Чудесно, ничего не скажешь.
Особенно «порадовал» вопрос доктора — сколько в доме ещё народа? Видимо, эскулап уже прикидывал, хватит ли ресурсов больницы, если покалечиться решат все домочадцы Воротаева.
Пообещав, что лично проследит за домашними и не допустит новых несчастных случаев, Александр оплатил Валентине Сергеевне отдельную палату и лечение, включая плюшки для врачей и среднего медперсонала.
Вернувшись домой за папкой, Воротаев обнаружил пустую детскую. Вихрем промчавшись через комнаты, он с облегчением нашёл детей на кухне, в компании поварихи. Разумеется, кошка находилась здесь же и в момент появления Александра, встав на задние лапки и вытянув шею, как жираф, с упоением вылизывала оставленный без присмотра противень. А Лиза с Тёмой помогали Антонине готовить.
Оглядев наследников, Воротаев только вздохнул — похоже, на его детях муки не меньше, чем на столе. Этакие гигантские вареники, даже цвет одежды не сразу разберёшь.
— Я помою их, как только долеплю пельмени, — виновато объяснила повариха. — Девочки зашиваются, они наверху, задержались с уборкой, я тоже не могу больше ждать, иначе обед поспеет только к ужину. И одних не оставишь, им же всё интересно, а так — хоть на глазах.
Женщина заметила мародёра и, махнув на кошку полотенцем, отогнала ту от противня с котлетами. Зверёк не слишком обиделся и, с королевским видом сел в сторонке, щуря зелёные глаза. Мол, не особенно-то и хотелось!
— Папа! — оставляя в воздухе за собой взвесь из муки, на отца налетели дети, мгновенно наставив на нём отпечатков.
Мысленно застонав, Александр изобразил улыбку, осторожно отдирая от бывшего безупречного костюма детские лапки.
— А ну-ка, кому котлетку? — пришла на помощь хозяину повариха.
К удивлению Воротаева, дети мигом бросились на зов и прямо руками схватились в выданное угощение, тут же в него вгрызаясь. Глава семейства совсем уж было собрался возмутиться, но, глядя, с каким аппетитом оба уплетают, решил подождать с выговором — молчат, не лезут, едят. Пусть.
Повариха виновато развела руками, мол, с тарелками так быстро оторвать детей от костюма родителя не получилось бы.
Воротаев понимал, что совмещать основную работу и следить за «преступной группировкой» ни горничные, ни повариха не смогут. И чтобы предотвратить новые неприятности, а также, чтобы разгрузить персонал, придётся ему самому замещать и няню, и маму, пока не найдётся женщина, которой он сможет доверить детей. К слову, надо бы ещё раз дать объявление и напомнить о себе агентствам.
— Как там Валентина Сергеевна? — ловко сворачивая пельмешки и мгновенно защипывая края, поинтересовалась Антонина, вырывая хозяина из размышлений. — Досталось ей, бедной.
— Перелом ноги, ребра и ушибы, — отмер Александр и неожиданно для себя с завистью посмотрел на перепачканное потомство — тоже захотелось котлетку. Вот так — руками, и чтобы сок тёк по подбородку…
— Ох, ты ж! — всплеснула руками повариха и, оценив взгляд хозяина, с которым он следил за детьми, проворно сполоснула руки и, положив две котлеты на чистую тарелку, предложила:
— Не хотите? Могу по-быстрому помидорку нарезать. Или горошек на гарнир?
— Хлеба, — решил Александр, цапнув тарелку и шаря взглядом — где тут вилки? — Больше ничего не нужно. Спасибо, со всеми этими событиями что-то аппетит разгулялся.
Мужчина обнаружил относительно чистый угол стола, подсел к нему, отломил вилкой кусок и отправил его в рот, зажмурившись от удовольствия.
— Вкусно!
Сто лет не сидел на кухне! А тут так уютно…
— Кушайте! Когда сразу с жару — всегда вкуснее! — поощрила его Антонина. — Когда Валентина Сергеевна вернётся? Операцию делать будут?
— Не знаю, — помрачнел Воротаев, отведя вилку с насаженным на неё куском котлеты в сторону. — Но врач сказал, что восстановление может занять до семи недель. Точнее будет ясно дней через десять — как срастается и как организм Валентины Сергеевны.
— Ох, — повариха огорчённо покачала головой. — Надо же, просто поветрие какое-то!
Что-то слегка задело его за ногу, Александр повернул голову и обнаружил, что кошка, встав на задние лапки, передние поставила ему на колено и с интересом наблюдает за дрейфующей вместе с вилкой котлетой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Мя-а?
— Брысь! — возмутился мужчина.
— Мя! — не менее возмущённо ответила кошка и, молниеносным движением лапки стянув с зубцов кусок, с гордым видом удалилась под стол, где принялась есть честно стыренное, будто так и положено.
— Да… блин! — хозяин покосился на увлечённо жующих детей и перевёл взгляд на еле сдерживающую смех повариху.
Ну да — всем дали котлеты, а про зверя забыли. Несправедливо. И котёнок решил не ждать милостей от природы (зачёркнуто) от хозяев, а самому о себе позаботиться, раз уж люди делиться не спешат.
Представив, что его ждёт вечером, если он оставит всё на самотёк, Александр проглотил последний кусочек и приказал:
— Антонина Степановна, позовите Марину и Галину, пусть срочно отмоют и переоденут детей. Соберите им с собой воды, фруктов, печенья, пару игрушек. Я заберу их с собой на работу.
— Да разве они дадут вам работать? — всплеснула руками повариха. — Мы как-нибудь тут сами управимся.
— Ничего со мной заполдня не случится, — отрезал Александр. — Мне только договор отвезти, а там уже помощники подключатся. Зато пока ездим, у вас будет возможность спокойно доделать все дела и привести дом в порядок, не получив при этом инфаркты. Если я ещё кого-нибудь доставлю в больницу в покалеченном состоянии, то, боюсь, там вызовут полицию. Когда я привёз Валентину Сергеевну, на меня уже смотрели, как на серийного убийцу.
— Мняу? — котёнок доел кусок и поинтересовался насчёт добавки.
— Да, и это чудовище верните на время в комнату Вячеслава, чтобы оно не «помогало» в уборке и приготовлении обеда, — Раз уж кошка теперь живёт с нами, как завершите первостепенные дела, придумайте, где обустроить ей спальное и туалетное места. И как перекрыть кошке вход на кухню. В принципе, я не против животного в доме, по крайней мере, пока не вернулась Татьяна, но категорически против, чтобы кот дегустировал нашу еду.
— Всё сделаем, Александр Александрович! — и, высунувшись в дверь, заголосила. — Мариша, Галя! Идите сюда!
Спустя сорок минут, когда подозрительно притихшие, чистенькие и нарядные дети, заняли места в своих креслах, Александр вырулил со двора. Надеясь, что теперь-то ему ничто не помешает доехать до офиса и передать документы, которые его помощники ждут уже больше пяти часов.
Единственная мысль, которая осталась у Александра в голове через некоторое, весьма непродолжительное, время — как Валентина Сергеевна и Стелла с ними справлялись в одиночку?
И ошибки Алёны уже удивления не вызывали — всего четыре часа с детьми, и у него уже голова кругом идёт. Причём, она закружилась уже в первые же тридцать минут наедине с отпрысками, и до сих пор никак не остановится. Не мудрено перепутать, где чей напиток. И не только кошку, тут динозавра притащишь, лишь бы на какое-то время занять этих, блин, исследователей!
Не успели выехать из посёлка, как понеслось.
— Пить хочу, пить хочу, пить хочу, — сын поёрзал в кресле и затянул на одной ноте.
Твою ж ёпрст — про себя — ведь только из дома, раньше он о чём думал?
Вслух ничего не сказал, припарковался на обочине, пошарил в сумке, которую собрала им Антонина, и выудил оттуда бутылку воды. Напились. Причём, охотнее пила Лиза, которая пить не просила, а Тёмка больше облился, чем выпил. Пришлось вытирать его и менять рубашку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Поехали дальше.
Через пятнадцать минут снова Тёма:
— Писать хочу.
Ыыыы!
На удачу, они как раз выехали на шоссе возле заправки ЛУКОЙЛа. Александр остановил машину, сводил сына в туалет, дочь отказалась. Потом, предваряя дальнейшие желания детей, раздал им печенье. И, мысленно поплевав через левое плечо, вернулся на шоссе.
Покосился в зеркало — сидят, жуют. Всё сиденье усыпали крошками…