— Нет! — отпрянула она от него. — Я не для этого спешила к тебе на помощь! Я действовала осмысленно и хладнокровно.
— Разве? Это мы можем легко проверить, — обнял он ее за плечи.
— Только попробуй! — прошипела Даниелла, пытаясь оттолкнуть его.
Ник ловко расстегнул застежку бюстгальтера и стал теребить пальцами упругие соски, набухшие от первого же прикосновения к ним мужчины. Сердце Даниеллы учащенно забилось, она порывисто задышала, теряя контроль над собой под напором его плоти, и, сжав зубы, выгнулась дугой, закрыв глаза и закинув голову, рассыпая по плечам золотистые волосы.
— Расслабься, — прошептал ей на ухо Ник. — И ничего не бойся. Он поцеловал ее в губы и ощутил нежное прикосновение ее языка. Даниелла обмякла, полностью капитулируя, и тоже обняла его, повинуясь порыву страсти.
— О Ник! Ник! — низким грудным голосом воскликнула она, прижимая его голову к своей вздымающейся груди. — Люби меня! Умоляю, сделай это сейчас же!
Он медленно провел ладонью по ее спине и стянул с нее трусики. Выгнув спину, Даниелла торопила его, но он нарочито медленно целовал ей грудь, наслаждаясь ее божественной красотой, как выдержанным коньяком, который смакуют по каплям, отдавая должное неповторимому вкусу и аромату. Наконец он сделал то, о чем она умоляла его, и она закричала, приходя в неистовое возбуждение и сжимая его в объятиях. Постепенно убыстряя телодвижения, Ник вознес ее на пик блаженства и воспарил вместе с ней, почувствовав себя на мгновение Богом. Даниелла уронила руки, сотрясаясь в рыданиях от упоительного счастья.
— Ты проиграла спор, — отдышавшись, произнес Ник, вытягиваясь в изнеможении рядом с ней на специальном кресле. — Я победил.
Даниелла улыбнулась ему в ответ и положила голову ему на грудь. Он сжал ее розовую ягодицу, вновь разжигая в ней огонь желания, и сказал:
— Ну, ты признаешь свое поражение?
— Я целиком в твоей власти, мой победитель, — промурлыкала она и встала на колени, прекрасная, как нимфа.
Ник затаил дыхание, боясь спугнуть это божественное создание, вновь давшее волю естественным чувствам, которые она так долго и упорно скрывала. Она плавно села между его чреслами, переполняемыми мужской силой, и принялась исполнять танец живота, постепенно убыстряя темп и сопровождая свои движения легкими стонами. Ник лишь громко дышал, охваченный волшебством чарующего действа, за которым с любопытством наблюдали в иллюминатор пестрые рыбки. Потом они долго лежали рядом, не произнося ни слова, пока Даниелла наконец не пришла в себя и не сказала с грустью в голосе:
— Пора подниматься на поверхность. Наше время истекло. «Тритон» легко найдет нас.
Она включила мотор, батискаф вздрогнул и стал всплывать.
А Ник с сожалением подумал, что Даниелла гораздо лучше смотрится обнаженной, чем в купальнике.
— У меня будет возможность взять отпуск на несколько дней, — обнимая ее сзади за плечи, сказал он. — Приглашаю тебя в Нью-Йорк. Придумай какой-нибудь предлог.
— Я подумаю над твоим предложением, — строгим тоном ответила она, сверкнув голубыми глазами.
Наконец они всплыли на поверхность моря, открыли люк и выглянули наружу.
— Так и быть, — выдохнула Даниелла, прижавшись к Нику. — Я полечу вместе с тобой.
Довольно ухмыльнувшись, Ник огляделся по сторонам.
Притихшее море вновь обрело изумрудный оттенок.
Остров и атолл исчезли под водой.
В полумиле от батискафа Ник заметил «Тритон».
Ярко-желтый «Спрут» тоже наверняка уже привлек внимание экипажа научного судна.
Они улыбнулись — сперва солнцу, потом друг другу — и поцеловались.
Ник подумал, что в этот момент сотни влюбленных парочек делают примерно то же самое, и на душе у него стало легко и приятно.
Глава двенадцатая
В кабинет Хоука Ник и Даниелла вошли вместе.
Ее темный загар прекрасно дополнял элегантное белое открытое платье с нескромным вырезом.
Ник мысленно ухмыльнулся, заметив, как блеснули стальные глаза шефа: он явно одобрял его выбор.
— Позвольте вам представить доктора Фразер, — проговорил Ник подчеркнуто официальным тоном, исподтишка поглядывая на оторопевшего босса.
— Я уже и сам догадался, — быстро взял себя в руки он. — Признаться, сомнения возникли у меня после того, как я прочитал твою телеграмму. Вряд ли ты стал бы заказывать билет для бородатого профессора.
— Рада познакомиться с вами, — с улыбкой сказала Даниелла. — Именно таким я себе и представляла начальника Ника.
В глазах Хоука заплясали веселые чертики.
— Я заказал для вас ужин на двоих в ресторане, — сказал он. — Выбор вин я оставил Нику, он разбирается в них лучше меня. Желаю вам приятного отдыха, вы славно поработали, должен я вам обоим сказать. Правительство США выносит вам свою благодарность. — На прощание шеф одарил Ника очаровательной улыбкой.
Однако сомнения и подозрения не покидали Ника даже тогда, когда они уселись за столик в ресторане.
— Ты слишком мнительный, — заметила Даниелла. — Мне кажется, что твой шеф — очень милый джентльмен. Так любезно с его стороны было заказать для нас столик.
— Именно его любезность и настораживает меня, — хмыкнул Ник. — На него это совсем не похоже. Он не может мне простить, что я так долго не давал о себе знать, и непременно отомстит мне. Ты в этом и сама скоро убедишься. Мне ли не знать своего босса!
— Чепуха! — отмахнулась Даниелла. — Лучше закажи вина!
Ник уткнулся носом в карту вин и не поднял головы, даже когда официант поставил на стол большое блюдо. Даниелла сначала тихонько захихикала, потом откровенно расхохоталась. Ник взглянул на блюдо и раскрыл рот: его изумленному взору предстала гора дымящихся моллюсков.
Ник глубоко вздохнул, широко улыбнулся и воскликнул:
— Ну, что я тебе говорил? Вот видишь, я всегда оказываюсь в конце концов прав. Разве не так? Да ты и сама это знаешь.
— А как ты угадал, что я это знаю? — прищурилась Даниелла. — Уж не считаешь ли ты, что я нарочно подыгрывала тебе тогда, в батискафе, изображая неприступную ученую даму?
— Этот номер у тебя не пройдет, моя дорогая! — шутливо погрозил ей пальцем Ник. — Я вижу тебя насквозь, ты не можешь никак смириться со своим поражением. И вот что я еще хочу тебе сказать, Даниелла: ты, возможно, дока в биологии моря, но артистка ты никудышная, заруби это у себя на носу.
Он потрепал ее по щеке, и они оба рассмеялись.
А ночью, лежа в объятиях этого сильного и удивительного во всех отношениях мужчины, Даниелла вдруг снова залилась счастливым смехом и прошептала Нику на ухо:
— А знаешь, любимый, ведь тогда, в моей каюте на «Тритоне», ты был абсолютно прав! Я и в самом деле не хотела победить тебя в нашем споре…