Вариантов было не так уж и много. Необходимо отправить гонцов в ближайшие населенные пункты — это не ставилось под сомнение. Вопрос, который обсуждался какое-то время — останется принцесса дожидаться помощи в лагере или с малым сопровождением продолжит путь. В столь сложных обстоятельствах решить, какой вариант безопаснее, было достаточно проблематично. После недолгих дебатов приняли, что карета с Гердтой выдвинется в Либенбург в сопровождении шести гвардейцев из личной охраны. Одновременно в обратном направлении отправятся гонцы, которые постараются привести помощь из городка, в котором кортеж останавливался накануне. Из Либенбурга принцесса тоже должна была отправить помощь навстречу.
Сложность заключалась не только в недостаточном количестве оставшихся лошадей, но и в том, что было абсолютно непонятно, кому можно доверять в сложившейся ситуации.
Несмотря на все опасения, через час после того, как решение было принято, карета принцессы тронулась в путь, увозя из лагеря Гердту, её камеристку, маркизу Блайнскую, леди Стилнес, лорда Палмсбери, доктора Хилера и верного пажа, умостившегося на скамеечке рядом с кучером. Шесть хмурых всадников держались поблизости.
Карета, мягко покачиваясь, катилась по тракту оставляя позади погибших лошадей, растерянных людей и последнюю надежду на то, что лежащий впереди путь будет безоблачным и легким.
Глава 9
— Чарльз! Анна! Как я рада вас видеть! Как чудесно вы все выглядите! — леди Аделаида, баронесса Госип, звонко чмокнула воздух возле щеки подруги и, весело подмигнув, добавила шепотом — Главное не испортить макияж!
— Я тоже рада тебя видеть, дорогая — улыбнулась леди Анна. — Катарину и Елизавету ты знаешь, но могу напомнить, кто из них кто…
— Хмм, заманчивое предложение… — леди Аделаида картинно свела тонкие бровки, изображая задумчивость. — Но я попробую справиться сама!
Девушки синхронно присели в книксенах и продемонстрировали мордашки с одинаковыми лукавыми улыбками.
— Кити! Лизи! — ничуть не смутившись, протянула она правую руку одной, а левую — второй девушке. — За прошедший с нашей последней встречи год вы, конечно, обе несказанно похорошели, а я немного постарела… Но произошедшие с нами изменения не настолько глобальны, чтобы я могла вас перепутать!
— Кто здесь заговорил про старость? — грозно спросил барон, нежно целуя жену в висок.
— Тебе послышалось, дорогой — озорно улыбнувшись, ответила ему баронесса.
— А это моя племянница, Селия, дочь виконта Палмсбери — невозмутимо продолжила графиня.
— Как приятно видеть новые лица! Да ещё и такие очаровательные!
— Позвольте отметить, что все присутствующие здесь дамы выглядят очаровательно! — с самым серьезным видом вклинился в разговор барон. — Глядя на вас и ваших родных, дорогая графиня, я вспоминаю море…
Взор его затуманился и устремился в воображаемую даль. В чем-то барон был, безусловно, прав. Блеск удачно подобранных драгоценностей, бело-розовая кожа открытых плеч и спин, платья, мягкими складками струящиеся до пола, их цвет, от небесно-бирюзового у Кити до темно-цианового у леди Анны, все это действительно навевало ассоциации: о море, о безоблачном небе и солнце, отражающихся на водной глади, о морской пене, о таинственных и обманчиво спокойных глубинах.
Баронесса обвела взглядом трёх юных леди и, подмигнув им, произнесла:
— Сегодня у меня собрался узкий круг, но танцы будут обязательно. И ещё будет один особенный гость, но пока об этом ни слова! Надеюсь вам не будет скучно! Анна, я подойду к тебе попозже, нам о многом нужно поболтать!
Оставив хозяйку встречать остальных гостей, Динтоны и Селия направились в зал. Отходя, они услышали, как Аделаида шепотом спрашивает мужа:
— Море? В самом деле? Тогда позволь уточнить, о чем же напоминаю тебе сегодня я?
— О десерте, дорогая…
Продолжения диалога гости уже не слышали. Чарльз, с задумчивым видом шагая подле мачехи, спросил:
— Если ваша компания порождает такие ассоциации, то что же изображаю я в этом морском пейзаже?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Тучу, Чарльз! — смеясь ответили ему сестры. — Грозовую тучу!
— Утес! — предложила свою версию Селия. — Незыблемый и мрачный!
Кити и Лизи сразу же упорхнули к подругам, попытавшись утянуть и Селию, но та отказалась, сказав, что присоединится к ним чуть позже, а пока хочет немного осмотреться.
— Да, милая, здесь есть на что посмотреть, — одобрила её идею леди Анна. — Чарльз, составишь Селии компанию? А я подожду Аделаиду на этом уютном диванчике…
— Почту за честь, — с самым чопорным видом произнес молодой человек, помогая леди Анне устроиться в выбранном уголке.
Затем предложил Селии руку и продолжил:
— Прошу, кузина, позволь я покажу тебе достопримечательности сего дивного места!
Вид, открывшийся их взору, был поистине прелестен.
Высокие окна заполняли всю стену напротив входа. В теплое время года их можно было распахнуть и выйти на узенький балкон, опоясывающий весь второй этаж. Переменчивая весна отказала в такой возможности сегодня, призвав мелкий моросящий дождь и пронизывающий ветер. Но видимый сквозь окна парк поражал своей красотой и невиданными для столицы размерами. Парк, имеющийся в распоряжении Динтонов, был раз в пять меньше и вполовину не так живописен.
— Леди Аделаида очень любит растения и искусство во всех его проявлениях. Говорят, что двадцать лет назад, когда она впервые вошла в этот дом в качестве супруги барона, это было мрачнейшее в столице место. Заброшенный, практически одичавший парк, темное, скучное здание особняка… За неполные четверть века ей удалось совершить чудо…
Взрыв смеха, раздавшийся со стороны кружка молодежи, к которому не так давно присоединились сестры, прервал речь виконта.
— Позволь поинтересоваться, почему ты не пошла с девочками? Они тебя утомили?
— Нет, что ты! Просто иногда рядом с ними я начинаю чувствовать себя престарелой тетушкой! А это не полезно для моего душевного равновесия, знаешь ли… И потом, мне действительно хочется осмотреться. У леди Аделаиды отменный вкус и чувство прекрасного, если всё, что представлено нашему взору, её заслуга…
— Почти. Пойдем покажу полотно, которое преподнес барон жене пару лет назад на юбилей…
Через несколько шагов поражённая Селия застыла напротив картины, историю появления которой в особняке Госипов, рассказывал Чарльз. Полотно действительно было замечательным. Оно впечатляло зрителей размерами, используемой палитрой и сочетанием предметов, на ней изображенных.
— С тех пор баронесса мечется от попыток найти в этом произведении искусства что-то, что ей действительно нравится, к попыткам от него тактично избавиться. Но пока, если честно, не преуспела ни в первом, ни во втором, — завершил свой рассказ виконт.
В это время леди Аделаида, по-видимому закончив с приветствием гостей, вплыла в зал. По одну руку от неё вышагивал супруг, по другую — молодой человек. Высокий, стройный, с темными небрежно уложенными кудрями и со столь же небрежно повязанным галстуком, он обладал чрезвычайно притягательной наружностью.
При его появлении в зале сперва наступила ошеломленная тишина, взорвавшаяся затем возгласами восторга и шепотками пересудов.
Леди Аделаида горделиво оглядела присутствующих, заметила подругу, скромно расположившуюся в уголке, и со спутниками направилась к ней.
— О! Неужели это лорд Брэндон Рэйм? — воскликнула Селия, широко распахнув глаза.
— Гм? — Чарльз вскинул голову в указанном направлении. — Действительно он. Вы знакомы? Или ты являешься заочной поклонницей его таланта?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Очной, Чарльз! Очной! — смеясь ответила Селия. — Мы познакомились чуть больше трех лет назад. Я тогда впервые выступала в роли хозяйки на балу в посольстве. Очень волновалась и нервничала. Барон Рэйм был среди приглашенных. В то время его ещё не принято было демонизировать, модно было его боготворить…
— И как? Боготворила?
— А как же! Ровно до момента знакомства с ним!