Сознание возвращалось медленно. И вдруг дошло, что она жива. Боясь пошевелиться и обнаружить переломы, Маргарет повела вокруг себя глазами. Какой-то каменный мешок. Она не разбилась потому, что упала на кучу сухого растительного мусора. Высоко над головой, метрах в трёх, узкая щель, в которую она провалилась.
Девушка сразу поняла, что наверх ей не взобраться. Ни за что.
От пережитого ужаса боль её оставила. Маргарет стала оглядываться. Глазам представилась неровной формы пещерка, колодец. Но, не глухой: в стене имелся проход, из которого тянуло лёгким ветерком. И это преисполнило девушку надежды. Если она не разбилась при падении, значит, не должна пропасть! Этот проход должен её куда-нибудь вывести! И Маргарет решительно вступила во тьму.
Пальцы сильно саднило, но Маргарет старательно ощупывала стены справа и слева, страшась наткнуться на тупик. Сознание ей говорило, что этого не может быть: из тупиков ветерком не тянет. А он всё дул — так ровно, так прохладно, так обнадёживающе. И она шла, лелея в себе надежду, что всё обойдётся. Ещё выйдет она к товарищам, ещё посмеётся над своими страхами.
Коридор стал шире, и ей приходилось ковылять от стены к стене, чтобы знать, что вокруг неё. Ах, дура! Спички всегда надо иметь с собой!
Наконец, усталость стала невыносимой: всё сильнее болели ободранные колени и начинали распухать ладони. Временное возбуждение утомило Маргарет, и она сдалась. Прилегла на местечко, которое показалось достаточно ровным. Поначалу никак не могла закрыть глаза. Всё ловила себя на том, что лежит и без толку смотрит в кромешную тьму. Потом снова с усилием закрывала глаза. А через некоторое время обнаруживала, что глазные яблоки снова пощипывает. И снова закрывала глаза.
Спустя некоторое время неимоверная усталость одолела её. Маргарет впала в забытье. Она задремала и последовательно, шаг за шагом, переживала своё падение в щель. Потом и это оставило её. Зыбкий, но всё же облегчающий сон накрыл её милосердно своим прохладным покрывалом. Напряжение оставило девушку. Упрямые губы разжались. И она задышала ровнее.
Глава 8. Пленники горы
Маркус быстро добился от Рушера и Гесера признания. Они с внезапным испугом поведали, как именно и где именно потеряли Маргарет. И при этом всё время пытались объяснить, как мало они в этом виноваты. Никто их, правда, и не винил. Своевольный характер Мэллори был всем известен.
— Я идиот, — тихо сказал профессор сам себе.
Был уже шестой час, на поиски оставалось не так уж много времени. А в темноте бродить нельзя. Оставив всех студентов под бдительным оком Эдны, Кондор с Маркусом торопливо направились на север — туда, где пропала студентка.
Слабо дующий ветер быстро заносил следы. Где-то среди этих бесконечных песчаных волн бродит испуганная девушка. Хоть у неё есть с собой компас, но она могла убрести далеко в сторону и обойти Стамуэн с запада. Теперь, возможно, она угубляется всё дальше на юг. Всё возможно. Но, она так же могла в отчаянии упасть где-то среди этих бесчисленных и однообразных сыпучих возвышенностей или лежать на сухой растресканной поверхности безводной проплешины.
Мужчины взбирались на верхушки барханов и кричали в надежде, что усталая Маргарет сидит где-нибудь за очередной горкой. Звук разносился далеко, но, кроме суетливых песчаных мышек и ящерок, вокруг не было никого живого. Кондор словно ещё больше усох.
— Плохая была эта идея с кольями, — промолвил, наконец, профессор, определённо испытывая склонность к самобичеванию.
— Не сказал бы, — ответил, словно в утешение ему, Маркус. Он мог бы торжествовать, но не торжествовал, за что профессор был ему немного благодарен.
— Что вы можете сказать о Маргарет? — задал вопрос проводник. — Каков её характер? Насколько она целеустремлённа? Каковы её отношения с окружающими? Обладает ли она твёрдостью, независимостью? Или, наоборот, хнычет и пытается переложить на других ответственность?
— Зачем вам это? — недоумённо вопросил профессор. — Это поможет делу?
— Как же? — удивился Маркус. — Вы же руководитель! Я пытаюсь просчитать её вероятные поступки. Взгляните на эту местность её глазами. Представьте себе задачу, что стояла перед ней. Как она сама к ней могла относиться? Какие действия для неё характерны?
Профессор вздохнул и вынужден был себе признаться, что весьма плохо знает своих студентов. Какая она, Маргарет Мэллори? Несомненно, у неё явное стремление к победе. Она немногословна и довольно замкнута. Одно теперь стало несомненно ясно: те двое, с которыми он её послал, сущие олухи! Они даже не заметили, куда она пошла. Вечно грызутся между собой. А Маргарет слишком независима и не станет, подобно Аманде, оспаривать навязанное ей общество. Она просто оторвалась от своих спутников и ушла, надеясь всё сделать сама. И теперь бродит где-то в песках одна-одинёшенька.
Идея с раскопками этого камня показалась теперь Кондору вопиюще нелепой. Он думал чем-то занять студентов, чтобы не было паники, а получилось ещё хуже.
— Ах, я старый идиот! — тихо шептал он себе под нос. — Черепковая крыса!
Через час темнота упадёт на пустыню. Раскалённая за день земля начнёт стремительно отдавать тепло. Сначала наступит облегчающая прохлада. В это самое время студенты оживляются и затевают свои нехитрые развлечения. Включают кассетник, у которого, к счастью, ещё не сели батарейки, и принимаются топтаться на маленьком пятачке растрескавшейся земли под музыку, которую профессор затруднился бы назвать музыкой. Только теперь он осознал важность этого для молодёжи. Это же ритуал! Так они устанавливают каналы общения.
Потом подует ветер из пустыни. Сухой, холодный ветер. Земля будет быстро остывать, и все поспешат натянуть свитера и куртки. От холода спасают только спальные мешки. А Маргарет Мэллори встретит эту ночь на холодном песке. Без тёплого одеяла. До утра она будет дрожать. И только быстро наступающий рассвет разгонит застывшую за ночь кровь. Две ночи в пустыне — и воспаление лёгких обеспечено.
— Пора возвращаться, — проговорил Маркус, глядя на тёмную полосу на востоке.
Солнце неумолимо клонилось к закату. Утомлённый его круг приобрёл угрожающий багровый цвет. Оно выглядело распухшим и больным. Все привыкли каждый вечер наблюдать эту картину, но сегодня она подействовала на Кондора угнетающе. Мужчины вернулись в притихший лагерь усталые и молчаливые.
— Воды осталось на два дня — максимум, — такими словами встретила Кондора Эдна.
Профессор остановился. Подумал, кивнул головой, не зная, что можно сказать на это. Никто ничего не стал спрашивать. Даже Фарид с Калвином притихли. Все разошлись по палаткам, получив совсем скудную вечернюю порцию воды. Только Кондор и Маркус остались сидеть под навесом. Профессор зябко поёжился, но не отправился за курткой. А Маркус обычно не испытывал никаких неудобств от перемены температуры.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});