2. Необходимо незамедлительно приступить к переговорам. Посредником придется выступить мне, ибо для моих выживших копий я единственный, кто заслуживает доверия. Что касается Тайного Совета Конфедерации, то он должен собраться в полном составе и связь при этом должна быть визуальной. Необходимо, чтобы противник был уверен, что я представляю высший орган Конфедерации и вправе ратифицировать все заключенные соглашения.
3. Весь флот, свободный от выполнения стратегических задач, под руководством лучших военачальников следует немедленно направить к Ромбу Вардена. Только под реальной угрозой уничтожения Ромба противник пойдет на действительно серьезные переговоры.
И еще: требования Альтавара следует выполнять четко и незамедлительно. Переговоры – наш единственный шанс, и нужно приготовиться к огромным уступкам, вероятно – беспрецедентным. Любой ценой надо найти решение и подкрепить его конкретными и оперативными действиями – только так можно успокоить Альтавар и обеспечить собственную безопасность.
Подпись: Надзиратель Вардена, ожидающий вашего решения и инструкций.
3
- Ну что скажешь?
- Это единственное логичное решение, – ответил компьютер. – Из вас вышла бы неплохая ЭВМ.
- Весьма польщен. Итак, доклад они получили и как, по-твоему, они его воспримут?
- Разумеется, не поверят ни одному слову, но начнут работать на два фронта. Неужели вы ждете чего-то иного? Человек задумчиво пожал плечами:
- Не знаю. Сомневаюсь. Ты мог бы оценить вероятность тотальной войны?
- Слишком много неучтенных параметров, но вероятность того, что у вас что-нибудь получится, около десяти процентов.
- Десять процентов, – с тяжелым вздохом повторил человек. – Мне кажется, что наш план сработает. Разбуди меня, когда придет ответ. – Он помолчал. – В любом случае не похоже, что ты получишь приказ убить меня.
Компьютер ничего не ответил. Потребовалось почти пять часов, прежде чем в верхах достигли определенного согласия; учитывая невообразимую сложность Конфедерации и ее бюрократическую машину, подобную скорость можно было назвать фантастической.
- Мы в состоянии организовать визуальную связь, – сообщил командор Крег. Они наверняка перехватывают и расшифровывают любые сообщения, так что я решил выходить в эфир открыто.
Человек кивнул:
- Альтавар будет настаивать на какой-нибудь Тмутаракани. Я попытаюсь всеми силами тянуть время, пока не прибудет флот. Но мне нужна по крайней мере одна надежно засекреченная линия связи; пока я уверен только в отношении этого канала. Компьютер сообщил, что я смогу передавать информацию в модуль из любой точки Ромба, а он сделает все остальное. Совет властителей тоже настаивает на открытом и визуальном общении. Когда я получу какие-нибудь гарантии, то немедленно сообщу вам, а там вы уже будете непосредственно контактировать с властителями.
- Согласен. Но ты же знаешь, что на Ромбе можно застрять до скончания века.
- Я в это не верю. Микроорганизмы Вардена уже достаточно хорошо изучены, и сейчас их можно держать под контролем. Но все это не важно. Положение ужасное, и, если предстоит сделать выбор между уничтожением Конфедерации и моей личной гибелью, я, конечно же, выбираю последнее. Меня, командор, это вполне устраивает.
Царству преступников в любом случае пора уже положить конец.
Отключив связь, человек повернулся в кресле.
- Свяжи меня с Морахом; он на борту орбитальной станции Лилит.
Всего через несколько минут на экране появилось мрачное, таинственное лицо шефа безопасности.
- Вы на грани капитуляции, – сразу же заявил тот.
- Не торопите события. Еще многое предстоит обговорить. – И агент кратко изложил Мораху свои предложения о переговорах Конфедерации с Советом Ромба.
Морах ненадолго задумался:
- Вы пытаетесь тянуть время до прибытия флота?
- Ни в малейшей степени. Наши силы уже несколько недель всего в паре дней пути от Ромба. Однако уверен, что Совет сдержит свое слово – по крайней мере на время переговоров. Мне кажется, это и в интересах Альтавар, так как мы уже обладаем определенным преимуществом – наш флот развернут и приведен в полную боевую готовность.
Морах некоторое время раздумывал, затем с отсутствующим видом кивнул головой:
- Хорошо. Но любая попытка атаковать Ромб Вардена будет немедленно подавлена. Вы понимаете?
- Да. Назовите время и место.
- Буджум – это седьмой спутник Момрата. Там размещен наш многоцелевой центр управления. Вы можете прибыть туда завтра к 16.00 по земному времени?
- Да. Я захвачу все необходимые коды. Но я хотел бы, чтобы на переговорах присутствовали представители Ромба Вардена.
- Вот как? Кто именно?
- Во-первых, Совет настаивает, чтобы мистер Альтавар поручил это тем, кому доверяет. Во-вторых, я не очень хорошо разбираюсь в нынешней политической ситуации на Ромбе. Кто будет представлять Харон?
- Я как исполняющий обязанности властителя Харона, – ответил Морах. – От Лилит будет Герцог Кобе, а от остальных – оставшиеся властители.
- Я требую присутствия психиатра Думониса с Цербера.
- Кто это?
- Некоронованный властитель Цербера. Но ни вы, ни Лару об этом даже не догадываетесь. В его руках Лару всего лишь жалкая марионетка. – Агент с удовольствием подумал, какое потрясение, очевидно, испытал Морах от этих слов. Один – ноль. Теперь он начнет сомневаться буквально во всем. – Еще я хотел бы видеть Парка Лакоша с Харона, Кола Тремона с Лилит и Квин Занг – с Цербера.
Мораха развеселила эта просьба.
- Вот как? – усмехнулся он. – И на чьей же стороне они будут?
- На стороне здравого смысла, – ответил агент. – В любом случае вы возьмете с собой Лакоша, так почему бы не прихватить и остальных? Кто лучше оценит мою искренность?
- Хорошо. Я распоряжусь.
- Надеюсь, вас не удивляет, что я не настаиваю на том, чтобы от Медузы был кто-то еще, кроме Упсира.
Морах слегка кашлянул. Он явно почувствовал неловкость.
- Нам известно, что произошло на Медузе. Упсир до сих пор шальной от радости и гордости. Это умнейший, безжалостный, но, к сожалению, на редкость отвратительный человек – он один из тех, кто в свое время настроил всех против Конфедерации. – Морах задумчиво нахмурился. – Вам неизбежно придется столкнуться с Упсиром и с его.., э-э-э.., новой игрушкой... Полагаю, мы не станем свидетелями вендетты? По крайней мере во время переговоров?
- Вендетта подождет. Предмет переговоров слишком важен, чтобы предаваться мщению в настоящий момент.
Морах в упор взглянул на собеседника колючими, немигающими глазами.
- У меня такое впечатление, будто вы чего-то не договариваете, – признался он.
Человек на борту патрульного корабля слегка улыбнулся:
- Морах, если не секрет, расскажите, откуда у вас такие необыкновенные глаза. Морах помолчал:
- Я слишком часто поднимался на Гору. К Момрату агента должна была доставить автоматическая шлюпка. Затем ей надлежало вернуться обратно и пройти процедуру полного обеззараживания. Позднее, заверили человека, если все завершится нормально, она заберет его на патрульный корабль. С удивлением он обнаружил, что неохотно покидает модуль, который еще сутки, назад казался ему могилой.
- Мы будем поддерживать с вами постоянный контакт, – заверил компьютер.
Он молча кивнул, проверяя содержимое маленькой багажной сумки, которую предстояло взять с собой.
- Вы не ответите на один вопрос? – неожиданно произнес компьютер.
- Валяй.
- Откуда вы узнали, что военная флотилия всего в двух днях пути от Ромба? Я-то об этом, конечно же, знал, но вы не были осведомлены. Как вы пришли к правильному выводу?
- А никак, – весело признался человек. – Блефовал.
- О-о-о.
На сей раз он покинул модуль без всяких затруднений. Пройдя через множество палуб, он вышел на терминал патрульных шлюпок. Предназначенный для него аппарат не отличался комфортом, однако развивал огромную скорость и мог в течение сотых долей секунды перейти в подпространство, а затем столь же неожиданно вернуться. В такой шлюпке полет до Ромба занял бы самое большее двадцать пять часов. На мгновение человек почувствовал странную опустошенность. Наступила кульминация затянувшегося сражения, и теперь малейшая ошибка могла повлечь гибель всего и вся. Поражение на Медузе и лишь случайный успех миссии на Лилит и Хароне всерьез беспокоили агента. Его былая абсолютная самоуверенность здорово пошатнулась, хотя он и понимал, что в обозримом прошлом не было человека, которому волею судеб досталась столь тяжкая ноша.