Читать интересную книгу Журнал «Вокруг Света» №01 за 1974 год - Вокруг Света

Однако, прежде чем он заметил телекамеры и возвышающуюся над морем голов передвижную телевизионную установку, он увидел стеклянную стену банка на экране телевизора, который бандиты вынесли из кабинета шефа и поставили у входа в зал сейфов. Они вглядывались в голубой экран с той же надеждой, что и он, словно оттуда вот-вот придет спасение. Внешне они казались спокойными и уверенными в себе — ведь у них в руках были заложники. Но Роберт понял: бандиты только скрывают свой страх, пока скрывают. «Полковник» допустил просчет, и это каждого из них повергло в состояние шока. Ожидание заложников было их ожиданием, страх — их страхом, скрытым под тряпками масок. Догадывались ли они уже, что здесь, в этом зале, нет различий, что все здесь настоящие жертвы случая. Власти штата после потери 9 миллионов и нападок оппозиции не захотят так легко расстаться с деньгами. Но что произойдет, когда они откажутся дать деньги? Боже, но ведь это невозможно, чтобы вот этим преступникам позволили хладнокровно перестрелять тридцать человек. И однако, если... Он чувствовал, как страх растет в нем, переходя в острую физическую боль.

Роберт уже знал, что он сделает, если... По крайней мере, он сразу упадет и притворится убитым. Это его шанс, незначительный, правда, но все же шанс.

Камера скользнула по площади, мазнула по губам зевак (люди лизали мороженое и жевали резинку), поднялась к полицейским снайперам на крышах, захватила вертолет, кружащий над банком, и съехала вниз, чтобы показать человека в мундире, который отвечал на вопросы репортера. Потом реклама порошка «Альфа-Х», снова здание банка, губы, мороженое, жевательная резинка, снайперы, вертолет, очередное интервью, опять «Альфа-Х» и еще какой-то броневик с брандспойтом или пулеметом наверху. Роберт понимал, насколько все это убого И годится только для кино да для зевак. Для него в той ситуации, в какой он оказался, все это абсолютно бесполезно, вместе с этим идиотским брандспойтом и сотней мундиров. Но он не мог лишить себя надежды, что помощь придет именно оттуда, и не сводил глаз с телевизора.

Мотылек тоже впал в заблуждение и запорхал на фоне светящегося экрана, но быстро вернулся к окну и вновь вступил в борьбу с невидимым препятствием, мешающим ему вырваться на свободу. Но движения его сделались вялыми и сонными, он все реже отрывался от стекла. «Видишь, братишка, ты уже устал, а все потому, что глуп. Не следует терять голову, надо ждать и держаться». Он представил себе, что, когда все это закончится, он возьмет мотылька на ладонь, выйдет с ним на площадь, а потом дунет и будет наблюдать, как разноцветные крылышки, все уменьшаясь, исчезают в небе.

Бандиты резко вскочили и встали по обе стороны от входа. Через площадь шел офицер полиции с белым платком в руках. На экране видна была его спина, а в окно — лицо, все яснее и ближе. Проходя мимо убитого полицейского, офицер нагнулся, но тотчас двинулся дальше. Когда он достиг цели, один из бандитов открыл дверь.

— Я хочу говорить с полковником Брюсом.

— Это я, — сказал «полковник». Он был меньше всех ростом, седой, с высоким морщинистым лбом.

— Господин полковник, до 12 часов у вас есть время на размышления. Вы должны сложить оружие и сдаться. Банк окружен, и у вас нет иного выхода.

— Кто это мне говорит?

— Губернатор Томпсон.

— Что еще?

— Это все. В двенадцать либо вы выйдете сами, либо мы вам поможем.

— Круто!.. А теперь, сынок, послушай, что скажу я: к 12 часам вы подадите два автофургона — один для меня, другой для заложников. Их здесь 31. На аэродроме должен ждать самолет с экипажем. Это все. В 12 часов я пристрелю первого заложника, и каждые четверть часа я буду убивать следующего, пока не подействует. Если губернатор захочет что-то сказать мне, пусть выступит по телевидению — у нас здесь есть аппарат. И пусть паяцы из ФБР не вылезают из вертолета на крышу, а то я устрою такую мясорубку, что партия господина Томпсона до скончания века не вернется к власти в этом штате... Ты свободен, сынок. Но больше сюда не возвращайся — в следующий раз я убью тебя.

Офицер побледнел, обвел взглядом заложников и, не поворачиваясь, отступил за порог. Он пятился еще несколько шагов, а потом повернулся и побежал.

Роберт взглянул на часы: 11.15.

Следующие сорок пять минут он старался ни о чем не думать и думал о самых разных вещах. О Конни, об очередной Конни, на которой он не женился, как не женился на других женщинах, с которыми жил, о Крисе, закрывающем лицо, о «полковнике» и о шефе, который никогда не являлся раньше девяти и который поэтому избежал кошмара. Счастливчик. Так и бывает: чем больше у человека денег, тем больше ему везет. Если бы он стоял здесь с ними, то как пить дать наделал бы со страху в штаны. Но шефа нет среди них.

Без пятнадцати двенадцать Роберт попытался припомнить какую-нибудь молитву, но быстро сообразил, что если бог и существует, то он будет только разгневан подобной мольбой, первой за многие годы. Потом он принялся убеждать себя, что сейчас подъедут полицейские машины. Они должны подъехать, ведь те, на площади, не позволят их убить!

По лицу стоящего рядом Криса стекали желтоватые капли. Они пробивались через борозды морщин к разбитым губам, секунду дрожали на подбородке и падали вниз.

— Не плачь, — прошептал Роберт, — прошу тебя, не плачь!.. Мы выберемся... обязательно выберемся...

Роберт не понимал, зачем он это говорит, ведь ему самому требовалось утешение. Если бы только могла осуществиться его единственная мечта, то он хотел бы снова быть маленьким и прижаться к коленям матери. Он не помнил матери, но сейчас он хотел, чтобы все произошло именно так.

— Крис, послушай...

Наблюдавший за ними бандит вскочил с кресла.

— Заткнись, парень!

Роберт весь сжался и ощутил комок в горле. Проклятый страх! Не от дула пистолета, которое тотчас же опустилось, а от этих глаз, сощурившихся над полотном, заслоняющим лицо.

Бандит вернулся на свой трон, и Роберт попытался коснуться ладони друга. Но он наткнулся на пустоту. Крис отступил на шаг, еще на один и еще. Он смотрел прямо перед собой невидящими глазами, опустошенный, бессильный, с кровоточащей раной в уголке рта. Теперь от Роберта его отделяла беззвучно плачущая женщина, с головой, склоненной к лицу спящего ребенка.

Роберт перестал смотреть на Криса и внимательнее взглянул на ребенка. Вот его шанс. Он столько времени его искал, а тот был совсем рядом, стоило только протянуть руку. И он протянул руки к женщине.

— Дайте мне его, я помогу вам.

Она доверчиво отдала ему спящего мальчика. Ребенок оказался тяжелым, но тяжесть эта продляла ему жизнь, во всяком случае на несколько лишних часов. Ничего, что он свинья, — зато он мудрая свинья, потому что ему первому пришла в голову эта идея. Человека с ребенком на руках не пристрелят в первую очередь — до него будут еще 29 других. Он ласково посмотрел на ребенка — мальчик дарил ему по крайней мере время до вечера. А сколько всего может произойти за этот срок!

На часовом табло появились цифры 1, 2, 0, 0. По знаку «полковника» охранявший их бандит встал и выхватил из ряда Дональда, кассира из окошка номер шесть. Дональд, старый, почтенный «селезень Дональд». Это был его последний год перед пенсией. Старик шел как мертвый, с низко опущенной головой. Когда он переступил порог, бандит приставил к его виску пистолет. Роберт снова закрыл глаза. Он услышал выстрел и сразу же за ним крик толпы, эхом прокатившийся по площади. Ребенок проснулся и заплакал.

На экране телевизора вдруг появилось лицо губернатора.

— Брюс! Что ты делаешь! Брюс!!! Мы пойдем на компромисс... Ты получишь машину и самолет, но оставишь резервы банка! Брюс! Ты слышишь меня?! Выпусти одного заложника в знак того, что принимаешь наши условия. Брюс, запомни, что...

Если бы не ребенок у него на руках, он заткнул бы уши, чтобы не слушать этого кретина. Ты, скотина, ты, проклятый сукин сын, почему ты такой дурак? Для того ли тебя избрали, чтобы ты показывал свою слабость, свое свинячье нутро, чтобы ты молил, испускал вопли, пытаясь скрыть свое скотское бессилие? А они плюют на тебя, видя, какое ты ничтожество, они будут убивать и убивать, пока ты окончательно не сдашься, превратившись в кучу дерьма (дерьмо ты и есть на самом деле!), а потом смоются. Только меня тогда уже не будет!!!

Четверть первого. Увели молодого стражника Питера. Он молил их на коленях, лобызал ноги убийц, вырывался и дико кричал. Его ударили по голове рукояткой пистолета и выпихнули наружу, после чего он получил две пули в спину и упал рядом с убитым Дональдом.

Стрелявший бандит не успел отступить. Роберт не слышал выстрела, произведенного снайпером из окна отеля напротив, он увидел только, как убийца поднес руки к лицу и сорвал маску скрюченными от боли пальцами, как, ничего не разбирая из-за хлынувшей струей крови, он повернулся и вышел на площадь навстречу смерти.