Читать интересную книгу Обрученные судьбой (СИ) - Струк Марина

Как поступить ей ныне? Должна ли она объявиться в жизни Владислава, помешав браку, столь желанному всему, кроме них двоих? Ведь этот союз навсегда лишит ее ребенка отца, сделает его безбатешенным. Пусть не в чужих глазах, пусть для всех это будет дитя, подаренное свыше после смерти отца. Но она будет знать. Будет смотреть на этого ребенка и понимать, что сама лишила его отца, родила его байстрюком, навеки лишив того, что должно принадлежать ему по праву. Признаться, когда Ксения думала о будущей жизни с Владиславом невенчанной, она и думать забыла о детях, что могут быть рождены от такого греховного союза. Недопустимо!

Но вернуться ныне и рискнуть тем, что так долго вымаливала у Господа…? Готова ли она к тому? И готова ли подставить под острие сабли голову Владислава, ведь на этот раз разрыв с Острожскими не пройдет бесследно? Тяжел ее выбор. Непростая доля выпала на пути…

Ежи вернулся только, когда заалело на краю земли, Ксения не спала и слышала, как стучат копытами по деревянному настилу перед крыльцом копыта лошади. Все верно, подумалось с какой-то грустью ей, в соседней вотчине был, навещал пани Эльжбету. Недаром ей привиделась некая связь между ними, когда она наблюдала за ними через слюду окна.

Но Ксения, как и Лешко Роговский, и хлопы, что, судя по всему, были прекрасно осведомлены о том, что происходит между паном и пани вдовой, никогда даже взглядом не показала, что знает об их отношениях. Она по праву считала, что не ее это дело размышлять о чужих грехах или осуждать их, коли сама жила с Владиславом столько времени только по языческому обряду.

А сами Ежи и пани Эльжбета, казалось, даже не думали скрывать, по крайней мере на собственных дворах, что между ними есть связь. Они часто выезжали вместе, особенно в пору скорого наступления для святого Егория, проверяли распаханные поля или вместе ездили к лесничему, что смотрел за небольшим леском, который был у них в собственности. Эльжбета часто оставалась в каменице, ожидая, когда Ежи закончит дела на дворе, разберется с холопами, суд над которыми ныне перешел к нему, как хозяину земли. И довольно скоро Ксения почувствовала, как незаметно вдова Лолькевич стала близка к ней, как когда-то была Мария, что осталась в той, другой жизни.

Все началось с коротких вежливых разговоров о здравии, о погоде и о севе, что вскоре предстоял. Потом пани Эльжбета стала аккуратно заводить разговоры на другие темы, выполняя обещание, данное своему возлюбленному.

— Надеюсь, пани Кася не держит на меня зла за то, что лишила ее радости прогулок верхом, — говорила пани Эльжбета, уже без особого труда называя Ксению тем именем, которым нарек ее Ежи. — Тяжелым не стоит в седле ездить. Можно и дитя скинуть…

Нет, разумеется, Ксения не знала о том. Она ведь того и на лошади-то не ездила, только тут решилась в землях «отца». А когда пани Эльжбета, видно, разузнав у болтливой Збыни о частых недомоганиях Ксении, привезла ей травы, отвары которых сама пила от дурноты и слабости, когда носила последнего и единственного, кто выжил за эти годы, сына, между ними и вовсе растаял лед. И, несмотря на то, что Ксения подозревала, что это дружеское расположение было вызвано просьбой Ежи, она была рада, что ее одиночество, наконец-то нарушено, а голод по общению, к которому она так привыкла за время, прожитое в Замке, будет удовлетворен.

А потом и сама пани Эльжбета прониклась к Ксении, стала чаще бывать на дворе пана Смирца, и именно она привезла Ксении из ближайшего града, куда ездила за покупками, клубки нитей для вышивки, моток кружев и тонкое, почти прозрачное полотно.

— Для крестильной рубахи младенчика, — улыбаясь, передала она свои дары растерянной Ксении. — Егусь об этом точно не подумает, вот увидишь. А позаботиться о том совсем не мешало бы. Как и об одежке для маленького. А колыбель я сама привезу. У меня после Радека осталась. И одеяльце привезу, и другого много. Эх, как это добже младенчика-то в доме иметь! — а потом осеклась, заметив, как набежала тень на лицо Ксении. — Прости меня. Не подумала совсем о горе твоем.

Ксения решила, что Эльжбета говорит о ее мнимой потере мужа, но вскоре поняла, как ошиблась, когда та поджала губы недовольно, снова напоминая ту пани, что приехала в гневе на двор Ежи узнать, что за девицу тот поселил у себя в каменице да за дочь выдает.

— Ты должна быть осторожна, Кася! Ныне не только собственную жизнь в руках держишь. И не только младенчика этого, что вскоре даст о себе знать, — тихо, но твердо проговорила она, глядя Ксении прямо в глаза. — Ты жизнь Егуся в руках держишь. Он ведь вор! Украл панну нареченную, а за то пан Заславский по голове его не погладит. Да еще дитя его невольно умыкнул. И прежде чем решить что-то, пани, три раза обдумай то! Я не прощу тебе, коли Егусь из-за тебя живота лишится! Он — моя радость, моя душа. Я ждала его ласки более десятка лет, я грезила о нем, едва девицей стала. И пусть он мой до самого нутра, пусть не по мне сердце его тоскует, но пока он подле меня… Я душу за него отдам!

Ксения даже замерла, пораженная тем, что увидела в глазах Эльжбеты, сжимающей ее ладони в волнении. Так любить может только женщина. Так любить была обречена она сама, если все сложится так, как обещал ей Ежи. Собирая по крохам моменты скупой ласки и тепла полученного от мужчины, редкие оттого, что нечасты его визиты, зная, что он не твой и никогда не будет принадлежать тебе полностью, до самого конца.

Она сжала в знак поддержки пальцы Эльжбеты, стараясь не поморщиться от боли, что та невольно причинила ей своей хваткой, кивнула, соглашаясь с ее словами.

— Я обещаю тебе, что сделаю все, чтобы Владислав не причинил вред Ежи, если смогу, если то будет в моих силах, — а потом замерла в испуге, осознав, о ком именно они ведут речь, огляделась по сторонам в гриднице — не слышал ли кто, и повернулась к Эльжбете. — Ты знала?

— С самого первого дня догадывалась, — кивнула та. — Как увидела глаза твои цвета неба. Готова поспорить на что угодно, что рантух твой золотые волосы прячет от чужого глаза. Мы хоть и далече от Заслава, да тоже слыхали, что померла панна, которую пан Заславский из Московии привез да женой желал сделать своей. А там уж и сложилось все в единое целое. Осторожна будь, прошу тебя!

Ксения снова повторила слова своего обещания, в душе усмехаясь. В который раз ее желания расходились с чаяниями людей, окружающих ее. Ведь даже по глазам Эльжбеты легко читалось, что та только и думает о том, чтобы никогда Ксения не повстречала снова Владислава, чтобы тот никогда не узнал о том, что жива она, что по-прежнему ходит по этому свету и дышит только ради него. Ради него и дитя, что растет в ее чреве.

Жаль только, что не так легко прочитать мысли Ежи на этот счет, думала Ксения, глядя на задумчивого шляхтича, который как бывало, садился на ступеньку крыльца, подставляя морщинистое лицо лучам солнца, что грело уже совсем не по-весеннему. Дымил чубуком старый шляхтич да думу думал свою, и тягостна она, видать, была, вон как морщился лоб, как сдвигались брови сурово. О, многое отдала бы Ксения, лишь бы узнать, о чем думает в такие моменты Ежи!

Прошел день святого Егория, принеся с собой на двор пана Смирца веселье да праздничный обед для хлопов вотчины его, подавая знак, что пора уже бросать в черную распаханную землю семена зерновых, начиная год полевых работ.

А потом незаметно побежали дни, наполненные солнечным светом да зеленью густых крон деревьев, щебетанием птах, подбирающих со двора крохи хлеба, что щедро сыпала Марыся, дочка Збыни. Так и травень {2} прошел, словно его и не было вовсе, будто сразу лето пришло на земли пана Смирца. Стала трава на лугу за двором выше пояса, наливаясь соком, чтобы быть срезанной острым лезвием, стать через время отменным кормом для скота, заколосились зелеными высокими стрелами зерновые в полях. Рассыпало лето щедрой рукой в зелень у подножия деревьев ягоды, ярко-красные да темно-синие, почти черные, чтобы прошлись по лесу юные холопки, собирая те в туеса на длинном ремне. Все чаще стали выгонять на выпас скот: больших и мощных туров, коров с маленькими, почти незаметными рогами, грязно-белых овец, шерсть которых состригут осенью, чтобы было чем заняться пряхам в дождливые дни.