Яростно сопротивляясь, она наконец сумела освободиться и впилась зубами в отвратительное лицо толстяка. В ответ она получила такой удар, что отлетела бы через всю комнату, если бы Эд не держал ее.
Полли почувствовала вкус крови во рту, ее зрение стало нечетким. Она брыкалась и лягалась, но тщетно, ее маленькие ноги в ботинках не причиняли вреда. Эд схватился за ворот ее платья и рванул его в стороны, ткань порвалась. Полли завизжала, она стала визжать не переставая. От следующего удара ее голова резко наклонилась в сторону, она почти лишилась чувств, сознавая только, что грязные мужские руки касаются уже не платья, а обнаженной кожи. Раздался грохот. Сначала Полли подумала, что это прогремел выстрел, но оказалось, что кто-то пинком резко распахнул дверь. Оттолкнув Полли так, что она растянулась на полу, оба мужчины бросились к двери.
Дарт влетел в лавку как молния и, обхватив за шею Эда, с такой силой ударил его головой о стену, что даже доски затрещали. Клэй было обрадовался перспективе подраться с вернувшимися мормонами, но как только он увидел военную форму, его настроение мгновенно изменилось и он попытался добраться до висевшего на стене револьвера в кобуре.
— Нет! — Полли, собрав силы, бросилась за ним и обхватила его за ноги.
Ей удалось свалить Клэя с ног, и тот упал возле стойки. Жестоко пнув Полли сапогом в лицо, он освободился от ее хватки, сумел подняться на ноги и снова потянулся за револьвером, но слишком поздно — Дарт отбросил револьвер в сторону и ударил Клэя в челюсть. Тот покатился по прилавку и свалился по другую сторону. Дарт прыгнул за ним. Раздались звуки ударов, и в конце концов Клэй растянулся на полу. Лицо его стало похоже на кровавую маску, а Дарт, тяжело дыша, выпрямился и презрительно пнул носком сапога обмякшее тело. Клэй застонал, перекатился на живот, и его вырвало. В другой части комнаты Эд валялся без сознания, удар о стену был слишком сильным даже для его крепкого черепа.
У Полли кружилась голова, ее подташнивало. Она попыталась встать на ноги, но чуть не упала обратно. Дарт мгновенно подхватил ее, и она прильнула к нему, судорожно вздрагивая.
— Все кончено, вам больше ничто не угрожает.
В голосе Дарта сквозила нежность, его руки, только что уложившие без сознания двух громил, нежно гладили Полли по голове.
Дарт испытал очень странное желание: ему хотелось, чтобы она оставалась в его объятиях, чтобы подняла к нему свое лицо в форме сердечка. Ему хотелось целовать ее долго и медленно и хотелось, чтобы она ответила на поцелуй. Он хотел того, чего не мог иметь. Мисс Полли Керкем льнула к нему только сейчас, потому что пережила потрясение и испытала облегчение оттого, что ее спасли от участи, которую она вряд ли даже до конца осознавала.
Он мрачно улыбнулся своим мыслям. Полли вряд ли это уже осознала, но она была обнажена до талии, и ее грудь даже сейчас была возбуждающе прижата к его груди. Знал бы он, что так обернется, заранее снял бы мундир, чтобы получить от этого еще больше удовольствия. Железной волей, которая давно уже стала его вторым «я», он подавил в себе желание.
— Нам надо уходить, пока не появились их дружки и не задержали нас еще больше.
— Да, конечно.
Полли разжала объятия. Темные, почти черные глаза майора Ричардса был и так же холодны и равнодушны, как его голос, значит, нежность ей только почудилась.
Пока Полли стояла неподвижно, все еще ошеломленная, майор поднял с пола ее плащ и надел его ей на плечи. Только когда он завязывал тесемки у нее на шее, она впервые осознала, что ее платье порвано и грудь открыта. Полли вспыхнула, но майор уже прикрыл ее наготу. Полли не представляла, сколько времени была открыта его глазам. Она вспомнила, что загадочные глаза майора неотрывно смотрели ей в лицо. Полли покраснела еще гуще, теперь уже от стыда. Раньше она говорила себе, что он не джентльмен, и теперь поняла, что была не права, как и во многом другом.
Гнедой конь пританцовывал на притоптанном снегу возле салуна. Снаружи небольшими группками стояли молчаливые зрители. Не обращая на них внимания, майор легко подхватил Полли на руки, усадил на коня, потом сел в седло позади нее. Ей не оставалось ничего другого, кроме как прислониться к его груди. Они проскакали по безлюдной улице Коррингтона и поскакали обратно, на берег реки Фокс, где стояли их фургоны. Некоторое время Полли не решалась заговорить, потом все-таки спросила:
— А что с братом Спенсером и братом Коули?
— Они вернулись без провианта, единственный результат их вылазки — несколько царапин и синяков у брата Спенсера. К счастью, он вошел в магазин один и для богобоязненного человека на удивление умело дерется. Если бы брат Коули вошел с ним, это была бы совсем другая история: никто не может драться одной рукой.
Полли не знала, как задать свой вопрос.
— Когда вы?.. Как вы?..
— Нефи с Джосаей вернулись очень быстро и не тем путем, каким уезжали. Мы готовы были свернуть лагерь, когда узнали от сестры Марриот, что вы пешком ушли в Коррингтон.
— Понятно.
— Это был очень глупый поступок. — Дарт снова овладел своими чувствами, и его голос был холодным и колючим, как лед.
— Согласна.
— Из-за вас мы потратили добрых три часа, которые можно было бы провести в пути. И еще вы испачкали кровью мою форму.
— Прошу прощения, — прошептала Полли.
— У вас идет кровь! — воскликнул майор и резко натянул поводья.
Полли была на грани обморока, но старалась не поддаваться слабости.
— Скоро перестанет.
Майор повернул ее голову и с ужасом посмотрел на глубокую рану на ее щеке в том месте, где сапог мерзавца порвал ее кожу. До этого Дарт был так сосредоточен на подавлении своего желания, что не осознал серьезность раны. Если бы Полли не сделала то, что сделала, он бы сейчас был застрелен, а он еще жалуется, что она испачкала его форму!
— Дайте-ка мне. — Он осторожно прижал к ее щеке мягкий льняной носовой платок.
Конь стоял на месте, на землю спустились сумерки. В деревьях неподалеку шептал ветер. Губы Полли были совсем близко от его губ, и он медленно наклонил голову и поцеловал ее. Полли не отпрянула. Давление его губ увеличилось. И тогда Полли сделала то, чего ей давно хотелось: обняла его за шею и податливо приоткрыла губы навстречу его губам. Она почувствовала, как у майора перехватило дыхание, и поцелуй изменился. Дарт целовал ее долгим глубоким поцелуем — и ее тело откликнулось. В первобытном желании Полли прильнула к нему, и он обнял ее крепче.
Издали донеслось пение гимна. Пели не с радостью, а с тревогой. Мормоны с тревогой ждали их возвращения. Звук проник в сознание Дарта, и только это удержало его от желания снять Полли с коня, уложить на землю и овладеть ею. Она бы не стала противиться, страсть, которую Дарт почувствовал в ней, когда обнимал впервые, пробудилась в полную силу.