Читать интересную книгу Гном. Трилогия - Александр Шуваев

  - Я вас выслушал, а теперь в третий раз повторяю вопрос: когда?

  45 год

  Вопреки всем ожиданиям, товарищ Доллежаль отказался от предложения, мотивировав отказ тем, что сама постановка вопроса является вредной.

  - Если реактор будет делать одна организация, а все энергетическое оборудование - дядя, будет медленно и плохо. Котел, ППУ, защита, турбины должны проектироваться, как единое целое. Иначе у вас труб будет в два раза больше, чем нужно, а стыков - втрое, вчетверо. Энергетическими реакторами, а точнее, - энергоблоками на основе реакторов должна заниматься специализированная организация. С учетом предполагаемого объема работы ей вполне хватит дел на пятьдесят-семьдесят лет. Исключением могут быть реакторы для специальных целей, но АЭУ подводной лодки к данной категории не относится. Точнее, относить такие машины к категории специальных попросту вредно, поскольку это влечет за собой определенный оттенок кустарщины. На самом деле это достаточно специфическая, но, в общем, обычная установка, их предстоит построить, может быть, десятки и сотни. Если будет выполнено это условие, я в полном вашем распоряжении. Если нет, - увольте. Я достаточно врал и поддакивал до войны.

  Говорят, если хочешь насмешить бога, расскажи о планах на будущее. В разгар войны Саня предполагал, - и, отчасти, опасался, - что 63-й в послевоенной перспективе станет, своего рода, "заводом заводов". Отчасти это предположение сбылось, но только, именно что, отчасти. Потому что подразделение, где он занимался тем, что, собственно и считал работой, только в малой степени соответствовало самому понятию "завод". По крайней мере, - в той трактовке, что существовала прежде. Прежний завод, во время войны де-факто превратившийся в гигантское объединение, имевшее филиалы и подшефные предприятия в разных концах необъятной страны и за рубежом, поначалу, одним из первых в стране, получил статус Производственного Объединения и, вместе с ним, вполне условное название "Степмаш", сменившее прежний безликий номер. В него входили предприятия, занимавшиеся крупно- и малосерийным производством, опытные предприятия, ПТУ, техникумы, ВТУЗ с филиалами, НИИ-75, по факту занимавшийся прикладными проблемами квантовой механики. В единственном числе существовал "ЗСТО", Завод Специального Технологического Оборудования, где на протяжении довольно долгого времени роль главного технолога выполнял сам Саня. Завод до поры таился в недрах "старого" 63-го, располагался на его территории, но, снабжая своей продукцией практически весь Советский Союз, и сам по себе приобрел колоссальные масштабы, переделав "под себя" и полностью поглотив прежнее производство. Но и этого оказалось недостаточно.

  Послевоенное время потребовало создания целых новых отраслей промышленности вообще и машиностроения в частности. Время от времени получая слово на заседаниях ГСТО, он в разных вариантах, разными словами, под разными соусами твердил, по сути, одно: ведомственность имеет свои негативные стороны. То, что каждое промышленное министерство, а теперь уже и каждое крупное промобъединение вынуждено создавать свое опытное производство, не так уж хорошо. Что это неизбежно создает ненужный параллелизм и, тем самым, непроизводительные расходы ресурсов, которыми можно распорядиться с большей пользой.

  Как и все его идеи, эта тоже лежала на поверхности, ясная и понятная всем присутствующим, но воплощать ее в жизнь никто не спешил. Во-первых, мешала всепроникающая секретность, ставшая фирменным знаком советского стиля управления. Во-вторых, - никто не спешил расстаться с частью ресурса и независимости. Только со временем, в результате сложных ухищрений, создания временных союзов, тонкой подковерной политики и дипломатии в комбинации с публичной демагогией его усилия, наконец, принесли свои плоды. Первым результатом стала концепция и система "Стыка".

  Вторым, - создание завода "Универсал-2 им. В.М.Молотова". Сказать, что это и произошло именно в таком порядке, тоже нельзя. Вокруг Сани в добром, старом стиле сложилась новая структура. Он старался как можно лучше и рациональнее выполнить вполне конкретные задания по разработке и производству первых образцов принципиально новой техники, а она и сложилась. То есть он занимался подобными вещами и во время войны, и в первые послевоенные годы, только теперь он поставил перед собой задачу по-настоящему амбициозную: сделать плановым и рутинным производство изделий, не подлежащих планированию просто по определению.

  Ведущим мотивом в решении этой, казалось бы, неразрешимой задачи, явилось разделение коллектива в каждый момент на две категории: "кадровый" и "вахтовый" составы. Первые отвечали за состояние инфраструктуры и номенклатуру технологической оснастки, изготавливали детали и комплектующие по необходимости. Со временем, по мере накопления опыта, удалось подобрать такой набор производственного оборудования, который позволял изготовить практически что угодно. Каким бы принципиально новым ни было изделие, можно было, по крайней мере, начать, и здесь же изготовить недостающее оборудование. Вторая категория, собственно представители ведомств, детали заказывали, изготавливая из них образцы и прототипы новых изделий. При этом почти автоматически отрабатывались и технологии производства, в том числе - серийного, создавалось оптимальное производственное оборудование.

  Справедливости ради следует сказать, что необходимость этого направления оценили достаточно скоро, поэтому, к моменту начала крупносерийного производства даже самой сложной техники оборудование для новых цехов поставлялось в готовом и вполне комплектном виде. Нельзя сказать, что возникшие по ходу дела организационные решения носили секретный характер. Они просто не афишировались. В это поразительное время новые производства возникали с такой скоростью, что об этом перестали писать в газетах и сообщать по радио. В том числе для того, чтобы не привлекать излишнего внимания к динамике развития индустрии в СССР. При этом неважно, строили их на месте старых заводов или на новом месте, порой, что называется, в "чистом поле".

  Эта схема неплохо работала с самого начала, но жизнь, как обычно, внесла свои коррективы: оказалось, что и самим "вахтам" зачастую приходится придавать смешанный характер. Буквально, - конструировать их состав. И эта задача в ряде случаев не имела простого и очевидного решения. Для этого тоже требовались специалисты. Разноименные заряды притягиваются, то, что должно составлять единое целое, тянется друг к другу через все препятствия, на завод зачастили совершенно непонятные личности с непременным гримом на физиономиях и со столь же непременным сопровождением. Сопровождали-то их явные сотрудники МГБ, чтобы понять это хватало одного взгляда, а вот с природой сопровождаемых дело обстояло далеко не так просто. В тупик становились даже самые опытные, тертые и бывалые сотрудники. Характерно, что каждый специалист, кому довелось общаться с этими людьми, тоже считал их специалистами, только в близкой, смежной области. Своим, но как-то не вполне.

  Кроме того, концепция "универсального опытного производства" имела свои оговорки. Так, все, связанное с радиохимией и атомной энергетикой пришлось размещать если и не отдельно, то "о-очень сильно с краю". На этом-то "краю" почти двадцать лет рождались прототипы всех АЭУ "транспортной" направленности, специальные и экспериментальные установки и технологическая оснастка для их производства. Тут же, кстати, несколько позже сделали стенд, на котором отработали конструкцию трех первых моделей знаменитых "Фар"...

  Надо сказать, что работа на "Универсал-2" вообще наилучшим образом соответствовала наклонностям и складу ума Александра Ивановича. Настолько, что стала самым долгим этапом его трудовой биографии. Может быть, он остался бы здесь и до конца своих дней, но ему, понятное дело, не позволили.

  В свою очередь, его постоянное присутствие, плотная опека над работой этой организации привели к обычному результату: постоянному появлению новых направлений работы даже в тех областях, в которых он не принимал непосредственного участия. Там, где он ничего не смыслил. Само его присутствие превращало докучливый вопрос "как сделать?", по сути, - трудности на пути к достижению очередной цели! - в новые станки, оборудование, технологические процессы. Дополнительный товар, который можно потребить самому, а можно и продать. А еще возникали новые организационные решения, структуры, устойчивые и высокоэффективные коллективы. То, что и подобные вещи имеют определенную, вполне материальную и очень немалую ценность, долгое время не осознавали. По крайней мере, - с необходимой ясностью.

  Работа Николая Антоновича по созданию АЭУ для подплава стала чуть ли ни первой в ряду тех, что легли в основу нового производства. И новой концепции производства. Когда, вместе с сотрудниками "Лаборатории - 11", они отерли пот и, наконец, получили возможность осознать, что, в конце концов, натворили, то не поверили глазам своим. Двухвальная двигательная установка подавала на винты сорок два мегаватта мощности при общей массе двести семнадцать тонн. Два стандартных энергоблока с реакторами и ППУ, турбины, конденсаторы и прочее. Тут как раз подоспели заманчивые предложения по новым типам вооружения, по способам обеспечения доселе невозможного уровня малошумности, и все это предполагалось впихнуть в проект, но откуда-то из заоблачных сфер рухнула директива: отставить. Испытывать, как есть. Участники группы немало удивились бы, узнав, что инициатором столь сбивающего с ног решения стал сам конструктор "БН - 9".