мирной экономики. Немцы разрушили полностью или частично сотни городов и десятки тысяч сел и деревень. Такие промышленные центры, как Харьков, Киев, Сталинград, Одесса, Ростов, Запорожье и Кривой Рог, район Донбасса, а также многие другие были разрушены. Миллионы русских, украинцев и белорусов были угнаны в Германию, и большинство из них вернулось больными или совершенно истощенными. Общие потери достигали 20 млн. человек, то есть одной десятой всего населения. Это был потрясающий процент потерь, равный которому знали только Польша и Югославия. Кроме того, насчитывалось несколько миллионов инвалидов войны.
Гражданскому населению Советского Союза в годы войны пришлось не только недоедать, но и слишком много работать. Сельское хозяйство страны держалось исключительно на женщинах, и они же обеспечивали работу промышленности во время войны, В 1945 г. женщины составляли 51 % всех промышленных рабочих в Советском Союзе. Среди остальной части рабочих было много подростков.
Несмотря на все усилия советского народа, направленные на обеспечение работы военной промышленности (а без этих усилий масс СССР никогда не смог бы выиграть войну), к концу войны положение в промышленности в целом было очень тяжелым. После освобождения в 1943–1944 гг. некоторых промышленных районов и благодаря интенсификации производства на востоке и в центральных районах СССР производственные показатели за первые шесть месяцев 1945 г. несколько улучшились по сравнению с первым полугодием 1944 г. Но это было очень мало даже по сравнению с довоенными цифрами, тоже не слишком высокими.
«В первом полугодии 1945 г. добыча угля составила по отношению к первому полугодию 1941 г. лишь 77 %, нефти – 54 %, выработка электроэнергии – 77 %, выплавка чугуна – 46 %, стали – 52 %, выжиг кокса – 54 %… производство металлорежущих станков – 65 %»[237].
Почти все ресурсы направлялись в военную промышленность, которая в первом полугодии 1945 г. выпустила почти 21 тыс. самолетов, 29 тыс. авиационных двигателей, более 9 тыс. танков, более 6 тыс. самоходных артиллерийских установок, 62 тыс. орудий, 873 тыс. винтовок, автоматов и пулеметов, 82 млн. снарядов, авиационных бомб и мин, более 3 млрд. патронов и т. д. По сравнению с 1941 г. промышленный потенциал Советского Союза практически сократился вдвое. В 1945 г. СССР выплавлял в восемь раз меньше стали, чем США. Советскому Союзу предстояло решить гигант-скуку задачу восстановления и развития экономики. Сельское хозяйство необходимо было почти заново снабдить машинами и обеспечить химическими удобрениями. Увеличение производства сельскохозяйственных машин и удобрений было одной из первых неотложных задач после окончания войны в Европе.
Поголовье скота, не такое уж большое в 1940 г., в 1945 г. стало еще меньше. В 1945 г. насчитывалось всего 47,4 млн. голов крупного рогатого скота (на 3,2 млн. больше, чем в 1944 г.). К концу 1945 г. общее поголовье крупного рогатого скота составляло по сравнению с 1940 г. всего 87 %, в том числе коров – 82 %, овец – 70 %, свиней – 38 %, лошадей – 51 %. В освобожденных районах этот процент был еще ниже (крупный рогатый скот – 76 %, свиньи – 34 %, лошади – 44 %)[238].
Кроме того, в 1945 г. ощущалась нехватка высококачественных кормов. По этой и другим причинам государственные заготовки мяса составили по сравнению с 1940 г. 61,8 %, а молока и молочных продуктов – 45 %. Это означало, что населению, особенно городскому, приходилось по-прежнему довольствоваться скудными нормами. Принимались специальные меры, чтобы более или менее удовлетворить потребности промышленных рабочих и обеспечить дополнительным питанием школьников. Но большинству советских граждан все еще приходилось туго, и их рацион состоял почти исключительно из хлеба, картофеля и овощей с прибавлением очень небольшого количества сахара, жиров, мяса или рыбы. В 1945 г. я знал многие семьи, получавшие продовольственные карточки по категории служащих, которые хотя и не голодали в полном смысле слова, однако питались плохо и для которых кусок сахара к чаю был почти роскошью. Прекращение помощи по ленд-лизу, за счет которой в значительной мере обеспечивалось снабжение армии продовольствием, привело к заметному снижению общего количества продуктов питания, потреблявшихся в СССР. На Украине и в Белоруссии некоторую помощь, хотя и не слишком щедрую, оказывала ЮНРРА. Населению остальной территории Советского Союза от ЮНРРА не поступало никакой помощи. Сильная засуха 1946 г. временно еще более ухудшила положение в очень обширных районах Советского Союза.
Нельзя, однако, сказать, что эти лишения послевоенного периода, которые были в конечном счете лишь продолжением трудностей военного времени, снизили общий моральный дух советского народа, не считая того, что некоторое ослабление дисциплины в военное время нашло вскоре свое отражение в расширении «черного рынка» и в значительном росте преступности – обычном послевоенном явлении в большинстве стран. Однако летом 1945 г. настроение было по-прежнему приподнятое в связи с возвращением домой миллионов солдат. Во многих местах жизнь уже начала подниматься из руин. Быстро восстанавливались шахты Донбасса, приступил к выпуску тракторов Харьковский тракторный завод. В западных областях РСФСР и в Белоруссии быстро отстраивались заново деревни, хотя, как правило, строительство велось самыми примитивными методами. Сотни тысяч людей возвращались в Ленинград. Восстановление, начавшееся в освобожденных районах уже в 1944 г., пошло быстрее.
Наряду с этим были и миллионы личных трагедий – трагедии женщин, потерявших теперь всякую надежду на возвращение из плена своих мужей и сыновей, или трагедии бывших военнопленных, которые пережили войну, но теперь проходили проверку в НКВД, причем многим из них суждено было отправиться на много лет в лагеря,
Эти три мирных месяца «между окончанием войны с Германией и началом войны с Японией» протекали в несколько тревожной международной обстановке. Однако время холодной войны еще не наступило и официальные отношения СССР с его западными союзниками оставались дружественными.
В числе других дружественных жестов этого лета было вручение маршалом Жуковым орденов «Победа» Эйзенхауэру и Монтгомери. В порядке ответной любезности Монтгомери вручил высшие английские ордена маршалам Жукову и Рокоссовскому и генералам Соколовскому и Малинину.
С другой стороны, было много и всяких неприятностей. Так, советская печать с возмущением писала о «наглом и оскорбительном поведении английского фельдмаршала Александера по отношению к югославам в Триесте»[239].
Кроме того, русские, как уже было сказано выше, гневно обвиняли Черчилля в «подозрительном покровительстве» «фленсбургскому правительству». Затем имели место энергичные протесты против временного ареста в Северной Италии Ненни и Тольятти и много упреков в связи с английской политикой в Греции. Подчеркивалось, что коммунисты играли ведущую роль в итальянском и французском движении Сопротивления, но при всем том позиция русских по отношению к французской, итальянской и другим западным коммунистическим партиям оставалась весьма осторожной.
Самой острой проблемой в отношениях между западными союзниками и СССР в начале лета 1945 г. продолжала оставаться Польша. Еще до вступления на собственно польскую территорию, то есть в Западной Белоруссии и Литве, Красная Армия столкнулась с известным вооруженным сопротивлением и диверсионными актами со стороны «лондонского» польского подполья, Армии Крайовой, а с вступлением Красной Армии в Польшу положение ухудшилось. Советская сторона утверждала, что поляки убили несколько сот солдат и офицеров, Армия Крайова была изобличена в совершении многих террористических актов против советских представителей и