Сукин сын. Сукин. Сын.
У меня спазмами сжимает горло, что-то выедает глаза. Ком внутри нарастает так стремительно, что не получается даже обдумать это. Язык липнет к нёбу, словно припаянный.
Невеста.
Это… Радует меня, конечно, именно радует. Если у Халида невеста – он не же не позволит себе спать со мной? Как минимум, держать в своём доме, на глазах Турай.
Девочка ещё, совсем молодая. И красивая, платок не скрывает. Наверняка во вкусе мужчины. Правильно воспитанная, скромная и послушная. Даже не удивительно, что собирается взять её в жены.
– А кольцо не носите? – не могу удержаться от подколки, медленно допивая газировку до дна. – Или нельзя?
– Кольцо будет позже. Сначала господин Халид обсуждает махр с моей семьей, а после будет свадьба. Ой, махр это…
– Приданое, я знаю. Желаю чтобы переговоры прошли удачно. Халид ведь не прощает ложь.
А на её лице ни один мускул не дёргается. Святая невинность и наивность. Кивает, улыбается. Выглядит так, будто выйти замуж за Халида – её главная мечта в жизни.
– Спокойной ночи.
Ставлю стакан в мойку, направляясь к лестнице. Кемаль что-то говорит, но я не слышу. Сколько же наглости нужно Халиду, чтобы оставлять свою любовницу в доме с невестой? Сплошное неуважение.
– Она его невеста? – спрашиваю у парня, когда тот толкает дверь в спальню. – Кто Турай Халиду? Почему она живёт здесь? Тогда была и сейчас…
– Ада, - Кемаль вроде говорит мягко, но в голосе полно стали. Быстро же он у Халида начал привычки перенимать. – Не стоит задавать такие вопросы. Халиду они не понравятся.
– Я поняла, ты прав. Прости. Я могу остаться в спальне одна?
– Можешь.
Кемаль явно доволен тем, что я спрашиваю разрешения. В прошлый раз, пять лет назад, я посылала его с указаниями Халида подальше. Играла на грани жизни, рисковала. Не позволяла мне приказывать.
Да и другое меня заботит сильнее. Будь Турай помощницей, горничной или кем-то ещё – парень бы об этом сказал, не большой секрет. А вот говорить пленнице Халида о невесте – плохая затея.
Падаю на кровать, поправляя рубашку с оторванными пуговицами. А после стаскиваю с себя, бросая на пол. Не хочу в ней быть, ничего не хочу. Мне бы до следующего воскресенья дожить. Отправиться снова к сыну, прижать его.
Может, с Халидом получится договориться? Объяснить, что раз Ян-старший в больнице, т о за малышом некому присмотреть. Раз уже начала так лгать, то нужно до конца продержаться.
Главное, чтобы Халид не увидел сына, тогда обман станет слишком очевидным. Слишком яркие кудри, как у меня. Тёмные глаза мужчины, которые будто под копирку. Обычно ведь ребёнок похож на кого-то из родителей.
А Ян воплощение нас двоих.
Как же я по нему соскучилась!
– Не спишь? – Халид заходит без стука в тот момент, когда я падаю лицом в подушку. – Отлично. Мы не договорили, Ада.
– А есть шанс, что мы можем поговорить утром? Я… Ладно, я хотела попросить об одной вещи. Можно?
– Озвучь сначала, - мужчина усаживается на кровать, придавливая мои щиколотки своей ладонью. – Слушаю.
– Ян долго будет в больнице и…
– Его навещать ты не будешь.
– Я не об этом. За… За ребёнком кто-то должен присмотреть, а тетя Катя сама не справится. Я не пытаюсь же сбежать, никуда не лечу. А… Если ты будешь ехать ко мне, то я по первому звонку вернусь. Можно?
Мужчина молчит, а я приподнимаюсь. Рассматриваю морщинку на его лбу, цепкий взгляд на меня в ответ. Я практически слышу то, о чём думает Халид в этот момент. Какую цену мне назначить за подобное.
Главное ведь не передавить, иначе я откажусь и он потеряет хоть какое-то желание. А загадать просто – тоже скучно, получить что-то банальное вместо более острого варианта.
Минет? Секс? Захочет поковыряться в моей душе? Каким образом Халид в этот раз будет разбирать меня на детальки? Так, чтобы даже дышать было страшно.
– Я хочу, - у него горячие пальцы, шершавые. И пахнут сигаретами, когда мужчина ведёт по линии подбородка. – Хм, помнишь, мы с тобой играли когда-то.
Да мы всё время играем, на грани. Пытаемся выжить, выстоять, обхитрить друг друга. Жизненно необходимо надавить первой, выиграть новый ивращенный раунд в том, кто сделает больнее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Играли? – с невестой своей играй, сукин сын. – Не помню.
Помню, конечно помню. Банальная игра. Факт – правда. Я угадывала какой-то факт о мужчине, а после могла задать вопрос Халиду. Вопрос лишь в том, насколько честным были его вопросы.
– Что ж. Значит, я напомню. Хочешь работать нянькой для чужого ребёнка – пожалуйста. Но перед этим мы с тобой сыграем.
Перед этим я тебя сломаю.
– Сейчас? – освобождаюсь от хватки Халида, садясь по-турецки. Но мужчина лишь придвигается ближе, укладывая ладонь на бедро. – Сейчас сыграем, чтобы я с утра поехала?
– Если так хочешь. Ты работала с Арабиной – это мой факт о тебе.
– Нет, не угадал. Тогда, вопрос же я задаю? – хмурюсь, потому что действительно не помню таких мелочей. Совсем не важные, скорее просто повод говорить с Халидом, смотреть на него. – Хал!
Возмущаюсь, когда мужчина резко тянет на себя, а после опрокидывает на спину. Лежу под ним, чувствуя колено, упирающееся между ног. Мужчина нависает, упираясь ладонями по бокам от моей головы.
– Не вздумай лгать.
– Не лгу, - ладонь прожигает ядом, когда касаюсь строгого лица. – Я не работала с Арабиной. Знакомы ли мы? Думаю, ты знаешь. Но я не работала на неё ни одного дня в жизни.
– Ладно, - скрипит зубами, недовольно смотрит. Отодвигает мои волосы, оголяет грудь. – Да, Ада, спрашивай меня о чём-то.
Сложно что-то сказать, когда мир крутится вокруг. Меня словно закручивает, сфокусироваться невозможно. И всё из-за того, что Халид проводит ребром ладонью меж моей груди.
Ведёт по животу, обводит пальцами пупок. Делает всё так невозмутимо, будто каждый наш вечер заканчивается именно так. Привычно и мягко, не используя свою хватку.
– Вопрос, Ада.
– Да… У тебя…
Все слова тонут в жестком поцелуе, когда воздух сгорает внутри, опаляя огнем. Халид стягивает вниз моё бельё куда нежнее, чем делал это в кабинете. Но эта ласка причиняет намного больше боли, в самое сердце.
– Мой вопрос, Халид. У тебя есть невеста?
Глава 19. Халид
– Невеста?
Усмехаюсь, рассматривая Аду под собой. Кусает губы, смотрит прямо на меня. Не двигается, только сжимает мою ладонь, не давая коснуться между ног. Пыхтит, стараясь сбросить с себя.
Только я сильнее, во всём. Наваливаюсь на девушку всем весом так, что у неё спирает дыхание. Цепляю её запястья одной рукой, заводя за голову. Вжимаю в матрас, фиксируя.
– А ты на её место метишь? Тогда, колючка, стараться надо будет лучше. И без шипов.
– Больно мне надо! Замуж за тебя? Спасибо, Халид, но вдовой я становиться не хочу.
– А чего хочешь? А, моё время угадывать? Легко.
На самом деле легко и сложно одновременно. Ада – это загадка, про которую ничего нельзя раскопать. Четыре года, блядь, мои ребята её искали. Люди Царя, друга брата, которому слабо доверял.
А её будто не существовало никогда. Пустой лист, вымышленное имя и прошлое. Знакомый из ФБР, генерал, что был на коротком поводке, тоже молчал. Потому что никакой Адель нигде не числилось.
Той Адель, что меня интересовала.
В последний наш день вместе девушка упоминала какую-то семью. Призналась, что искала информацию для кого-то. А я последний долбаёб, не запомнил даже.
Повёл себя, как пацан, который впервые увидел женскую грудь. Ада ластилась, целовала и призналась в любви. Какое там дело до чужой семьи, фамилию которой я пропустил мимо ушей.
– Факт о тебе: ты сейчас влажная.
– Мы говорили о том, что не называем очевидные факты!
– Об этом мы говорили в прошлый раз. Сейчас такого уговора не было.
А ещё умиляюсь тому, как легко Ада выдаёт свои секреты. Признаётся, что действительно помнит нашу игру. Как сидели на диване, пили арманьяк и говорили о всякой ерунде.