отчалить. Я стараюсь быть вежливым, но…

— Заткнись! — прервал его Фелл.

Никто не шевельнулся.

— И больше не забывайся. Вы все работаете на меня. — Фелл оглядел комнату, затем бросил взгляд на Роя, потом на Пэндера. — Я имею в виду не только этих двух шишек на ровном месте. А именно всех.

Настала очередь Пэндера, но он оказался не готовым. Набрал воздуха в легкие, стиснул зубы, но Фелл не дал ему опомниться и перешел в атаку:

— Продолжай, Пэндер. Так о чем ты тут говорил?

— Убирайся! — Никто еще никогда не слышал, чтобы Пэндер говорил таким тихим голосом.

Фелл продолжал спокойно сидеть.

— Ты думаешь, что сможешь провернуть все в одиночку?

— Я могу провернуть так, что ты вылетишь отсюда, чтобы…

— Ты, кажется, не врубился, Пэндер. Я говорю о твоем бизнесе, ради которого мы все здесь собрались по доброй воле.

— Заруби себе на носу, раз уж ты здесь! Все, что я начал, я могу и закончить. За меня волноваться не стоит…

— Вот и заканчивай, — прервал его один из букеров. — Все, что меня интересует, — это кто будет возмещать убытки.

— И проезд на автобусе, — сказал другой. — Я не могу выкроить денег даже на автобусный билет.

— Продолжай, Пэндер, — подлил масла в огонь Фелл. — Объясни ему, каким образом он сможет доехать до дома.

— А я и объясню! Скажу им правду-матку: по чьей вине мы оказались в дерьме. Это я про тебя говорю!

На букеров это заявление не возымело действия, а Фелл просто рассмеялся.

Его смех оказался последней каплей, переполнившей чашу терпения Пэндера.