мне тогда хотелось жить в мире, где дети ели на завтрак разноцветные хлопья и просили родителей купить им игрушки…
– Что это? – спросил я, беря устройство у манекена.
– Инкубатор для образцов тканей, – ответил Ночной Сокол. – Клетки в нем сохраняются достаточно долго, чтобы ты смог переслать их мне. Когда у тебя ничего не выйдет и придется убить Джонатана, добудь мне образец его ДНК.
– Чтобы ты смог создать из него мотиватор и разбогатеть на этом?
– Джонатан Федрус обладает самыми могущественными целительными способностями из всех известных мне эпиков, – сказал Ночной Сокол, а его манекен показал мне непристойный жест. – Из него получится намного более мощный болеотвод, чем все, которые я когда-либо испытывал. Возможно… возможно, с его помощью удастся исцелить Амалию. Я ничего не пытался с ней делать уже больше года. Но может быть… не знаю. В любом случае ты должен сделать так, чтобы Джонатан мог исцелять людей и после своей смерти. Надеюсь, ты понимаешь, что именно этого хотел бы он сам.
Я не стал ничего обещать, но инкубатор взял.
Никогда не знаешь, что может пригодиться.
Часть вторая
11
Меня окружали холод и тьма.
Весь мой мир состоял из одних лишь звуков – пронзительных, полных ужаса воплей. Я сжался в комок, пытаясь от них защититься, но следом меня атаковал не менее жуткий ослепительный свет. Я ненавидел его всей душой, но это ничем не могло мне помочь. Я плакал и рыдал, чувствуя, как меня предает собственное тело под натиском, идущим изнутри, объединившим усилия с кошмаром снаружи.
Грохот, вспышки, жар, скрежет, вопли, жуткие взрывы продолжали нарастать…
Я проснулся.
Оказалось, что я лежу, неуклюже свернувшись в клубок, на заднем сиденье одного из джипов. Мы ехали сквозь ночь по разбитому шоссе. Машина подпрыгивала и покачивалась, мчась в сторону Атланты.
Я заморгал, пытаясь осмыслить собственный сон. Очередной кошмар? Сердце отчаянно билось в груди. Я мог вспомнить охватившие меня ужас и замешательство, но сон мой не походил ни на какие другие кошмары, которые у меня случались.
В нем отсутствовала вода. Я смутно помнил кошмары времен Новилона, в которых всегда тонул. Откинувшись на спинку сиденья, я задумался. После того, что мы узнали об эпиках, я не мог пренебрежительно относиться к любым дурным снам. Но что толку? Людям продолжали сниться кошмары. Как понять, действительно ли имеет значение тот, который привиделся тебе, или это всего лишь случайное сновидение?
Что ж, я не был эпиком. Так что, вероятно, никакого значения мой кошмар не имел.
Я потянулся и зевнул.
– Как дела?
– Сегодня неплохо продвинулись, – ответил Абрахам с переднего пассажирского сиденья. – Тут меньше мусора на дорогах.
Распределившись по двум джипам, мы ехали по возможности ночью, с выключенными фарами, ориентируясь с помощью очков ночного видения. По предложению Абрахама водитель менялся каждые несколько часов – это, как считал канадец, гарантировало внимательность сидевшего за рулем. Водительское место по очереди занимали все, кроме меня, что казалось мне нечестным. Неужели все из-за того одного раза? Ну… и еще одного. И того, с почтовым ящиком… Но они же не в счет?
В данный момент со мной в джипе ехали Миззи и Абрахам, а в другом – Меган и Коди. Достав лежавшую у моих ног винтовку, я нажатием кнопки сложил приклад и, воспользовавшись прибором ночного видения и инфракрасным прицелом, осмотрел проплывающие мимо окрестности.
Абрахам был прав. Шоссе, хоть и местами разбитое, выглядело куда лучше, чем то, по которому мы ехали из Ньюкаго в Новилон, и намного лучше того, которое привело нас к обители Ночного Сокола. Мы проезжали мимо брошенных автомобилей на обочинах, и во всех встречавшихся нам городках не горел свет – то ли потому, что их покинули, то ли жители не хотели привлекать внимания. Я решил, что первое более вероятно, – люди стремились в крупные города, где правили эпики, но при этом имелся доступ ко всему необходимому для жизни.
Сколь бы ужасна ни была жизнь в Ньюкаго, она оставалась относительно стабильной: фасованная еда с одной из действующих фабрик, чистая вода, электричество. Конечно, хлопьев на завтрак никто не предлагал, но жизнь там была куда лучше, чем на заброшенных территориях. К тому же, если говорить об эпиках, в городе ты чувствовал себя словно посреди косяка рыбы: будучи слишком незначительным, чтобы выделяться из толпы, можно было надеяться, что тебя не убьют из-за случайной вспышки гнева.
Наконец я заметил старый зеленый дорожный знак, извещавший, что Канзас-Сити уже близко. Мы собирались объехать этот город, поскольку там правили эпики, из которых самым известным был Хардкор. К счастью, до нынешнего местонахождения Атланты оставалось совсем чуть-чуть. Поездка на заднем сиденье джипа не отличалась особой комфортабельностью. Треск, до чего же велика была эта страна, пока все не развалилось!
Я достал мобильник, радуясь, что снова могу им воспользоваться, хотя мне пришлось уменьшить яркость экрана, чтобы не освещать изнутри машину, и набрал сообщение для Меган:
«Чмоки».
Секунду спустя мобильник моргнул, и я проверил ответ:
«Тьфу».
Я нахмурился, но потом понял, что сообщение не от Меган, а от неизвестного адресата.
«Ночной Сокол?» – наугад напечатал я.
«Ну, формально это Мэнни, мой манекен, – последовал ответ. – Но да, это я, и я отслеживаю вашу связь. Смирись с этим».
«А как же заявление насчет того, будто твои мобильники полностью защищены?» – написал я.
«Те, кто в него верят, идиоты, – ответил Дин. – Естественно, я могу читать все, что вы отсылаете».
«А если Проф убьет меня и заберет телефон? – спросил я. – Тебя не волнует, что он прочитает твои сообщения?»
Вместо ответа все входящие и исходящие сообщения на моем мобильнике стерлись. Треск!.. У него что, имелся доступ к памяти моего аппарата?
«Помни о нашем договоре, – последовало новое сообщение. – Мне нужны его клетки».
Ни о чем таком я с Ночным Соколом не договаривался, но упоминать об этом не имело никакого смысла. Я записал его номер на клочке бумаги, а затем увидел, как исчезает и последнее сообщение. Несколько мгновений спустя пришел ответ от Меган:
«И тебе чмоки, салага».
«У вас все в порядке?» – спросил я.
«Если под „все в порядке“ ты подразумеваешь, что Коди сводит меня с ума своими дурацкими историями, то да».
Я послал ей смайлик.
«Дождись каламбура, – написал я. – Под конец он обязательно его вставит».
«На следующем отрезке поеду с Абрахамом, – сообщила она. – Серьезно. Я думала, мне больше не захочется придушить кого-то из команды,