до крови. Может все-таки до слез? Кажется он уже плачет.
— До крови! Как договаривались! — выразил желание большинства Вантус.
— Ладно, где у тебя тут…
Всеволод медленно подошел к Кипятку, который в позе эмбриона валялся на земле и стонал. Он повернул аристократа на спину, чтобы открыть тому лицо. Но Егор умело закрывал все части своего тела.
— Ну че ты как баба? Дай пущу тебе кровь и по домам, — сказал Яблоньский. — Бить щенков скучное занятие.
Кипяток что-то сказал в ответ. Неразборчиво. Даже для рядом стоящего Яблоньского.
— Че ты сказал? — тот наклонился ближе.
В этот момент Парфенов раскрылся, в его руке на солнце что-то блеснуло.
Пшик. В следующий момент Всеволод заорал, схватился за лицо и принялся отступать. Все одноклассники в один миг закашлялись и зачихали. Я схватил Клаус и быстро отскочил на несколько шагов назад, закрыв нижнюю часть лица шарфом и сделав тоже самое Жанне.
Посмотрел на Кипятка. Он держал в руках газовый баллончик. Популярное средство защиты для в девяностые. И доступное почти каждому. Однако имеющее свойство поражать все в радиусе пары метров. И это еще хорошо, что мы на открытом воздухе.
Я увидел, как Парфенов убирает баллончик, а затем подлетает к своему противнику и просто начинает лупить его со всех сторон. Руками и ногами. По животу, ногам и другим частям тела. Лишь по лицу он не торопился бить. Хотел отыграться и только потом пустить кровь.
— Кипяток! — заорал Вантус. — Так нельзя!
Тогда Парфенов подлетел к распорядителю боев, схватил того под силки и матом рассказал, что сам решает, что нельзя, а что можно. Затем повернулся к Яблоньскому и продолжил колотить аристократа. Все одноклассники завороженно смотрели на картину сквозь слезы, которые вызвал газ, но не могли ничего сделать.
— Стой тут! — приказал я Клаус, затем завязал шарф на затылке и выбежал на импровизированный ринг.
Не успел. Кипяток почувствовал, что времени у него мало и зарядил по лицу Яблоньскому. Кровь брызнула прямо на снег, и аристократ упал следом.
— Все! — я преградил путь Парфенову, оттолкнув его от лежащего мальчика.
Глава 10
Потерянная VHS
— С дороги, Фунтик! — процедил Парфенов и посмотрел на меня глазами, внутри которых я, в очередной раз, увидел языки пламени.
— Я не отойду, — ответил я и тут же добавил: — Ты победил. Проваливай и наслаждайся победой. Ты же не знаешь кто из нас набьет морду другому, если теперь начнем драться мы? Самое время остановиться.
Кипяток некоторое время зло смотрел на меня. Взвешивал мои слова. Затем, видимо, решил, что я прав, сплюнул, взял свой портфель и пошел прочь. Антропов, прихватив свои шмотки, побежал следом.
— Ты в порядке? — я подошел к Яблоньскому, протянул руку и помог встать.
От всех этих Парфеновых смердит гнильем за версту. Но не помочь нуждающемуся не могу.
Я быстрым взглядом осмотрел аристократа с головы до ног. Вроде никаких смертельно опасных ран. Жить будет.
— Я закопаю этого урода, — прошипел Всеволод и еще жмурясь от слезоточивого газа посмотрел вслед уходящим отморозкам из нашего класса.
— Закопаешь, закопаешь, — поддакнул я. — Идти можешь?
Яблоньский попытался сделать шаг, но чуть не упал. Схватился за ствол рядом стоящего дерева и удержался на ногах. Снова потер глаза.
— Ни черта не вижу…
— Понятно, — я обернулся и нашел глазами свою подругу. — Клаус! Помоги мне!
Жанна подбежала ближе и спустила шарф с лица.
— Что нужно сделать? — спросила она, глядя большими глазами на избитого аристократа.
— Клади его правую руку себе за голову. Также как я, видишь? Всеволод, ты далеко живешь?
— На четвертом трамвае. До конечной. Там, в частном секторе, — ответил он.
— Хорошо. Жанна, поможешь мне довести его до дома?
— Поехали, — ответила она, даже не подумав.
Мы шли на остановку, когда кто-то окликнул мою подругу. Это был Баконский. Он догнал нас через несколько секунд и преградил дорогу.
— Ты куда? — спросил он, обращаясь к Клаус.
— Человеку помогаю, не видишь? — ответила она.
— Ты че, до сих пор на меня обижаешься?
Мы с Яблоньским закатили глаза. Стать невольными свидетелями этих разборок — ничего хорошего. Но из вежливости никто из нас не вмешивался. В конце концов ситуация у нас не экстренная, можем и подождать. Раз Клаус сама не спешит.
— Обижаюсь на тебя? — усмехнулась аристократка. — Сдался ты мне! Давай Баконский. Уйди с дороги. Не видишь — человеку плохо?
Баконский перевел взгляд на меня и свел брови.
— Это все из-за него, да? — зло прошипел он.
— Слушай, Альфред, — я вмешался, чтобы Клаус не пришлось отвечать. — Давай ты свои дела сердечные оставишь на потом. Сейчас мы Яблоньского домой доставим, а дальше разбирайтесь сколько влезет. Ну все. Нам пора. Трамвай идет! — я мотнул головой, и мы обошли бастарда, который больше не знал, что сказать и только краснел от злости.
Очень скоро мы сели в трамвай, доехали до конечной и подвели Яблоньского к его дому.
— Немаленький домишко! — восхитилась Клаус, осматривая особняк аристократа.
— Заходите, — предложил в ответ он. — Надо поговорить.
— Да мы наверное… — начал я, потому что больше всего ждал новостей от Клавдии Петровны.
Терпения уже не хватало на то, чтобы дождаться сообщения о том, что обереги сломаны и моя сестра вот-вот вернется в родные стены.
— Этот ублюдок ведь тебя тоже достал? — перебил меня Всеволод и посмотрел уставшим взглядом.
Я взглянул на него в ответ. Но молчал.
С одной стороны, Всеволод, а вернее Владлен, не самый приятный тип из всех, с кем мне доводилось встречаться. К тому же он тоже Парфенов. А иметь какие-то дела с аристократами из этого рода…все равно что валяться в грязи. С другой стороны, враг моего врага — мой друг. Яблоньский мог бы помочь мне решить проблему Кипятка раз и навсегда.
— Чаю нальешь? — спросил я.
— Конечно.
Яблоньский убрал с нас с Жанной руки и самостоятельно, довольно уверено, пошел к воротам. Видимо и боль прошла и зрение окончательно вернулось.
Еще через несколько минут мы разувались в просторной прихожей. Ремонт был дорогой, хоть уже и не свежий. Сразу видно, что когда-то тут жили люди, как это говорят… Первого сорта? Но времена процветания Яблоньских давно прошли. Теперь тут и там стоят банки с огурцами, кошачий лоток прямо посреди коридора, старые ковры, постеленные скорее для тепла, а не для антуража. В общем такой…некий «BMW» бизнес-класса, отданный в распоряжение деревенскому мужику, возящему в ней навоз.
— Никого нет дома, — Всеволод вошел в гостиную уже умытый и приведенный, более или менее, в порядок. — Чайник скоро