Читать интересную книгу Предельная глубина - Сергей Зверев

Посадка, несмотря на сильный ветер, прошла идеально, пилот хорошо знал свое дело. Другому бы не доверили обслуживать интересы АНБ. Не успели еще остановиться винты, аналитик Пентагона, придерживая полы пиджака, ступил на площадку. Его встретил командир корабля, коротко отдал честь и произнес традиционное:

— Приветствую вас на борту «Гломар Эксплоэр», мистер Палмер.

После чего мужчины обменялись рукопожатием.

— Природа, в отличие от вас, встречает меня не слишком гостеприимно, — Палмер отказался от предложенного плаща и заспешил по гулкому металлическому трапу вслед за командиром в гостевую кабину.

— Для вас сообщение из Форт-Мида, — на стол перед аналитиком легла компьютерная распечатка.

Как и какими путями удалось собрать запрошенную им информацию? Этот вопрос меньше всего интересовал Палмера. У АНБ имелись источники по всему миру. Для агентства практически не существовало чужих секретов. А если они и появлялись, то за раскрытие брались люди, подобные Палмеру. Официальная информация, космическая и аэрофотосъемка, донесения акустиков, элементарный шпионаж — доля всего этого была в распечатке, отображавшей участок Балтийского моря, где произошло крушение шведского сейнера. Капитан-швед очень бы удивился, узнав, что к его погибшему судну проявлен подобный интерес.

— И все-таки я прав, — пробормотал аналитик, разглядывая бумаги.

Были нанесены все суда, надводные и подводные корабли, включая также и принадлежавшие России. Ни один из них не подходил на роль спасателя шведских моряков.

Мистер Палмер азартно задышал, получив решающее подтверждение своим догадкам. Игра, идущая по правилам, установленным АНБ, началась. И проиграть ее было практически невозможно. Ведь всегда побеждает тот, кто эти правила устанавливает.

Не прошло и десяти минут, как радист «Гломар Эксплоэр» по распоряжению мистера Палмера через береговую станцию отправил в эфир шифрограмму, предписывающую всем гидроакустикам, наблюдателям морской авиации, операторам спутникового слежения быть предельно бдительными и сообщать на «Гломар Эксплоэр» обо всех неопознанных судах и странных происшествиях. Появления таинственной российской подлодки в районе учений следовало ожидать в самое ближайшее время.

* * *

Электроника бортового компьютера подлодки упрямо предсказывала только один результат при всех возможных маневрах «Адмирала Макарова» — столкновение с немецкой субмариной, экипаж которой вел ее прежним курсом, не подозревая об опасности. На мониторах немецких гидролокаторов впереди высвечивался свободный от препятствий морской простор. В наушниках гидроакустиков слышались лишь природные шумы моря да звук своих же винтов. Невидимость российской субмарины могла стать причиной ее гибели.

Глядя на старпома, Илья Георгиевич мстительно подумал, что инструкций для таких вот случаев просто не существует. Штабисты на берегу не желают задумываться о подобном. Легче всего обойти вниманием ситуацию, не укладывающуюся в рамки обыденности.

Оставалось только два варианта избежать столкновения: дать немцам о себе знать, включив активный гидролокатор, или вновь пойти на всплытие. При скорости в десять узлов немецкая субмарина легко могла уйти в глубину, вильнув вертикальными рулями, скорость это позволяла. Но Морской Волк выбрал третий вариант, перевел подлодку в режим ручного управления. Раз уж электроника не видела выхода, следовало положиться на человеческий фактор. Экипаж в тягостном молчании ожидал приказа командира. Усугубляло положение то, что немецкая подлодка шла с поднятой антенной. Ее очертания чуть прорисовывались на экране пассивного гидролокатора.

«Адмирал Макаров» при почти нулевой скорости не мог маневрировать — лишь погружаться и неминуемо столкнуться с немцами или идти на всплытие. А за десятком метров воды в небе парил самолет-разведчик.

— Илья Георгиевич… — начал было старпом.

— Полный вперед! — полным уверенности голосом скомандовал Макаров. — Сохранять глубину!

Подлодка дернулась. Все затаили дыхание, сделать что-то иное уже не представлялось возможным, оставалось полагаться на бога и правильность решения, принятого командиром. В наступившей тишине абсолютно некстати прозвучало оброненное Николаем Даргелем:

— Вот же, бля…

Слово было брошено не зря. При взгляде на экран представлялось, что субмарины сейчас столкнутся лоб в лоб. И тут же удар сотряс корпус «Адмирала Макрова». Зловещий скрежет наполнил отсеки. Легкую подлодку мгновенно развернуло на тридцать градусов. Ее словно поймали в упругую сеть, корпус завибрировал.

— Полный вперед! — подтвердил ранее отданный приказ Морской Волк, вглядываясь в монитор. — Мы должны вырваться!

Еще раз скрежетнуло, на этот раз прямо по рубке, следом отозвалась поскрипыванием корма. Что именно происходило в эти секунды, точно не знал никто из подводников. На близком расстоянии приборы были бессильны дать полную картинку происходящего.

«Макаров» вырвался из плена и пошел вперед.

— Я уж думал, не выскочим, — тихо проговорил старпом, — намертво сцепимся. Или антенную растяжку на винт намотаем.

— Немцы целы? — Это волновало Илью Георгиевича прежде всего.

И тут послышался несильный удар по корпусу, за ним еще один, они следовали один за одним — регулярно, словно кто-то с настойчивостью дятла стучал в носовой отсек деревянной колотушкой.

— Что это?! — насторожился старпом, подобное ему приходилось слышать впервые. — Наш корабль так звучать не может.

— Снаружи стучит, — не дожидаясь, пока гидроакустик определит источник стука, скрежетнув зубами, проговорил Морской Волк и ткнул пальцем в монитор. — Немцы, кажется, особо не пострадали. И то хорошо.

Первый шок от столкновения с невидимкой на немецкой подлодке прошел, она сбавляла ход и медленно разворачивалась левым бортом, меняя курс на обратный. Повреждения, скорее всего, были на ней небольшими, как и предвидел Макаров. Иначе бы субмарина пошла на экстренное всплытие. Максимум — пострадала антенна, за которую зацепились, пытаясь уйти от столкновения.

— Теперь они нас слышат, — под мерные удары произнес кавторанг Макаров.

— Да что же это? — недоумевал старпом. — Оторвали мы у них чего?

На анализ и раздумья времени не оставалось. Субмарина «Адмирал Макаров», как герой романа Уэлса «Человек-невидимка», попавший под дождь, потеряла свое главное преимущество.

— Задний ход, до полной остановки! — прозвучал приказ командира.

Чем меньше становилась скорость, тем реже слышались удары, наконец они затихли. Субмарина медленно погружалась.

Наверняка у немецких гидроакустиков и операторов гидролокаторов тихо «ехала крыша». Дизельная подлодка на самом малом ходу рыскала неподалеку от места столкновения, и никто на ней не мог понять, что же, собственно, произошло. Столкновение с невидимым препятствием в чистой воде, потом странные удаляющиеся удары и потом полная тишина, чистые экраны сонаров. Гидроакустики то и дело посылали звуковые импульсы, пытаясь поймать отраженный от странного препятствия сигнал, но их мониторы по-прежнему показывали, что вокруг девственно пусто. Изощренно спроектированные обводы корпуса «Макарова» и специальное покрытие наполовину рассеивали отраженные сигналы, наполовину поглощали их. В худшем случае субмарина воспринималась активными гидролокаторами как размытая линза воды более низкой температуры. А таких «подарков» в море хватало на каждом шагу, особенно вблизи поверхности, когда, благодаря волнам водные слои активно перемешивались, менялись местами.

— Все системы в норме, — оптимистично доложил вахтенный, успевший опросить отсеки.

Услышав это, Морской Волк чуть повеселел.

— Значит, это мы у них что-то оторвали, все-таки у нас титановый корпус, — он прищурился на монитор, указал Даргелю на темную полосу. — Слой холодной воды на глубине ста тридцати метров, опустившись в него, мы полностью растворимся для немцев. На глубину с повреждением они пойти не рискнут. Продолжать плавное погружение.

Субмарина медленно опускалась. Весь экипаж напряженно прислушивался — не повторится ли предательский стук? Оказавшись в слое воды другой плотности, подлодка остановилась. На постах остались лишь те, кто поддерживал жизнеобеспечение подлодки, и гидроакустик, отслеживающий передвижения немцев, остальные могли позволить себе отдохнуть во время вынужденной «остановки». Из-за малого размера «Макарова» коек на всех не хватало, обычно одна часть экипажа восстанавливала силы, вторая несла вахту. Практически две трети внутреннего пространства занимали каталитическая установка и аккумуляторные батареи, между которыми инженеры умудрились втиснуть воздуховоды. Двинуться с места означало выдать себя. Ожидание могло растянуться. Матрасы положили в узких проходах. Илье Георгиевичу приходилось пробираться между спящими.